– Чем же ты занимаешься по ночам?

– Да если бы чем-нибудь полезным! Вчера с любимымбратом и его женой в ресторане гуляли, годовщину свадьбы отмечали. А сегодня –вообще стыдно сказать. С комарами воевала. Их в комнату поналетела чертоватуча, а они же после зимы голодные и злые. Все норовят моей кровью пообедать. Ижужжат как очумелые. И ведь что обидно, Лешка спит без задних ног, они егопочему-то не трогают. А на меня, маленькую, как накинулись! Сволочи. Управы наних нет.

– Ну, разворчалась, – улыбнулся Юра. – Междупрочим, мне Коля на тебя жаловался.

– На тему?

– На тему твоего неприличного поведения.

– Это про Соловьева, что ли?

– Что ли. Что там у вас случилось?

– Да ничего особенного, Юр, – с досадой сказалаона. – Колька, как всегда, преувеличивает. Ему, видишь ли, показалось, чтоя намеренно влюбила Соловьева в себя, а потом юркнула в кусты, оставивнесчастного одинокого инвалида наедине со своими страданиями.

– А это не так?

– Конечно, нет. Выбрось это из головы. Слушай, я никакне пойму, что ты с креветками делаешь. У тебя какой-то замысел или ты их простоне любишь?

– Обожаю. И замысел у меня грандиозный. Я сначала съемсуп, а потом сделаю себе комплексный бутерброд с сыром и креветками.

– А вкусно? – с сомнением спросила Настя, переводявзгляд со стаканчика с супом на лежащий рядом с Коротковым солидный ломотьхлеба, на котором красовались уложенные ровными рядами розовые креветки.

– Мне нравится. Если очень попросишь – дам один разоткусить.

– Я подумаю, – засмеялась Настя. – Хоть быребята скорей объявились, сил нет ждать.

Первым вернулся Селуянов. К сожалению, с пустыми руками.

– Не смотри на меня, как учитель на двоечникаСидорова, – заявил он, увидев на Настином лице одновременно разочарованиеи недоверие. – Я хорошо смотрел. Не сомневайся. Нет в этих делах ничего. Ау вас пожрать не осталось?

Настя сделала ему два бутерброда с сыром и чай. Николайпромычал что-то невразумительное, но, судя по интонации, благодарственное.Понять точнее было трудно, потому что половина довольно солидного куска хлеба ссыром моментально оказалась у него во рту.

Через полчаса позвонил Миша Доценко. У него тоже ничего.Настя совсем приуныла. Шансов на успех оставалось с каждой минутой все меньше.Неужели она ошиблась? Но ведь должны быть звенья, составляющие замыселчеловека, который решил расправиться таким образом с Михаилом Черкасовым. Он немог ограничиться только блокнотом, это глупо, это бессмысленно. Блокнот моглине найти вообще никогда. Должно быть еще как минимум два звена, и первое –наводка на Черкасова. Очень приблизительная, но дающая возможность егоподозревать. Без этого все остальное в принципе теряет смысл.

Но она все-таки не ошиблась. Приз в этой гонке досталсяИгорю Лесникову.

– Был звонок в отделение милиции по месту жительстваразыскиваемого Валентина Гольдина. Звонили дежурному дня через два послеобъявления о розыске, которое сделали по телевизору. Неизвестный мужчинасообщил, что видел юношу, похожего на разыскиваемого, на улице Муранова вместес мужчиной лет около сорока, с длинными волосами, завязанными сзади в хвост.

– Хорошие приметы, – кивнула Настя. – Вточности указывают на Черкасова, было бы желание искать. И что дальше?

– Дежурный сделал запись и передал ее оперативнику,который вел розыскное дело. А тот на следующий день выехал в Калугу назадержание и был тяжело ранен. Сообщение проверить не успел. В больнице онпролежал полтора месяца, розыскное дело передали другому сотруднику, который понему вообще практически ничего не делал. А на это сообщение даже и внимания необратил. Это то, что ты хотела?

– Да.

Настя закрыла глаза, через несколько секунд открыла их иторжествующе улыбнулась.

– Да, Игорь, это то, что я хотела. Это то, что намнужно. Конечно, в убийствах нет ничего хорошего, и радоваться тут нечему. Но,черт возьми, до чего же приятно чувствовать, что ты не глупее убийцы!

Игорь Лесников славился своей серьезностью, хотя чувствомюмора обделен не был, совсем наоборот. Просто улыбался он редко. Поэтому вответ произнес всего несколько слов:

– Ну и хорошо, что я тебе угодил. Я пошел, счастливо.

Что ж, истинный преступник постарался обеспечить привязкуЧеркасова к пропадающим юношам. Но пока только к живым. Кроме этого, он долженбыл «привязать» его и к трупам. И сделать это он мог самым простым способом.Ничего проще и эффективнее криминальная мысль человечества пока не придумала.

* * *

На этот раз к Черкасову Коротков приехал вместе с Настей.Сцену они застали самую непринужденную. Михаил Ефимович, облаченный в фартукповерх плавок и майки (по случаю жары), старательно драил раковину на кухне, адвое охранников с упоением смотрели по видаку американский фильм с ЧакомНоррисом. Увидев Настю, Черкасов смутился и ринулся надевать брюки. Черезминуту он вернулся одетый и причесанный и только тут посмотрел на гостью болеевнимательно.

– Мы никогда раньше не встречались? – спросил он,с любопытством разглядывая ее. – Вы беседовали со мной на Петровке, это япомню. Но мне еще тогда показалось, что я вас где-то видел до этого.

– Мы действительно встречались, – улыбнуласьНастя. – Незадолго до того, как вас задержали. Прямо возле вашего дома.

– Ах да! – вспомнил Михаил. – Конечно. Злаятакая девушка, от моей помощи отказалась. Значит, вы тоже в милиции работаете?Надо же.

Она решила не рассказывать ему об их первой встрече почтидвадцать лет назад. Скорее всего, Михаил тогда вообще не заметил ее, лицо уНасти было неяркое и запоминалось с трудом.

– Михаил Ефимович, нам сейчас придется поехать вместе свами к вам домой.

– Меня отпускают? – обрадовался он. – Вы всевыяснили наконец? Слава богу!

– Нет, к сожалению, мы пока ничего существенного невыяснили. Но домой к вам поехать все-таки надо.

– Зачем? Что мы там будем делать?

– Вы внимательно посмотрите, не пропало ли у васчто-нибудь.

– Пропало? – изумился Михаил. – Вы хотитесказать, что, пока я тут сижу, мою квартиру обокрали? Я так и знал, так и знал,что добром эта ваша затея не кончится!

Он побледнел и, казалось, готов был расплакаться.

– Успокойтесь, Михаил Ефимович, ваша квартира впорядке. Но у нас есть основания думать, что несколько месяцев назад кто-то вваше отсутствие вас навестил. И, вполне возможно, прихватил с собой что-нибудь.

– Я ничего не понимаю, – растерянно пробормоталЧеркасов. – Но если нужно, поедем, конечно, какой разговор!