Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Понятно, – неуверенно повторил за плюющейся ядом Яромирой, ругавшейся, как распоследняя служанка.
– Тогда я поехал, а ты осваивайся, – заторопился ушлый толстячок. – Через пару дней подвезу продукты да проверю, что ты без меня накуролесил.
С тем и отбыл.
– Нет, каков подлец, на людском горе наживается! – возмущалась Яра, взмахивая в гневном порыве руками и топая призрачной ногой. – Ты видел ценники на памятники? Да это же грабеж!
– Ничего. – Некроманта ничуть не тронули переживания женщины по поводу дороговизны, ведь сам он был одним из главных снобов в своем мире и задешево ничего не делал. – Вот дождемся свежего тела, я пополню свой резерв и…
– Свалишь отсюда? – ехидно закончила Яромира.
– Что-то вроде этого. – Велириант слегка поморщился от грубой формулировки.
Впрочем, грубостью Яра прикрывала свой страх и изрядную долю беспомощности. Что ей вообще делать? Ни черти, ни ангелы, или кто там должен являться, за ней не пришли, чем заняться – непонятно. Единственное, что хоть как-то держит на плаву и не дает скатиться в бездну отчаяния и истерики, – это несносный попаданец, которого хочется то пожалеть, то прибить. Есть еще надежда на сорок дней, ведь говорят, после этого срока душа покидает землю, но этого срока еще ждать и ждать. И вообще, сложно все это, ведь по большому счету Яромира была атеисткой, а точнее – человеком практики. Профессия приучила ее верить только тому, что она видела собственными глазами. Поэтому пока за ней лично не явится хоть кто-нибудь, кто сможет внятно объяснить дальнейший план действий, рассчитывать она может только на себя. Некромантишка не в счет, он – скорее способ отвлечься от собственных проблем.
Весь вечер Велириант тренировался открывать консервы, ибо кроме них был только хлеб и заварка. Из того, что не надо готовить, а последним заниматься сегодня не хотелось никому. Яромира потешалась как могла. То, как он изувечил кильку в томатном соусе, можно было смело снимать на видео и выставлять на ютубе под названием «Мужик первый раз на рыбалке, или Как умирала килька». Миллионы просмотров были бы гарантированы. Тем не менее есть консервы все-таки пришлось, так как до следующего приезда оставалась лишь банка тушенки, пакет с картошкой и три упаковки лапши быстрого приготовления, которые Яра забраковала сразу. Булка серого не в счет.
– Какая гадость, – кривился некромант, с тоской вспоминая больничные харчи, казавшиеся теперь не такими ужасными.
– Ешь-ешь, – приговаривало привидение. – Это далеко не самый худший вариант питания в нашем мире.
– Неужели? – Велириант попытался изобразить на лице высокомерное ехидство, но от вида «еды» неэстетично скривился.
– Скажи спасибо, что не предложила поесть вон те желтые пакетики, – хмыкнула Яра. – Там даже пищевых волокон нет, сплошная химия.
– Знаешь, забавное чувство: я тебе сейчас одновременно и верю и не верю, – почти добродушно усмехнулся некромант. – С одной стороны, мне сложно уяснить, что вот это, – брезгливо кивнул на изувеченную банку он, – неплохой вариант, с другой, я охотно верю, что та еда, которую ты категорично забраковала, несъедобна. Трудно представить, что может быть ужаснее кильки, и проверять мне совсем не хочется.
Не успел Велириант доесть свой «мерзкий» ужин, как на улице раздался протяжный вой.
– Это еще что за холера? – недовольно пробурчал некромант.
Яромира, выглянув наружу, хихикнула.
– Собаки, – принялась пояснять она, – местные животные, в большинстве своем живут вместе с людьми. Эти, судя по отсутствию ошейников, дикие. Пойду посмотрю, что они там развылись.
Велириант сидел и скрипел зубами от собственного бессилия. Его безмерно раздражало непривычное чувство беспомощности и невозможность пополнить магический резерв. Единственное, что хоть немного радовало, – на кладбище он сразу ощутил пусть небольшой, но прилив сил, даже дышать стало легче. Но к незнакомым животным выходить не торопился. И это нервировало. Словно он враз стал немощным бездарем, которого лишил силы превосходящий противник.
– Обычные псинки, – вернулась из разведки Яромира. – От голода, наверное, воют.
– Чувствую, я сам тут скоро завою с такой еды, – буркнул Велириант.
– Не кисни, – задорно подмигнула она. – Завтра новый день. Прорвемся!
Утро, как назло, встретило бледнокожего любителя полумрака яркими безжалостными лучами. И только тогда он оценил всю прелесть вчерашней облачности. Пришлось накидывать плащ, чтобы банально сходить в отхожее место и за водой.
– Дориме, тра-ля-ля-ля, тра-ля-ля-ля, дориме, – во все свое призрачное горло надрывалась Яромира.
Готическая композиция «Энигмы» как никогда подходила для музыкального сопровождения образа некроманта в черном «сатанинском» наряде.
– Милая мелодия, – проронил Велириант, – хоть что-то приличное в вашем мире.
– Я знала, что тебе понравится, – приветливо улыбнулась Яра, отчего ее обычно серьезное либо саркастичное лицо преобразилось.
– А ты ничего, оказывается! – от неожиданности Велириант не удосужился подобрать слова, выдав первое, что пришло на ум.
– Ты тоже, когда в плаще, – не преминула подколоть переставшая улыбаться Яра. – Кислого лица не видно, и кости не торчат.
От такой отповеди у некроманта нервно дернулся кадык. Как так, его, первого красавца Мазурии унижает какая-то иномирная мертвячка, не сумевшая привести себя в пристойный вид! Как умерла в больничной хламиде нечесаная и босая, так и продолжает ходить.
– Неудивительно, что тебя убили, – характер не из лучших, – отрезал Велириант. – Я уж молчу о воспитании.
Как ни странно, но на его заявление она только расхохоталась.
– Думаешь, ты первый мне об этом говоришь? Знал бы ты, как меня проклинали преступники, которых я засадила за решетку! Муж всегда боялся, что я плохо кончу, все уговаривал уйти из органов. А я чувствовала – без драйва затухну. Зря, наверное.
– Нет, тогда мы не встретились бы и… – не договорив, Велириант вышел наружу.
Он и сам не понимал, почему его так тянет к этому странному призраку. В силу своей деятельности он давно привык к различного рода умертвиям и относился к ним соответственно. Привидения, особенно недавно умерших людей, всегда были чем-то недовольны. Если каждого выслушивать и вникать – жизни не хватит! Да и какое ему дело до чьих-то проблем, когда своих полон рот. Но сейчас судьба Яромиры волновала его, пусть он и пытался это скрыть, в том числе и от себя самого. Во-первых, ее профессия. Насколько он понял, даже в этом безумном мире, где женщины получают образование и работают наравне с мужчинами, выбор такой специальности слабым полом достаточно редок. Должен быть определенный склад характера и недюжинная сила духа. Все это он который день испытывает на собственной шкуре, точнее, нервах. И вместе с тем он явственно ощущает эманации сочувствия от этой неординарной женщины, которые, к его безмерному удивлению, не раздражают. Во-вторых, каким-то десятым чувством он осознавал, что жизнь Яры прервалась досрочно. Он видел необорванные связи ее ауры, темные проплешины насильственных действий и мыслей по отношению к ней. Она явно умерла не по естественным причинам, но упорно по этому поводу отмалчивалась.