— Нет, — услышал я от Дары, когда двинулся кдвери.

Я остановился.

— Ты должен оставаться здесь, Жерар, и следить забезопасностью Амбера. Никакой атаки с моря не будет.

— Но я думал, что во главе местной обороны Рэндом.

Она покачала головой.

— Рэндом должен присоединиться к Джулиану в Ардене.

— Ты уверена? — переспросил Рэндом.

— Убеждена.

— Хорошо, — сказал он. — Приятно знать, чтоон, по крайней мере, подумал обо мне. Сожалею, Жерар. Ошибка вышла.

Жерар выглядел просто озадаченным.

— Надеюсь, он знает, что делает, — сказалон. — Мы об этом уже говорили, — сказал я ему. — До свидания.

Я услышал за спиной шаги, когда оставил комнату. Дарадогнала меня.

— Что теперь? — спросил я ее.

— Я думала прогуляться с тобой, куда бы ты не шел.

— Я просто собираюсь подняться на гору и взятькое-какие припасы. А потом отправлюсь в конюшню.

— Я поеду с тобой.

— Я поеду один.

— Я все равно не смогу сопровождать тебя. Я еще должнапоговорить с вашими сестрами.

— Они включены, да?

— Да.

Некоторое время мы молча шли, затем она сказала:

— Все это дело было не таким хладнокровным, какимкажется, Корвин.

Мы зашли в кладовую.

— Какое дело?

— Ты знаешь, что я хочу сказать.

— А, это. Ну, хорошо.

— Ты мне нравишься. Однажды это может стать чем-тобольшим, если ты что-нибудь чувствуешь.

Моя гордость вручила мне резкий ответ, но я проглотил его.За века кое-чему научишься. Верно, она использовала меня, но, впрочем, в товремя, кажется, она не была целиком свободной деятельницей. Самое худшее, чтоможно было сказать, я полагаю, это то, что отец хотел, чтобы я хотел ее. Но яне позволил своему негодованию из-за этого перемешиваться с тем, какимидействительно были или могли стать мои чувства.

— Ты тоже мне нравишься, — поэтому сказал я, ипосмотрел на нее. Она, кажется, в тот момент нуждалась в поцелуе, так что япоцеловал ее. Теперь мне лучше подготовиться.

Она улыбнулась и стиснула мне руку. А затем скрылась.

Я решил не изучать свои чувства в данный момент.

Я взял некоторые вещи, оседлал Звезду и поехал обратно черезгребень Колвира, пока не прибыл к своей гробнице.

Усевшись перед ней, я закурил трубку и наблюдал за облаками.

Я чувствовал, что день у меня был очень насыщенный, а былведь еще ранний полдень. Предчувствия играли моралите в гротах моего ума, ниодно из которых я не желал бы брать с собой на ленч.

Контакт возник внезапно, когда я подремывал. Я мгновенноподнялся на ноги. Это был отец.

— Корвин. Я принял решение и время пришло, —сказал он. — Оголи свою левую руку.

Я сделал это, покуда его фигура становилась все болеематериальной, выглядя в то же время все более и более царственно, со страннойпечалью на лице, такого рода, какой я никогда не видел там раньше. Он сжал моюруку своей левой рукой и вынул правой кинжал.

Я смотрел, как он сделал надрез на моей руке, а затем вложилкинжал в ножны. Потекла кровь. Он подставил ладонь левой руки и поймал ее. Онвыпустил мою руку, накрыл левую ладонь правой и отступил от меня. Подняв ладоник лицу, он дыхнул на них и быстро развел их в стороны.

Красная хохлатая птица, размером с ворона, со всеми перьямицвета моей крови, стояла у него на ладони, потом переместилась к запястью,посмотрела на меня. Даже глаза ее были красными, и был знакомый вид, когда она,склонив голову набок, принялась рассматривать меня.

— Это Корвин, тот, за кем ты должен следовать, —сказал он птице. Запомни его.

Затем он пересадил ее к себе на левое плечо, откуда онапродолжала глазеть на меня, не делая никакого усилия улететь.

— А теперь ты должен ехать, Корвин. Быстро, —сказал он. — Садись на своего коня и скачи на юг, как можно скорее уходя вОтражение. Убирайся отсюда как можно дальше.

— Куда мне ехать, отец? — спросил я его.

— Ко Двору Хаоса. Ты знаешь дорогу?

— В теории. Я никогда не забирался на такое расстояние.

Он медленно кивнул.

— Тогда трогай, — сказал он. — Я хочу, чтобыты создал как можно большую разницу во времени между этим местом и собой.

— Ладно, — согласился я. — Но я не понимаю.

— Поймешь, когда придет время.

— Но есть же более простой путь, — запротестоваля. — Я могу попасть туда быстрее и с намного меньшими хлопотами — простосвязавшись с Бенедиктом по его Карте.

— Не пойдет, — отверг отец. — Тебе будетнеобходимо выбрать более длинный маршрут, потому что ты будешь нести нечто,переправленное тебе по дороге.

— Переправленное? Как?

Он поднял руку и погладил перья красной птице.

— Вот с этим твоим другом. Он не сможет пролететь весьпуть до Двора, вовремя, то есть.

— Что он принесет мне?

— Камень. Я сомневаюсь, что буду сам в состояниисовершить передачу, когда закончу то, что я должен с ним сделать. Его силымогут нам оказать некоторую пользу в том месте.

— Ясно, — сказал я. — Но мне все равно нетнужды проезжать все расстояние. Я могу прибыть по Карте и после того, какполучу его.

— Боюсь, что нет. Коль скоро я осуществлю то, что нужноздесь сделать, все Карты на некоторый период времени перестанут действовать.

— Почему?

— Потому что будет подвергаться изменению вся тканьсуществования. А теперь трогай, черт побери! Садись на коня и скачи!

Я встал и постоял еще с миг.

— Отец, неужели нет другого пути?

Он просто покачал головой и поднял руку. Он начал таять.

— Прощай.

Я повернулся и сел на коня. Мне было еще что сказать, нобыло уже слишком поздно. Я повернул Звезду к тропе, ведущей на юг.