Они протянули друг другу десницы, и ладони их сплелись в крепком пожатии, будто подчёркивая единство замыслов и устремлений. Много, увы, есть в этом грешном мире красивых слов и красивых, но ненужных жестов.

Глава 66

ИГРЫ МОЛОДЫХ

В Киеве и его окрестностях царила золотая осень. Громко шуршали под ногами опавшие листья. В высоком ярко-голубом небе тянулись к югу журавлиные клинья. На Подоле шумел торг — возвращались с диковинными товарами из далёких восточных земель караваны навьюченных добром двугорбых верблюдов, а из Царьграда — купеческие ладьи с высокими насаженными бортами. В такое время в стольном всегда было оживлённо и весело. Тем более что осенью, как повелось по обычаю, играли свадьбы.

Владимир, проезжая по киевским улицам, то и дело ловил радостные улыбки на лицах встречных людей, будь то ремественники, купцы или смерды. На душе становилось теплее, тем паче что и вёз он дяде и отцу добрую весть о мире с поляками.

Князь Святослав, с круглым благообразным лицом, аккуратно подстриженной бородкой и тонкими вислыми усами, весь какой-то посветлевший, словно бы помолодевший, уже знал об успехах Владимира. Выслушав его подробный рассказ, он хлопнул племянника по плечу и промолвил:

— Молодцом, сыновец!

Как раз к этому времени подоспели в Киев трое Святославовых сыновей — Глеб, Давид и Олег. В Печерском монастыре торжественно заложили фундамент будущего собора Успения Богородицы, и по сему случаю на княжеском подворье долго и шумно пировали.

Владимир, хоть и не имел на то большого желания, вынужден был разделить с дядей и двухродными братьями трапезу. Он готовился отъехать в выделенный ему Туров и решил долго в Киеве не задерживаться. А тут ещё эта Роксана... Она всюду сопровождала Глеба и то и дело бросала в сторону Мономаха лукавые взгляды.

После подошёл к нему Олег. Он только недавно женился и, немного хвастаясь, подвёл Владимира к стройной черноволосой красавице в роскошном парчовом платье.

— Айгун! Дочь хана Осулука! Вот, брат, оженил мя отец! Топерича по девкам не побегаешь! Ну да рази ж с такой красой молодки посадские сравнятся? — говорил Олег с восторгом. — Одного понять не могу: откель у сего плоскомордого хана такая дщерь?

Он разводил в наигранном недоумении руками, а Айгун, ничего ещё не понимающая по-русски, только глуповато улыбалась и хлопала большими чёрными глазами с длинными ресницами.

— А что, Владимир! Давай заутре силою померяемся! — предложил вдруг Олег. — Али возьмём мечи деревянные да испытаем, кто из нас лучше сим оружьем владеет!

— Что ж, на мечах я согласен, — ответил ему Мономах.

— И мы с Давидкою тоже с вами пойдём, — тотчас добавил услышавший их разговор Глеб.

...Утром четверо молодых князей, взяв с собой по два гридня, направились за город в поле. Быстро отыскали они ровную площадку, окружённую неплотным рядом могучих великанов-дубов.

— Жребий бросим, кому с кем биться надлежит, — молвил Олег. — А после победителей между собой меч рассудит.

— Как же мы будем жребий бросать? — спросил Владимир.

Олег ответить не успел.

— Эй, вы! Без нас не начинайте! — раздался у края полянки бойкий женский голосок.

Роксана со своей подружкой, белокурой прямоносой Миланой, спешила к месту поединков. На ветру развевался её лёгкий голубой плащ, надетый поверх багряного платья. Милана же была облачена в белую свитку с узорным орнаментом по вороту и подолу, перетянутую на поясе кожаным ремешком. Головы обеих молодиц покрывали шапочки с меховой опушкой и парчовым верхом.

— И откуда прознали?! — проворчал, вздохнув и сокрушённо покачав головой, Глеб.

— Есть послухи! — с весёлым смехом ответила ему Роксана. — А со жребием мы сей же час порешим.

Она достала из дорожной сумы четыре кусочка бересты и писало, затем быстро нанесла на каждом имена князей-соперников и положила их на землю надписями вниз.

— Миланка, тяни и читай! — велела она подруге.

Первой была поднята береста с именем Давида. В соперники ему достался Владимир. Вторую пару, таким образом, составили Олег и Глеб.

— Эх, не повезло! — зло выдохнул Олег. — Я ить с тобою, Владимир, биться хотел!

— Жребий честный! И бой будет честным! — сдвинув брови, строгим голосом объявила Роксана.

Давид облачился в кольчугу, Владимир же остался в кафтане с широкими рукавами и войлочной шапке.

— Дерево — не булат! Обойдусь! — сказал Мономах Роксане, выразившей опасение, как бы он не поранился. — Не взял я с собой кольчугу. Полагаю, не ко врагам всё же пришёл.

Сын Всеволода был тронут заботой и вниманием молодой красавицы.

Выбрав каждый по деревянному мечу с искусно вырезанной рукоятью, противники скрестили оружие.

Про Давида, видно, не зря говорили, что он парень трусоватый. Довольно быстро, совершив пару обманных движений, Владимир заставил его отступать и обратил в позорное для княжеского сына бегство.

— Всё, всё, хватит! Довольно! Сдаюсь! — вскинув руки, крикнул Давид, отскакивая в сторону от Владимирова меча.

Милана, видев всё это, громко смеялась, тогда как лицо Роксаны выражало глубокое презрение.

— Тоже мне, сын княжеский! — недовольно поморщившись, тихо сказала она подружке.

Следом настала очередь Глеба и Олега. Братья оказались примерно равны по силам и долго кружили по полю, скрещивая мечи. Пыль стояла столбом.

«Бьются добре! Любого из них осилить будет непросто!» — думал Владимир, наблюдая за поединком.

Одно время казалось, что одолевает Олег, но Глеб умело уворачивался, отходил, совершал в ответ резкие косые выпады.

Владимир то и дело бросал взгляды на Роксану. Молодица заметно волновалась, поджимая уста.

Вдруг сильным ударом Глеб выбил из рук брата оружие. Олег, досадливо сплюнув, потирая ушибленную руку, отошёл в сторону. Лицо Роксаны расплылось в улыбке, но она тотчас умело скрыла свои чувства, подавив нахлынувшую радость.

— Ну, топерича Глеб со Владимиром. Кто победит, получит вот это! — Она вытащила из сумы серебряную цепочку.

Ловя удивлённые взгляды молодых князей, Роксана звонко расхохоталась, запрокинув назад голову.

— А что? Вот, прознала про ваши игрища, приуготовилась! — промолвила она, подмигнув Милане.

После некоторой передышки Владимир и Глеб сошлись в поединке.

Поначалу побеждал вроде Глеб — он и бил сильнее, и теснил Владимира, и косые неожиданные удары его Мономах с немалым трудом успевал отражать. Но, видно, чересчур увлёкся старший Святославич лихой атакой. Знал Владимир один приём, которому обучил его воевода Иван. Неожиданно для противника он резко