— Наконец-то! Я думала ты никогда не придешь! Эльфийка поднялась с места, усаживая на него меня.

— Значит, слушай, завтра мы отправимся в Солмению — соседствующее с Востаром государство. Там мы отыщем Избранного Богом Воды. Ты никому не должна говорить о своем происхождении. Поняла? — эльфийка дождалась кивка и продолжила. — Ты бедная селянка из глухого захолустья и никто более. Да, Оаленн действительно не питала ко мне нежных чувств. Я снова кивнула. Зачем расстраивать девушку раньше времени? Она еще успеет понять, насколько сложно я поддаюсь дрессировке. Чуть позже. Когда выхода уже не останется.

— Откуда ты знаешь, что он там?

— Чувствую, как чувствовала когда-то тебя. Завтра уйдем еще до рассвета, поэтому выспись. Путь предстоит не близкий. Не дав мне и рта раскрыть, Оаленн вышла за дверь. Шагов ее, как и прежде, не было слышно. А вот мой тяжкий и вымученный вздох должны были услышать во всех уголках Дома. Создать огонек и зажечь свечу не составило никакого труда. А вот заснуть получилось далеко не сразу. Где-то ближе к рассвету…

Ох, знала бы эльфийка, что выбрала в спутники в столь важном путешествии такого трудного на подъем человека, ни в жизнь не согласилась бы. Но сейчас ей не оставалось ничего другого, как уже порядка получаса пытаться разбудить лежащее поперек узкой кровати тело. На самом деле я давно проснулась. Остатки сна, едва зародившегося и тут же вероломно прерванного, развеялись, как эльфийское вино на свежем воздухе. Только вот глаза никак не хотели открываться, а руки машинально пытались отбиться от назойливой девушки.

— Рожденная Огнем! Или ты сейчас же встанешь, или я окачу тебя водой! Обращение «Рожденная Огнем» меня порядком напрягало, но эльфийка продолжала придерживаться его, лишь изредка называя меня по имени.

Хоть это было и лучше того, когда девушка звала меня «дитя», ведь выглядела она едва ли старше меня. Зато раз попробовав укоротить ее имя, что тяжким жгутом связывало мой язык, почувствовав на кончике носа острие наконечника стрелы, впредь я зареклась это делать.

Оаленн владела оружием просто мастерски, а ее скорость была за границами реальности. Никакой воды у девушки быть не должно было, но зная ее нелюбовь ко мне, всего можно было ожидать. Перевернувшись на другой бок, и тяжело вздохнув, я поднесла руки к глазам, помогая векам подняться. Эльфийка стояла рядом, скрестив руки на груди. Из глаз, казалось, вот-вот полетят искры.

— Так и знала, что блефуешь!

— Так что же не осталась лежать?

— Боялась нож между лопатками обнаружить. Ладно, через десять минут буду готова. Оаленн нарочито громко хмыкнула и вышла, хлопнув дверью. Никак ее последним желанием было перебудить весь Дом, обрушив на меня его стены. Чернавка меркла на фоне великолепной лошадки, что грациозно вышагивала под эльфийкой. Она то и дело косилась на нее глазом, ведь обычная лошадь не могла с такой легкостью идти по лесному массиву.

Мне лишь оставалось похлопывать любимицу по загривку, убеждая, что какой бы мерзавкой она ни была, лучше нее все равно никого нет.

Вроде утешение так себе, но Чернавка пошла более уверенно. Мы вышли с другой стороны леса, где, куда ни глянь, простирались бесконечные горы, достигающие вершинами облаков. На самых высоких пиках можно было увидеть белые снежные шапки, что так никогда и не растают, но низины сплошь покрывали зелень и лес, словно мягкий ковер. У подножия протекала широкая река. При дневном свете горы отражались в ней, как в зеркале.

— Это просто… даже слов не подобрать, чтобы описать как красиво! И все это прячется за вашими лесами?

— Это граница Востара. Твоя лошадь по горам умеет передвигаться?

— Чернавка-то? Она и по дороге иногда с трудом ходит.

— Что ж, значит более длинный путь, — вздохнула эльфийка, легонько трогая поводья. Риета (именно так величала свою лошадку Оаленн) беспрекословно двинулась в заданном направлении. Вскоре пришло время отдохнуть. Именно так решила моя лошадь, останавливаясь на берегу реки и начиная медленное, но уверенное движение вперед. Я едва успела выдернуть ногу из стремени и спрыгнуть на землю, когда Чернавка, припустив, с разбегу вспорола брюхом воду. И это еще повезло, что все, кроме заплечной сумки, находилось на седле серо-белой эльфийской красавицы. Эльфийка спешилась, устраиваясь на траве и доставая флягу с водой. Чернавка, вдоволь накупавшись, подошла к хозяйке, дабы та избавила ее от седла, и легкой походкой направилась на примеченное рядом поле клевера. Вряд ли искать счастливый четырехлистник. Скорее снова набивать брюхо. Эльфийская кобылка потопталась на месте, но, не устояв перед соблазном, двинулась следом.

— Оаленн, скажи честно, я тебе не нравлюсь? — раз уж нам предстояло провести неопределенное время вместе, я считала необходимым выяснить отношения. Лучше, если эльфийка решит бросить меня по эту сторону границы, чем искать потом выход из чужой страны.

— Зачем тебе это знать? — девушка откинулась на спину, глядя на плывущие по небу облака.

— Просто для общего развития. Составляю список хороших и плохих, чтобы не прогадать с подарками на новый год. Оаленн приподнялась на локтях, смерила меня пренебрежительным взглядом и, улыбнувшись, легла обратно.

— Ты конечно странная, часто раздражаешь, мало обучена манерам, бываешь несдержанна в словах. Но ты единственная из людского народа, кого я могу назвать своим другом. Кажется, на какое-то мгновение я перестала дышать. Повисла напряженная тишина, которую нарушало лишь течение реки. Оаленн считает меня своей подругой? Эльфийка, к которой временами я боялась поворачиваться спиной? Та, чей взгляд обычно приветливее с блохой на конской шкуре, чем со мной?

— Вина нету? — хрипло уточнила я, стараясь откашляться. — Лис все приватизировал?

— Лис, значит? — эльфийка рассмеялась и запустила руку в сумку, выуживая закупоренную пробкой кожаную флягу и демонстрируя мне. — Часто слышала от других, что ты зовешь Изменника странной кличкой, но всегда считала это лишь слухами.

— Всего лишь способ не поломать язык, пока выговариваешь эти ваши вычурные имена. И он делает много полезного, как и они. Ведь разве лисы не санитары леса?

— Это волки, — усмехнулась Оаленн. К списку моих недостатков в ее остроухой голове добавился очередной пункт. Свежий воздух не дал вину подействовать во всю силу, но отношения мы выяснили и, вернувшись в седла, бодро ударили каблуками по конским бокам. Ночь прошла под звездным небом под веселые разговоры и остатки вина из фляги. К середине следующего дня мы подошли к границе. Границей это место называлось разве что из-за пролегающей меж горными хребтами низины, позволявшей миновать горы не взбираясь на них, да покосившейся таблички «Солмения», которая должна была служить хоть каким-то ориентиром. Ни ворот, ни заграждений, ни охранников с тяжелыми арбалетами — ничего.

— И что, вот так просто пройдем и все? А как же таможенный досмотр? — я ступила за воображаемую границу ногой и тут же вернула ее обратно. Ничего не произошло.