— Да не выдумал я ничего! — заревел Гарри. — Такое по-твоему можно сочинить? Какая-то тварь сначала чуть не угробила меня на пробежке, на которую между прочим ты меня выгнала. А потом по дороге на работу, ее дружки чуть не закончили дело. Они сожрать меня пытались, Кейт!

— А я поняла, — холодно протянула Кейт. — Теперь еще и я виновата в том что ты попал в аварию и во всей херне что ты с собой делаешь?

— Что? — не понял Гарри. Он никогда не умел с ней спорить и стабильно проигрывал Кейт со счетом 10:0 каждый спор.

— Ну если бы я не заставила тебя бегать, ты бы не впал в депрессию, не начал бы пить и не разбил бы машину. Я правильно трактую твои слова? — уже повысив тон произнесла она.

— Да нет у меня никакой депрессии, мать твою! — взорвался Гарри заорав на весь двор. — У меня есть клыкастая хуетень, которая хочет то ли сожрать меня, то ли прикончить. А ты вместо того чтобы меня выслушать, решила поиронизировать над ситуацией, которую до кучи связала с похудением и пробежками. Ты вообще хоть о чем-то кроме спорта в состоянии думать? Или твой мирок ограничивается сидением в фитнес барах со своими тупорылыми подругами и тряской жопой на беговой дорожке?

Лицо Кейт побелело. Сначала Гарри думал, что она заплачет, это был один из ее излюбленных приемов, на который он велся в пяти случаях из десяти. Но вместо этого она шагнула вперед и наотмашь дала Гарри пощечину. Он дернул головой и немного опешив повернулся к жене. Та была похожа на заведенную бензопилу, с которой вот вот соскочит цепь и угробит всех вокруг.

— Иди на хуй, Гарри. Прости что не поддерживала тебя и не уделяла должного внимания ТВОИМ проблемам. Не смей сегодня приползать в кровать, — на этих словах она отпихнула мужа плечом и пошла в дом.

Гарри стоял на месте и не шевелился. За все время их брака Кейт давала ему пощечину лишь дважды. Первый раз когда они только поженились и проводили медовый месяц на Боро-Боро. Гарри тогда переборщил в выпивкой и был чересчур вежлив с одной симпатичной официанткой. Чаевые он ей оставил тоже чересчур щедрые. Кейт вспылила и два дня Гарри пришлось спать на улице в гамаке. Второй же раз, когда он отказался ехать на похороны ее матери. Старая мисс Штейн терпеть Гарри не могла, считая его эталонным янки, которых «ее отец стрелял на землях Франции». Гарри отвечал ей той же монетой и когда старуха отравилась в мир иной, позволил себе пару колких шуток и в целом вел себя довольно саркастично. Кейт сначала терпела, прекрасно зная о взаимной неприязни, но когда она попросила его поехать с ней на похороны в соседний штат, и он отказал — сорвалась. Тогда она просто молча встала, подошла к нему и отвесила увесистую оплеуху. В ее глазах стояли слезы, но лицо не выражало ничего. Гарри пытался извиниться, но она также молча развернулась и ушла, оставив его дома. Ту историю Гарри смог исправить, только тысячами извинений, букетами на тысячу долларов и новым Лексусом.

Постояв еще секунд десять, Гарри сделал два неуверенных шага в сторону дома, но решил остаться на улице и немного проветриться. Он пошел в сторону машины, которую освещал уличный фонарь. Сегодня утром он особо не оценивал ущерб, поэтому хотел посмотреть во что ему встанет ремонт. Оглядев помятый задний бампер, он прикинул в уме сумму за ремонт и немного расслабился. Тачка все-таки была надежной и главное крепкой. Уже развернувшись чтобы зайти в дом, Гарри заметил что-то на капоте. Подойдя ближе, он оглядел находку и внутренне похолодел. На капоте было несколько едва заметных следов от кроссовок. И кажется Гарри знал их владельца.

Уже сидя в гостиной, Гарри пытался решить что делать с находкой. Доказывать что-то Кейт не было смысла, она скажет что эти следы он оставил сам, либо попросил кого-то запрыгнуть на машину чтобы подтвердить свою безумную историю. В полицию идти тоже не вариант, что он им расскажет? Что на него напали мистические бегуны? Хорошо если его не упекут в дурку. В итоге Гарри решил поступить как настоящий мужик и забил на проблемы. Он решил сосредоточиться на работе. Клыкастые твари были вчера, а работа должна быть сделана сегодня. Гостиная была в его распоряжении на всю ночь, а анализ правок в договоре был даже не начат. До дедлайна оставалось часов десять. Гарри засел за бумаги, не забывая подливать бурбона, стараясь полностью абстрагироваться от мысли о Кейт и недавних событиях.

В 12 ночи он поймал себя на том что отключился сидя прямо на диване с бумагами и ручкой на коленях. Немного придя в себя, Гарри посмотрел в ту писанину, что накатал пока был более менее в сознании. Он удовлетворенно хмыкнул — все таки даже в пьяном угаре профессионал остается профессионалом. Гарри положил бумаги в папку, опрокинул оставшийся в стакане бурбон и неловко повернувшись уронил пустую бутылку. Она с грохотом упала на пол и проскользила в сторону окна. Гарри хмыкнув лег на диван отвернувшись к спинке. Завтра уберет. Дотянувшись до выключателя он погасил свет и накрылся пледом. Спустя десять минут сон уже почти одолел Гарри, но тут он услышал звук, который смутно всколыхнул что-то в сознании. Шорох гравия под чьими-то шагами. Гарри подумал что засыпает, и это звуки из его сна, но шорохи стали чуть ритмичнее, будто кто-то бегал трусцой по его двору. Гарри прошиб холодный пот, а все выпитое будто испарилось из его организма. Он хотел повернуться и посмотреть в окно, но тело не хотело слушаться и он пролежал еще десять минут, слушая шорохи чужих шагов. Наконец поборов страх, он заставил себя повернуть и глянул в окно, хотя уже примерно представлял что там увидит. Как оказалось он ошибся. Картина которая перестала ему во дворе выглядела на первый взгляд довольно абсурдно: в ярко освещенной зоне было оживленно, по ней бегало сразу несколько человек. Все они были одеты в знакомое Гарри серые худи. Они придерживались кругового маршрута и все бежали в одну сторону на равномерном расстоянии друг от друга. Гравий ритмично хрустел под их кроссовками, и звучал как мелодия современных дабстеп группы. Все это напоминало какой-то ритуал: твари явно бегали по кругу не просто так,