утром буду готовить яйца Бенедикт, но я их приготовлю. Для жены я приготовлю что угодно.

Сделаю что угодно.

Отправлюсь куда угодно.

Буду кем угодно.

Мою любовь к ней не описать словами. Поэтому я прочищаю горло и улыбаюсь.

— Эмерсин, ты должна попробовать с нами яйца Бенедикт, и если у тебя нет времени пропылесосить спальни, оставь их.

Я сам уберусь там позже, потому что, так или иначе, дело должно быть сделано. Я полагал, мы наняли горничную, чтобы она убирала и позволяла мне проводить в выходные дни больше времени с Сюзанной. Очевидно, нет. Если она хочет позавтракать с девушкой в милой одежде… если это вызывает у нее улыбку, значит, такова моя цель сегодня утром.

— Звучит вкусно. Спасибо. Я начну с ванных комнат.

Когда завтрак готов, направляюсь в джунгли за Сюзанной, но в ее кресле нет ничего, кроме полусвернутого одеяла. Обыскиваю внутренний дворик, прежде чем вернуться в дом, привлеченный девичьим хихиканьем. Сюзанна восседает на мягком пуфе у туалетного столика, а Эмерсин на полу у ее ног. Она заплетает Эмерсин косу.

Эмерсин еще ничего не убирала? И пальцем не пошевелила, чтобы заработать хотя бы цент? В данный момент меня разрывают противоречия. История с наймом горничной приняла неожиданный оборот.

— Волосы Эм лучше всех. Тебе не кажется, Зак? Конечно, сейчас у всех волосы лучше, чем у меня.

Боюсь, глядя на Эмерсин, жена будет видеть ту, кем она была раньше и больше никогда не будет.

При виде меня улыбка сползает с лица Эмерсин. Она втягивает губы, будто хочет их съесть до того, как я их увижу. Ванная, вероятно, тоже позже окажется на мне. А, может, и весь дом.

— Завтрак готов.

Лучшее, что я могу, это до крови прикусить язык и одарить Эмерсин широченной улыбкой. Но я лучше умру, чем скажу что-то, что сотрет эту прекрасную ухмылку с лица моей жены. И, похоже, причиной тому — Эмерсин, так что… чего тут поделать?

— Подержи, Зак. — Сюзанна кивает на конец косы в своей руке. — Мне нужно взять резинку из ящика стола, если она у меня еще осталась. Я могла отказаться от необходимости иметь их.

Она тихо смеется, будто в очередном намеке на танце со смертью, которая с каждым днем приближается на несколько дюймов, нет ничего особенного.

Я беру конец косы, а Эмерсин продолжает кусать губы, все ее тело напрягается, будто она задерживает дыхание. Поймана боссом… отлынивает от работы. Возьмет ли она с меня плату за уборку всего дома? Я не должен заставлять ее корчиться, но нахожу это немного удовлетворительным. Передышкой от тяжелых мыслей.

— Спасибо, милый. — Сюзанна забирает у меня косу и наматывает на нее резинку. — Ты знал, что бойфренд Эм управляет фитнес-клубом, в котором мы когда-то состояли? Я его помню. Брейди? Весь в татуировках? Помнишь, Зак?

Я несколько раз киваю.

— Да, я его помню, но, нет, я не знал, что он ее парень. Наверное, потому, что позволял ей выполнять свою работу вместо того, чтобы играть с ней в двадцать вопросов.

Моя улыбка растягивается до предела, скрывая сарказм. А, может, это зависть. Завидую ли я тому, что именно Эмерсин оживила сегодня Сюзанну? Я могу дойти до того, что отращу волосы, если в плетении косичек Сюзанна находит такое удовольствие.

Эмерсин тут же вскакивает и, опережая меня, помогает подняться Сюзанне.

— Зак, перестань брюзжать. Жизнь слишком коротка, чтобы беспокоиться о пылинке или известковом налете на стенке душа. — Сюзанна, игриво прищурившись, смотрит на меня.

Я так люблю эту женщину. Вот почему продолжаю улыбаться, несмотря на свои мысли. Извини. Виноват. Я просто считаю, что именно поэтому мы ее и наняли. Опять же, я очень сильно ошибся.

Пока женщины уютно устраиваются в уголке у окна, выходящем на грядки, я подаю им яйца Бенедикт и свежевыжатый апельсиновый сок. Эмерсин следит за каждым моим движением. Не уверен, заставляю ли я ее нервничать или она никогда не видела, как парень готовит яйца Бенедикт. Сюзанна подмигивает мне, когда я протягиваю ей чашку, полную витаминов и обезболивающих, и высокий стакан фильтрованной воды.

Словно прочитав мысли Эмерсин, она похлопывает по пустому месту между ними, подзывая меня сесть.

— Зак всегда хорошо готовил, но перешел на новый уровень, когда у меня впервые диагностировали рак.

— Вкусно. Очень вкусно, — бормочет Эмерсин с набитым ртом.

Жена улыбается и берет меня за руку, поднося ее к губам для нежного поцелуя.

— Он лучший. Я счастливая и любимая женщина.

В ответ на ее улыбку проглатываю еще больший комок эмоций, вызванный ее крошечными словесными напоминаниями о том, что для нас все подходит к концу.

— У кого легкая рука? — Эмерсин кивает в окно на клумбы и грядки.

— У Сюзанны. Джунгли — это ее рук дело. И сад. Все, в чем есть жизнь… это она.

Отвечая на вопрос Эмерсин, замечаю, как Сюзанна вздрагивает от моих слов. Мы умеем ходить на цыпочках вокруг реальности, выплескивая свои эмоции в доброжелательных комментариях. В этом доме она действительно та, кто вдыхает жизнь в обстановку и все остальное. Не знаю, как я буду выглядеть без нее. Увижу ли свое отражение в зеркале? Или почувствую такую опустошенность, что стану всего лишь призраком нынешнего себя? Пустой банкой с крошечными трещинками и потерянной крышкой. Бесполезным.

— Зак быстро учится. Нет ничего, что бы он ни сделал или не попытался сделать. Он часами читает книги по ботанике, чтобы в трудные дни позаботиться о моих растениях. Он смотрел видео на YouTube, чтобы узнать, как сделать мне идеальный педикюр. Когда мне впервые диагностировали рак, клянусь, он собирался отучиться на медика, чтобы иметь возможность на одном языке разговаривать с врачами о моем лечении.

Я знаю, она не специально, но я ненавижу, когда жена выставляет меня святым. Я далек от этого, просто обычный мужчина, который любит свою жену. Таким мой отец всегда был для мамы.

— Итак… у вас с Брейди… серьезно? — Сюзанна быстро меняет тему. Я люблю ее за это. — Свадьба в будущих планах?

Я не любитель девчачьих разговоров, но жена увлекается любовными историями, романтикой и сплетнями. Когда она со своей сестрой, Мишель, начинает обсуждать любимые реалити-шоу, это служит мне сигналом выбираться из дома.

— Надеюсь, нет. — Эмерсин смотрит в свою тарелку, сдерживая нервный смешок.

— Ох, Эм… не говори, что тратишь время на парня, который тебя не достоин.

Я не могу достаточно быстро проглотить завтрак и улизнуть отсюда.

— Не каждый парень — Закари. — Губы Эмерсин растягиваются в застенчивой ухмылке, когда