Прогрохотал кроссовками по лестнице, выскочил из подъезда, махнул на окно рукой, и нырнул в открытую дверь лимузина. Охрана в мгновение исчезла в квадратных салонах джипов, машины разом тронулись с места.

Мы продолжали смотреть в окно: любопытно было — вырулит ли в наших узких проездах такой кортеж… Здесь это проблематично… Нет, молодец водитель, никого не зацепил, вырулил! Сверкнув мигалками, кортеж «крякнул» — раздвигая разномастную свору прочих авто, и… был таков, уехал.

Обсудить или обменяться мнениями мы не успели. Только собрались было… Прерывая, у Пастухова прозвенел звонок сотового телефона. Он у него трезвонит по-старому, как обычный звонок с телефонного узла. Дзыннь-дзыннь, дзыннь-дзыннь, а говорит по новому: «Это я, Арина Родионовна, Саша Пушкин, возьми трубку, ответь, ответь…» Ни у кого так больше. Тревожно, в общем. Потому что голос противный. Но прикольно. Так и хочется оглянуться по сторонам, чтоб придушить тот голос. Ан нет. Опция у телефона такая, современная. Хит.

— Да-да, — коротко ответил Пастухов, поднятым указательным пальцем призывая нас к вниманию. — Что? — Услышав, дядя Гриша изменился в лице, в мгновение посерьёзнел. — Так! Понятно. Хорошо. Это не подстава? Серьёзно? — Выслушал ответ, потребовал. — Адрес… Ага, ага… я запомнил. Хорошо. Выезжаем. — Сказал в трубку и отключил связь.

Мы смотрели и слушали в полном молчании и со вниманием.

— Звонил майор…?!

— Да, сам. Он на даче у генерала, которого мы упустили. Туда нас приглашает. Говорит, ждёт. Генерал там. Всё под контролем.

— А не подстава это, дядь Гриша, — спросил Волька. — Собаки там, охрана… Не залетим?

Вольку больше беспокоили собаки. Он хорошо помнил, как никто из его отделения, даже роты, не мог убежать от собаки. На заставе, в учебке, их несколько раз старики сержанты на скорость так тренировали. Но это в начале только. «Упражнение» быстро «на ноги» новобранцев ставит. За тобой же четыре лапы и зубы, а зубы… о!

— Волька, мы не женщины, чтобы залетать, — усмехнулся Волков, явно человек с собачками не встречался. — Это девочки только…

Про девочек Волька и без него хорошо знал, грамотный, читал, как говорится, а вот приехать на дачу, в логово к… это подумать надо.

— Раз приглашает, значит едем. И нечего думать, — словно угадав Волькины мысли, разрешил все сомнения КолаНикола. Ему не терпелось реабилитироваться в глазах своего друга, в своих тем более. Спросил только. — А кто такой майор, Гриша? Он твой человек, наш?

— Он… — Пастухов вздохнул, подёргал свои усы, глянул на Вольку, неуверенно произнёс. — Кто его знает, вроде наш уже… Как ты думаешь, Волька, наш, нет?

— Я думаю, да, — убеждая больше себя, чем остальных ответил Волька. — К тому же, собак выпускают ночью, майор сказал, так что…

— Ну тогда всё. Едем. Куй, как говорится, пока горячо, — засуетился КолаНикола. Едем, едем…

Это и перевесило. И Волька уже был согласен, и Волков.

И как было не согласиться, когда зло повержено и наказано, связано-повязано. Ждёт их, как букет цветов в целлофан упакованное. Ага! Интересно, отдубасил его майор или одним ударом свалил, размышлял Волька сидя в машине. Одним ударом, наверное. Силы в майоре — немерено. Волька помнил его руку, пожатие пальцев… Да и спецподготовка, к тому же.

Ехали…

Дорога предстояла длинной. Времени для размышлений было предостаточно. Мандраж, спутник тревоги, постепенно выветрился, оставшись где-то в глубине сознания. Тоненько-тоненько так, чуть-чуть. Не беспокоил, но и не уходил. Так примерно чувствовал себя Волька на всех учебных тревогах в полку. Знаешь, что тревога, и вместе с тем понимаешь, что не настоящая, учебная. Так и здесь вроде.

Спешили…

На МКАД нужно выехать, потом на радиальную из города свернуть, и ещё двадцать километров по трассе. Времени о-го-го! Думай-размышляй. Ехали молча. Волков вырулил на своей тойоте на крайнюю левую полосу, стрелой нёсся в потоке…

Если откровенно, Волька на генерала зла не держал, даже в глаза его не видел, но слышал. Да и грудь напоминала, иногда побаливала, не то от вырванной взрывом гостиничной двери, не то от сбившего его с ног дяди Гришиного тела, там, в затоне… локтём, наверное… Побаливало… И это всё он, генерал оказывается команды давал. И когда в розыск их объявляли, менты облавы устраивали, и когда убийца в санаторий приходил, даже два, и когда к Волкову Петерс с пушкой приходил и… Уже перебор… Хотя не всё. И майора натравлял… Тот снайпера… Жаль Евгения Васильевича Забродина, только-только полковника получил, жена, дочь сиротами остались, хороший мужик, говорят, был — погиб… И мы бы уже сто раз с Пастуховым могли… Один приход майора чего стоил… с двумя фээсбешными бесшумными ПССами. О, это копец! Хорошо майор с понятием оказался. Хотя… С каким понятием, если он дяде Грише, оказалось, обязан был. А если б нет? Тогда всё, тогда бы хана бы! Суши вёсла, дядя! Кранты, и вообще…

И бедную секретаршу Волкова или кто она, убили — за что? И Волкова бы тоже, наверное, грохнули, если бы Волька с Марго и напарником не подоспели… Вот сволочь! Непонятно другое — зачем ему всё это надо? Ему что, делать больше нечего? Кем он вообще, гад, работает? Он же мент, в смысле милиционер. Он защищать людей должен, на страже должен стоять, а он… Сволочь! Сучара! Вот Михаил Трубач молодец, и его ребята тоже… Олег, Николай… Эх, Олег! Эх, Николай! бедняги… Марго… Маргоша… Маша… Волька несколько раз на разные лады произнёс про себя её имя, прислушиваясь к себе, но уже второй раз, за последнюю минуту, желанной приливной горячей волны в душе почему-то не обнаружил, удивился. Но одёргивая себя подумал, не вовремя наверное на память пришла, о ней потом, после. Не та сейчас волна, сейчас скорбная. Эх, Олег с Николаем, тоже от его рук погибли… Сколько ж можно! На майоре споткнулся. Майор остановил. Молодец! Майор, тот может. Майор, кстати, Вольке сразу понравился. Зашёл не смущаясь, что Волька на пути стоял, выложил всё, что знал, своих ликвидаторов с «улицы» снял и вот, генерала повязал. Не все, значит, КГБешники с ФСБэшниками плохие в Конторе. Есть и нормальные.

А Волков думал о другом.

«Фирму придётся бросить, да-да, закрыть, как ни жаль!» Мечты создать что-то нужное, достойное и надолго, рушились день за днём. Все разговоры и заверения правительства и разного уровня законодателей о необходимости улучшения жизнедеятельности предпринимателей гасли, едва выйдя за стены кабинетов. Милицейская крыша не спасала, наоборот, она действовала в прямом сговоре. Где в наглую «доила», где прибирала к рукам управление. Посещения разных «проверяющих» не прекращались. Приобрели системный характер к праздникам, в середине месяца… Словно в кассу. В этом случае «крыша» выступала всего лишь посредником. Беспомощным и удивлённым. Нужна ли она, эта крыша вообще и такая. Да, нужна была, но раньше, когда-то. Когда бандиты-беспредельщики и просто синявщики «наезжали» и навязывали своё покровительство начинающим предпринимателям, за деньги, естественно. Тогда милиция и подсуетилась, стоя якобы на позиции законности. На самом деле уловила момент, где и договорилась с бандитами. Те часто наводчиками становились. В фирмы устраивались: служащими, рабочими… «Свой глаз», оплаченный и вороватый. Уже через некоторое время «крыша» сама тариф навязывала. Организует проблему, и «крышует»… «В этом случае деньги, господин президент, извините, вы сами виноваты, решают всё. Время и деньги!». Иначе, мол, сами понимаете, мы руки умываем… С ухмылкой смотрят. Профи. Таких крыш выросло много: от ветеранских, до милицейских.