– Это потом, – отмахнулся БорисЛьвович, – вы о деле послушайте. Анька совсем рехнулась от ревности инаняла вот эту даму следить за мной.

Все присутствующие разом повернули головы иуставились на меня.

– Так, – протянул милиционер, –продолжайте.

– Идиот! – завопила Аня.

– Потише, гражданочка, – велелМаксим Иванович, – не мешайте исполнению.

– Да ты, мент позорный, –моментально отреагировала Ирочка, – не видишь, что ли, у мудака крышасъехала!

Максим Иванович уставился на девушку. Он былочень молод. Круглые детские щеки покрывал мягкий пух, скорей всего «ШерлокХолмс» не успел еще отпраздновать двадцатипятилетие, и звать его по отчеству нехотелось, не тянул он пока на Ивановича.

– Я полностью владею собой, –прошипел Борис Львович и резко спросил меня: – Ну что, скажете вру?

– Вы и в самом деле домработница?

Я растерянно покачала головой.

– Во блин, – выдохнул Андрей.

А Валерия, сидевшая возле меня на огромнойкровати, брезгливо подобрав платье, отодвинулась подальше.

– Козел! – завопила Аня.

– Заткнись, убийца, – спокойнопарировал Борис Львович.

– Не смей маме такое говорить, скунсвонючий! – взвизгнула Ирочка.

– Молчи, дрянь, – побагровелименинник.

– Сволочь, подонок! – визжала Аня.

Потом от «цивилизованных» ругательств онаперешла к непечатным выражениям.

– Тише, граждане, тише, – попробовалнавести порядок Максим Иванович, но тщетно, его никто не слушал.

Сильной рукой Аня подхватила крохотный, нотяжелый пуфик и со всего размаха метнула его в муженька. Пуф просвистел вполусантиметре от головы Бориса Львовича и с треском влетел в огромное трюмо.Раздался оглушительный звон, и на пол дождем хлынули зеркальные осколки.

– Прекратите немедленно! – вспылилМаксим Иванович. – Граждане, ведите себя прилично.

– Пошел ты, козел сраный, –отпихнула его Ирочка и запулила в «папеньку» подушкой.

Она угодила Борису Львовичу прямо в лицо.

– Сука! – заверещал тот. – Ахты, шалава подзаборная!

– Не трогай ребенка! – взвилась Аняи, подскочив к супругу, отвесила ему полновесную звонкую оплеуху.

Муж не остался в долгу и ухватил «любимую»жену за волосы. Началась драка.

– Немедленно остановитесь! – пыталсякомандовать Максим Иванович.

Но никто из присутствующих не собирался егослушать. Валерия бросилась растаскивать дерущихся.

– Отстань, – велела Аня и толкнулаее.

Та с визгом шлепнулась на четвереньки.

– Не трогай мою жену! – заоралАндрей и стукнул Аню по спине.

Теперь дрались уже четверо.

– Сделайте что-нибудь, – стоналаЗюка, – разнимите их.

– А ну молчать! – гаркнул мужик,похожий на генерала Лебедя.

Потом он вытащил откуда-то огромный черныйпистолет и пальнул в потолок. На кровать хлынул поток мелких стекляшек,хрустальная люстра разом лишилась своих вульгарных висюлек.

Воцарилась тишина.

– Боже, мое лицо, – всхлипнула Зюка.

Потом повернулась ко мне и спросила:

– Посмотрите, нет ли ссадин?

Я окинула взглядом ее подозрительно ровную,лишенную морщин явно оперативным путем физиономию и заверила:

– Полный порядок.

– Слава богу, – промямлилаЗюка, – я чуть с ума не сошла от ужаса! Не дай бог порезать кожу! Потом невосстановится, придется на шлифовку ложиться!

Дрожащими пальцами она принялась ощупыватьлоб, щеки и подбородок. Остальные, тяжело дыша, не произносили ни слова.Я смотрела на вспотевшую Ирочку, рыдающую Валерию, растрепанную Аню,красного Бориса Львовича и обозленного Андрея… Да уж, поцарапанная морда –это не самое плохое, что приключилось за последние два часа. И что запридурок этот милиционер! Ну почему он молчит, когда наконец все заткнулись?

Внезапно Максим Иванович отмер, тряхнулволосами и, глядя на высыпающиеся из кудрей осколки стекла, спросил:

– У вас есть разрешение на оружие?

– Итить твою налево, парень, –вздохнул «Лебедь». – А там, среди тех, кто место происшествияосматривает, нет ли кого постарше?

На следующий день, где-то в районе полудня, ясидела в кабинете следователя Еремина Анатолия Сергеевича. Парень выглядел тожемолодо, но на лице его не было застывшей гримасы описавшегося щенка. Наверное,он всего на год-другой старше Максима Ивановича. Но именно этот год и сделалего опытным, хоть и молодым, профессионалом. Мне пришлось рассказать Анатолиюпро «Алиби». Я ничем не рисковала, агентство зарегистрировано было по всемправилам, а я оформлена на работу совершенно официально. Еремин отнесся ко мневеликолепно, угостил отвратительным чаем «Пиквик» и почему – то был предельнооткровенен.

Ситуация складывалась для Ани наихудшимобразом.

– Она знала, кто любовница мужа? –поинтересовался Анатолий.

– До того, как получила фотографии, нет.

– Она видела снимки?

– Не могу утверждать, но хозяин агентствасказал, что ей покажет. Вы у него узнайте.

– Обязательно, – заверил следователь. –А «Айриш Крим» кто-нибудь еще пил?

– Нет. Гости все терпеть не могли этотликер. Аня обронила фразу, что она специально для Жанны купила бутылку.А отчего погибла Малышева? Неужели от удара?

– В рюмке с ликером обнаружен цианистыйкалий, – спокойно пояснил милиционер, – причем в таком количестве,что хватит на полнаселения Китая. Понятно? Падала она уже мертвая, двух секундхватило, чтобы «коньки» отбросить. А отравила напиток гражданка Ремешкова.

Он стал излагать свое видение событий, я молчаслушала парня, крутя в руках связку ключей. Аргументы следователя выгляделиочень логично. Хотя логика – такая странная вещь!