— Перегорела, наверное, — он развел руками.

— Ага, перегорела! Я заметила. Еще пятнадцать минут назад заметила! А вы почему не заметили? Я искала вас по всем залам, еле нашла!

Он не отвечал, тупо смотрел то на нее, то на картину.

— И-и?

— Сейчас заменим.

— Спасибо! — Мила всплеснула руками. — Я буду о-очень признательна! — пытаясь скрыть раздражение, сказал она.

«Ну как можно? Как можно выставлять эту картину в таком свете? Это гробит всю идею…»

Она подошла ближе, наклонилась к полотну и вздохнула.

«Ну едва видно же. Стены здания с горой сливаются!»

Хотелось плакать.

— Едва-едва… — прошептала она и подавила желание коснуться картины.

Отстранилась от полотна и попыталась взглянуть на него со стороны. Лучше не стало. Она хотела, чтобы здание врастало в гору, чтобы было его частью. Хотела добиться иллюзии единства и добилась! А теперь что?

А теперь, в «неправильном» свете гора поглотила все.

«Надо будет потом извиниться перед Алексеем. Нельзя себя так вести. Но искусство…»

Мила выдохнула.

«Лана…»

Картины — это важно, но подруга важнее. Мила пообещала, что ее встретят, но так никого и не отправила за ней. Просить Яна не хотелось — боялась, что он подцепит Лану под руку и увезет домой, а Миле потом лови его где хочешь. Густаф обрадуется, если узнает, что она отпустила ученика без начального инструктажа! Ян, конечно, идеальный встречающий для сестры, но самый ненадежный из возможных. Можно было бы послать Алексея, но он уже ушел спасать картину. Да и в галерее полно народу, нельзя допустить, чтобы первое впечатление было испорчено вот такими осечками.

Мила прошмыгнула мимо парочки, любовавшейся «Тропой лотосов» — второй по значимости для нее картины, и чуть не налетела на солидно одетого старичка.

— Простите, — выпалила она и продолжила стремительно покидать зал. Агент пришиб бы ее за такое поведение. Солидно одетым людям положено улыбаться и всячески угождать. Да и несолидно одетым — тоже. Каждый в зале — потенциальный покупатель или критик. А она носится, как угорелая.

В проеме показался Дэн. Его кто-то остановил и радостно хлопнул по плечу. Они пожали руки.

«Как удачно! Тебя-то мы и отправим».

Мила обогнула небольшую группку людей, столпившуюся у картины с полуобнаженной девушкой. Силуэт красавицы сливался с потоками воды, льющейся с гор. «Душа водопада» — так назвала ее Мила, наспех создав этот образ.

«Кто б сомневался, — подумала она. — Я вам тут показываю, как на самом деле Шамбала выглядит, но не-ет! Вам же это не нужно, вам голых баб подавай!»

— Дэн! — окликнула она и махнула рукой, когда заметила, что тот собирается идти дальше. — Привет!

Он обернулся, махнул в ответ и пошел навстречу.

— Фух, — выдохнула она и оперлась о его предплечье. — Мне очень нужна твоя помощь!

— Что случилось?

— Моя подруга Лана должна появиться на выставке. Ее нужно встретить, — Мила состроила милые глазки и умоляюще уставилась на Дэна. — Встретишь?

— Какая Лана? Подожди…

— Да блогерша моя, блондинка, красотка. Ну, сестра Яна.

— Пошли помощника. Разве он не должен тебе помогать во всех вопросах?

— Ну Дэ-эн, ну пожалуйста. У меня тут полный дурдом. Встреть ее, она уже приехала, наверняка. Куда идти не знает. Потеряется. Спаси даму, пока она не попала в беду.

Конечно, она сильно преувеличивала. Добраться до выставки Лана смогла бы и сама, к тому же вряд ли ей грозила здесь опасность, но после ночного разговора с отцом и новостью о новой жертве маньяка Мила решила перестраховаться.

— Ладно, — согласился Дэн, хотя выглядел не особенно довольным отведенной ему ролью.

Но искать кого-то еще времени не было. Да и кругом — незнакомые или малознакомые лица. Не просить же незнакомцев встречать единственную близкую подругу.

Мила потянулась к мобильнику.

— Я тебе ее сейчас покажу, ты ее точно ни с кем не спутаешь.

— Не надо, я видел фото, когда собирал досье на Виктора Смирнова и его семью. Ее действительно не спутаешь.

— Тогда беги, пожалуйста! А мне надо «Шамбалу» спасать.

Дэн удивленно посмотрел на нее.

— Картину! — махнула в сторону зала. — Там такой свет… Там лампочка…

Мила выдохнула. Объяснять не было ни сил, ни времени. Дэн все понял без слов, кивнул и отправился встречать Лану.

«Если сегодня все пройдет гладко, я не половину суммы, я все отдам на благотворительность», — подумала она и почувствовала, что сама себе не верит. Не потому что не собиралась отдавать обещанное, просто внутри затаилось нехорошее предчувствие. Его-то она и пыталась прогнать добрыми обещаниями.

Но Мила знала, мироздание взяток не берет. Торговаться бессмысленно. Если вселенной нужно, чтобы выставка провалилась, она провалится.

Но ведь одна перегоревшая лампочка — это еще не провал. А первый блин часто комом. Дальше все будет лучше. Мила поправила платье, завела мешающую рыжую прядь за ухо, привела в порядок перекрутившиеся браслеты и собралась идти проверять другие залы, как на нее кто-то налетел сзади.

— Принцесса, мне скучно! — Ян обхватил со спины за плечо и наиграно кисло уставился на нее.

— Ну здрасьте, приехали, — Мила скинула его руку и опять поправила платье. Эта короткая черная тряпочка — как она называла свою обновку из новой модной коллекции — так и норовила перекрутиться и обнажить больше частей, чем нужно. — Картины иди смотреть! — недовольно проворчала она. — Скучно ему, видите ли.

— Да тут даже поговорить не с кем!

— Картины. Иди. Смотри… — почти прорычала Мила, и Ян поднял руки в оборонительном жесте.

— Полегче, принцесса, ты чего такая напряженная?

— Да мне агент голову оторвет! Я должна с гостями общаться, а тут то лампочка не горит, то картину криво повесили.

Ян похлопал ее по плечу и самодовольно улыбнулся.

— Хорошо, что я не на работе, — и тут же перевел тему. — Лана уже пришла?

— Нет пока. Ты картины смотреть идешь или нет?

— А надо? Я могу тут постоять.

— Нужен ты мне тут! Гостей распугивать! Я, как твой куратор, даю тебе задание найти мою любимую картину на выставке.

— Ну ма-ам, — Ян жалобно посмотрел на нее своими зелеными глазищами, и Милу вдруг прошибло ощущением дежа вю.

Когда-то это уже было. Что-то похожее, как сейчас. Его болотно-зеленые глаза, ее застывшее на вдохе дыхание, и растянувшееся мгновение, превратившееся в тягучий горячий шоколад.