— Ну, понимаешь… — Ассад красноречивым жестом провел ребром ладони по запястью.

— Черт возьми, этого еще не хватало! С чего это он вдруг? Выживет?

— Да. Я съездил к нему. Еще вчера.

— И что?

— Да ничего особенного. Просто человек без хребта.

Хребет? Как у Ольбека…

— Он сказал, что уже много лет хотел это сделать.

Карл помотал головой. Слава богу, с ним такого никогда не бывало. Из-за женщины! Досадный случай.

— Он не хотел поделиться с нами чем-нибудь еще?

— По-моему, нет. Но сестры все равно меня выставили.

Карл слабо улыбнулся. К такому обращению Ассаду, пожалуй, уже не привыкать.

Выражение лица сирийца вдруг переменилось:

— Наверху, на третьем этаже, я увидел нового человека. По-моему, он из Ирака. Не знаешь, что он тут делает?

— Знаю. — Карл кивнул. — Его взяли вместо Бака, перевели из Рёдовре. Вчера ночью я встретил его в высотке. Может быть, ты его знаешь. Зовут Самир. Фамилию я не запомнил.

Ассад чуть-чуть приподнял голову. Полные губы приоткрылись, вокруг глаз собрались мелкие морщинки. Но он не улыбался. На секунду у него сделался рассеянный вид.

— Угу, — произнес он затем тихим голосом и медленно кивнул несколько раз. — Вместо Бака. Так он, значит, тут остается?

— Полагаю, да. А что? Что-нибудь не так?

Тут напряжение исчезло с лица Ассада, и он посмотрел на Карла как ни в чем не бывало.

— Карл, знаешь что? Ты бы как-нибудь помирился с Розой. Она же так старается и вообще… Очень милая девушка. Знаешь, как она сегодня меня назвала?

Никуда не денешься, пускай уж рассказывает!

— «Мой обожаемый бедуин». Правда, мило?

Ассад сверкнул ослепительной улыбкой и восхищенно помотал головой.

Улавливать иронию у него еще плохо получается.

Карл поставил мобильник на зарядку и посмотрел на белую доску. Следующим шагом будет непосредственный контакт с одним или несколькими членами группы. Нужно будет взять с собой Ассада, чтобы был свидетель на случай, если они проговорятся.

Еще есть в запасе их адвокат.

Карл потер подбородок и недовольно скривился. Дернула же его нелегкая отколоть этот номер с супругой адвоката Бента Крума! Заявить ей, что у Крума роман с его женой! Надо же было додуматься до такой идиотской выходки! Этот поступок отнюдь не облегчал ему предстоящей задачи — договориться с Крумом о встрече.

Взглянув на доску, на которой был записан телефон адвоката, Карл набрал номер.

— Агнета Крум, — ответил голос в трубке.

Карл откашлялся и заговорил на тон выше обычного: не тот случай, когда хочется, чтобы тебя узнавали.

— Нет, — сказала она. — Нет, он здесь больше не живет. Если он вам нужен, то будьте добры звонить ему на мобильник.

Она назвала номер. Голос у нее был грустный.

Карл сразу же набрал новый номер и услышал автоответчик, который сообщил, что Бент Крум приводит в порядок свой катер, но его можно будет застать по этому же номеру завтра с девяти до десяти.

«Ну нет уж!» — подумал Карл и снова позвонил адвокатской жене. Та сказала, что катер стоит в гавани Рунгстеда.

Не то чтобы это его удивило.

— Ассад, мы сейчас выезжаем, так что можешь собираться! — крикнул Карл через коридор. — Вот только еще сделаю один звонок, и поехали.

Он набрал номер своего старинного коллеги и соперника из Центрального участка, Брандура Исаксена, полуфарерца и полуисландца, человека душой и телом такого же североатлантического склада. Его так и называли — хальмторвский ледяной человек.

— Что тебе? — спросил он Карла.

— Я хотел узнать о некоей Розе Кнудсен, которую перевели ко мне из твоего отделения. Я слыхал, что у вас там были с ней какие-то заморочки. Ты не мог бы сказать, в чем дело?

Последовал такой громовый взрыв хохота, какого Карл никак не ожидал услышать.

— Так это тебе ее передали? — продолжал Исаксен покатываться от смеха.

Это не предвещало ничего хорошего, ибо случалось чрезвычайно редко — обычно от Исаксена трудно было дождаться хотя бы приветливого слова.

— Сейчас расскажу тебе в общих чертах, — вымолвил он наконец. — Сначала она, паркуя свой «дайхатсу», побила три машины наших сотрудников. Потом поставила подтекающую заварочную кружку прямо на замечания шефа к поступившим за неделю отчетам. Поскандалила со всеми дамами в канцелярии. Поучала следователей. Вмешивалась в их работу, и в довершение, насколько мне известно, на рождественском корпоративе успела трахнуться с двумя сотрудниками. — Судя по голосу Исаксена, он так веселился, что чуть не падал со стула. — Так это тебе она досталась? Советую не давать ей спиртного.

— Еще что-нибудь? — Карл с трудом перевел дух.

— Да. Еще у нее имеется сестра-двойняшка. Они с ней не сильно-то похожи, но та по-своему тоже очень примечательная личность.

— Вот как! И что же?

— Когда она принимается звонить с работы сестре, тут такая начинается бабья трескотня! Короче говоря, она неуклюжая, весьма неуправляемая и временами страшно упрямая.

Одним словом, ничего такого, чего бы Карл уже не знал, кроме разве что склонности к выпивке.

Положив трубку, Карл задумался, глядя прямо перед собой и одновременно силясь расслышать, что происходит в кабинете у Розы.

Затем он встал и неслышно прокрался в коридор. Ага, говорит по телефону!

Он встал под самой дверью, одним ухом повернувшись к дверному проему.

— Да, — тихо произнесла Роза. — Да, с этим нельзя не согласиться. Ой, ну да, конечно. Так вы думаете… Ну вот и прекрасно. — И еще много-много всего в этом роде.

Возникнув на пороге, Карл устремил на нее строгий взгляд. Можно надеяться, это произведет впечатление.

Она положила трубку через две минуты. Очевидно, впечатлил он ее не очень.

— Это что же ты — с приятелями болтаешь? — язвительно спросил Карл.

Но ее и это не задело.

— С приятелями? — повторила она, переводя дух. — Ну, можно, наверное, и так сказать. С начальником канцелярии Министерства юстиции. Он позвонил, чтобы сказать, что они получили по электронной почте письмо из криминальной полиции Осло, в котором очень хвалят наш отдел и утверждают, что у тебя было самое интересное дело во всей Скандинавии за последние двадцать пять лет. И теперь они спрашивали меня, не знаю ли я, почему ты еще не на должности комиссара полиции.

Карл проглотил комок в горле. Неужели они опять привяжутся к нему с этой ерундой? Да не хочет он снова садиться за парту! С Маркусом они уже давно перестали обсуждать тему повышения.