Одежда и так промокла, так что парень лишний раз не осторожничал и плескал абы как.

Не смотря на жуткую жажду, он не рискнул употребить сырую воду. Про всякие болячки, в том числе про чуму, родители успели напугать. Так что…

ЗВЯК!

ЗВЯК-ЗВЯК!

Мысли мгновенно переключились с ведра на столь знакомый и приятный звук.

Как звенят монеты, знает даже нищий, ни разу не державший в руках больше одного медяка. Тут же — прямо перезвон крохотной колокольни!

Приблизившись к окну, Макс успел увидеть, как бургомистр двигает книжный шкаф. Дабы не быть замеченным, парень отстранился вдоль стены и дождался пока шаги внутри удалятся.

На поверку, дверь на задний двор оказалась открытой. Тесная прихожая привела в то самое помещение со шкафом и юный домушник, ещё раз прислушавшись к звукам чужого жилища, приподнял край шкафа…

* * *

Провожать наёмников глава городка отправился лично и, на всякий случай, взял с собой несколько крепких молодцев.

— Господа воины, а Вы вообще по какому вопросу к нам в город заглядывали? Или просто выпить в таверне хотели? — при посторонних бургомистр продолжал лебезить.

— Да… И пиво искали, и поторговать хотели. А у Вас все лавки закрыты, и базар не собирается из-за чумы. — ответил Батя. Примечательно, что с самого момента выполнения «работы» он не убирал руку с пистолета.

— А что же за товар у Вас?

— Оружие, обмундирование, доспехи. Кстати, уважаемый бургомистр, Вам бы пригодилось всё перечисленное. Снарядили бы милицию, на случай таких вот инцидентов. В следующий раз и нанимать никого не придётся.

Идея явно заинтересовала главного островитянина. Весь оставшийся путь до крепости он шёл молча и жевал губы. А когда подъёмные ворота уже опускались, коротко сообщил:

— Интересуюсь! Но денег у города мало!

— А нам много и не надо. — обрадовал его Батя. — Всё — трофеи. Кое-что не в самом лучшем состоянии, так что отдаём за бесценок.

— Отлично! Показывайте!

* * *

В результате недолгих торгов и демонстраций, бургомистр выбрал пять комплектов стёганок и столько же панцирей со шлемами. Все разного покроя и формы. Ткань и ремни воняли трупным смрадом, а на металле были плохо выправленные вмятины. Один панцирь даже имел сквозное пробитие обеих частей.

Так же были предоставлены десять мечей с зазубренными клинками. Само-собой — все ржавые.

— Пятьдесят серебряных! — Батя не соврал, товар оказался «убитым», но цену за него задрал заоблачную.

— Чего?! Стёганки — ладно ещё, починим. А мечи? Двадцать!

— Слушай, уважаемый! На кой ляд тебе пять доспехов и десять мечей? Бери на пять мечей меньше и, так уж и быть, давай двадцать серебряных!

Повисла пауза. Батя смотрел на бургомистра, пытаясь разгадать его реальный покупательский потенциал, а тот сверлил взглядом товар.

— Ну хочешь, давай добавим пять комплектов защиты, но отдам на треть дешевле уже выбранных. Сорок серебряных. — кажется, седой наёмник намудрил так, что сам запутался.

Оба мужчины принялись загибать пальцы, высчитывая треть от шестидесяти серебряных.

— Да, всё верно. — заключил покупатель. — Ладно, будь по-твоему! Выбери на совесть ещё пять комплектов, а я деньги принесу.

Дождавшись, когда горожане скроются среди деревьев, наёмники подняли мост. Так, на всякий случай.

— Слышишь, пацан. А ты чего с нами припёрся? — Батя наконец заметил Макса.

— А ему оставаться не резон. От него глава избавится при первой же возможности. — подал голос длинноволосый, молчавший с самой бойни.

— А нам то что? Плата за проезд, пацан, больше чем твоя доля за работу. Да и видел я как ты дрался! Тфу! — седой сплюнул. — Ворон считал!

Узкоглазый и Даджой напряглись, намереваясь заступиться за парня. Они знали, что, как минимум, за патроны деньги надо отдать. И, хоть один серебряный за ружейный выстрел — не серьёзная сумма, но уговор был.

— Сколько? — вопрос Макса заставил всех замереть. Слишком уж уверенно прозвучал его голос.

— Золотой! И это до первой же пристани!

От такой кощунственной цены, даже сдержанный великан громко выпустил воздух сквозь сжатые губы.

— А не до первой?

— Дороже! Так что можешь… — но договорить Батя не сумел.

Макс извлёк из-под пончо, приличных размеров кожаный мешочек и, с красноречивым звоном, поставил его на скамью.

— До последней.

Глава 4

Первым пришёл в себя длинноволосый. Он беззвучно засмеялся, растянув бледные щёки в улыбке. Остальные так и таращились на кожаную суму.

Батя сделал шаг к скамье, уже протягивая руки, но остановился. Мальчишка перед ним недвусмысленно положил руку на ружьё.

— Сколько там? — недоверчиво промямлил мужчина.

— Не знаю.

— Так не пойдёт! Пересчитать надо.

Макс в одобрение кивнул, но продолжил держаться за оружие.

Стянув рукавицы и облизнув губы, словно собирается браться за барышню, а не за деньги, главарь развязал шнурок. На глаза сразу попались серебряные монеты, среди них блестело и золото.

— Я высыплю. — предупредил он парня, чтобы тот ненароком не пальнул.

Аккуратно, чтобы ни гроша не проронить в грязь, Батя стал выгребать и растягивать по лавке содержимое мешка. Две трети монет оказались серебряными и треть — золото. На медь, старый разбойник даже внимание не обратил, да и было там этой мелочи — всего-ничего.

— Слушай, малый, а ты уверен, что твой отец мёртв? Может вернём тебя к нему, а? — длинноволосый завёл старую шарманку, поющую про выкуп. Макс понял куда он клонит и покачал головой:

— Это бургомистра.

Банда полным составом снова уставилась на него. Пришлось объясняться, как он отправился к колодцу и с заднего двора услышал звон монет. А затем подсмотрел за городским головой, который как раз закрывал свой тайник. Незанавешенное окно и незапертая дверь — оказались всего лишь маловероятным стечением обстоятельств.

После недолгой паузы, Батя сделал логичное умозаключение:

— Отчаливать надо, пока этот дурак не прибежал со всем городом. — и добавил обращаясь к длинноволосому, — Лай, уходим вниз.

— А может останемся и на дальние орбиты пройдём? — уточнил тот.

— Да толку? Ты видишь, погода какая держится? Там либо цены задерут, либо вообще продовольствие с рынков пропадёт. А учитывая чуму, то и по девкам ты не пойдёшь!

Последний аргумент возымел на волю бойца сокрушительное влияние, и он молча отправился к проходу в конце квадратного дворика.

— Слышь, Бать. — подал голос Даджой. — По-хорошему, надо бы