«Лжешь себе?»

Я оторвался от дверного косяка, но остановился у стола.

«Ш-ш-ш, моя очередь. Ты сможешь поговорить через минуту.»

Она поднесла палец к губам.

Мои глаза расширились.

«Ты думаешь, что не будешь спать со мной, потому что так у меня будет меньше поводов для слез, когда ты разобьешь мне сердце. Что логично, глядя на то дерьмо, которое ты сегодня устроил...»

«Я извинился...»

Я скрестил ладони на поверхности стола.

«Я не говорю о том, что ты ударил Оскара. Мне на это наплевать. А теперь замолчи, правда. Нехорошо перебивать.»

У меня отпала челюсть.

«Я говорю о том дерьме, когда ты ушел от меня. Когда ты стоял там, выплескивая всю эту чушь про ненависть к себе, а потом снова принял за меня решение, что мне лучше без тебя.»

Я закрыл рот.

«Точно. Так что да, думаю, это могло бы вызвать у девушки комплекс неуверенности в себе, если бы я не знала тебя так хорошо. Но знаешь, что, Кэм? Я знаю. Если бы ты хотел кого-то, кто будет убегать каждый раз, когда ты выходишь из себя или ввязываешься в перепалку с Оскаром Хадженсом, я могу назвать как минимум трех девушек в городе, которые с радостью приедут. Но ты хочешь меня.»

Она вскинула бровь, и я был готов отрицать это.

Но я не стал.

Она поднялась со стула, босая и она так хорошо вписывалась в мой дом и мою жизнь.

«Ты не хочешь спать со мной, потому что боишься. Не я. Ты.»

Я был в десяти секундах от того, чтобы сбросить все со стола и показать ей, насколько я не напуган.

Она остановилась так, что стол оказался между нами.

«Ты боишься, что сделаешь этот шаг и откроешь себя, и нет, я имею в виду не только физически.»

Моя челюсть сжалась, но я продолжал молчать, пока эти маленькие семена недовольства разрастались в огромный огненный шар.

«Ты боишься, что в конце концов я увижу в тебе что-то, что мне не понравится, и я уйду. Или что я не выдержу сплетен и уйду. Дистанция, которую ты создаешь между нами, это все из-за тебя, Кэм. Не из-за меня. Ты не боишься причинить мне боль. Ты умрешь, прежде чем позволишь этому случиться, и мы оба это знаем. Ты боишься, что я причиню тебе боль.»

Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица.

«Да. Я так и думала.»

«Ты должна уйти», - удалось мне сказать сквозь ком в горле.

«И тебе действительно стоит перестать так говорить. Я стою прямо здесь, Кэм. Ты ничего не сможешь сказать, чтобы убедить меня, что я должна уйти. Не говори мне свою самодовольную чушь о том, что ты причинишь мне боль, потому что ты этого не сделаешь.»

«Мой характер...»

«Ты никогда не проявлял агрессии по отношению к женщинам. Если только ты не хранишь секрет, о котором я не знаю.»

«Конечно, нет», - огрызнулся я.

«Ты боишься, потому что любишь меня.»

Она посмотрела мне прямо в глаза, непоколебимо и спокойно.

«Я никогда этого не говорил.»

Мои руки скользнули к краю стола.

«Тебе и не нужно. Ты всегда был больше склонен к действиям, чем к словам. Мне не нужно, чтобы ты это говорил. Мне нужно, чтобы ты понял, что моя любовь не изменится и не уменьшится от того, что кто-то сделает замечание или у тебя будет плохой день. Я люблю тебя безоговорочно, Кэмден. В твой худший день? Я люблю тебя. В самый лучший? Да, я все еще люблю тебя. И пока ты не сможешь принять это, я буду доказывать тебе это прямо здесь. Выбирая тебя.»

Эмоции заполнили мое горло, и я не мог проглотить их, сколько бы ни пытался.

«Я никуда не уйду», - пообещала она. «Я твоя. Сейчас. Всегда.»

Ее слова не разрушили мою защиту и не сломали ее. Они просочились внутрь стен, которые были у меня с тех пор, как... всегда, и превратили бетон и раствор из красок и света. То, чем она была.

«И если этого недостаточно, - начала она, а потом покачала головой. Если ты решишь уйти, я все равно буду любить тебя, как и в первый раз, даже если ты не захочешь меня...»

Я не знал, когда начал двигаться, но я заставил ее замолчать своими губами, вложив в поцелуй все, что не мог сказать. С ее губ сорвался крик облегчения, и я принял его, наклонившись к ней, чтобы поцеловать ее глубже, прижать к себе. Она была нужна мне настолько близко, насколько позволяли законы физики, и даже тогда я нашел бы способ нарушить некоторые из них.

«Кэм», - вздохнула она.

«Шшш. Теперь моя очередь. Я никогда не уйду», - пообещал я, держа ее лицо в своих руках.

«Я никогда не перестану хотеть тебя. Хотеть тебя это все, что я когда-либо знал. В моей крови, в моих руках, в моей душе.»

Мои руки опустились к ее попке, и я приподнял ее, пока она не оказалась на уровне моих глаз.

«Без тебя нет меня. Я знаю это с тех пор, как мы были детьми в этой комнате.»

Ее губы разошлись в тот же момент, когда она обхватила меня ногами за талию, сцепив лодыжки.

«Мы больше не дети.»

Она провела пальцами по моему лицу.

«И слава Богу.»

Я перестал сдерживаться. Надоело убеждать ее, что ей будет лучше с кем-то другим. К лучшему или к худшему, она была моей.

Теперь я просто должен был сделать так, чтобы она никогда не пожалела о своем выборе.

Я поцеловал ее, и она выгнулась дугой, превращая поцелуй в чистое тепло и потребность, а ее пальцы обвились