– Какая наблюдательная девочка! – почти искренне восхитилась я. – Поэтому вы и купили новый костюм?

– На самом деле я купил его еще в прошлом году. Даже ни разу не надевал.

– Ну что сказать? Он вам очень идет, – произнесла я, любуясь тем, как серый цвет оттеняет его необычные глаза.

– Спасибо, что заметили, – мягко произнес Финн.

– Пожалуйста, – сказала я.

Положив книгу на кушетку, я встала, расправляя юбку. Это трикотажное платье когда-то принадлежало Еве, которая почти со скандалом заставила меня его сегодня надеть. Оно было сапфирового цвета с запахом по лифу и широким поясом, который выгодно подчеркивал мою фигуру. Мне очень нравилось, как юбка мягкими волнами колышется вокруг ног, а насыщенный синий цвет оттеняет мой цвет глаз. Платье мне очень шло, и именно поэтому я и хотела отклонить предложение Евы. Однако очень сложно спорить с женщиной в инвалидном кресле.

Мы с Финном должны были повезти Хелену на ужин в ресторане, чтобы отметить ее именины, но на самом деле собирались использовать эту ситуацию, чтобы поговорить с ней о прошлом. Я никак не ожидала, что Финн проявит такой живой интерес к той части жизни Хелены, о которой никто ничего не знал. Когда я положила фотографию Гюнтера в корзину и предложила снова спрятать все это под кроватью, он меня остановил. Его глаза были лишены всякого выражения, когда он смотрел на меня в тот момент, и я поняла, что он, видимо, не в первый раз видит эту корзинку и, более того, что-то недоговаривает.

А теперь, когда он стоял на веранде и смотрел на меня серьезными серыми глазами и все его движения говорили о том, что ему не терпится скорее отправиться в путь, я поняла, что моя догадка верна.

– Мне нравится ваше платье.

Я покраснела от смущения, но тем не менее была польщена, что он обратил внимание на мой наряд.

– Одолжила у Евы, – как можно небрежнее постаралась сказать я. – Она надевала его на вечеринку в честь помолвки. Понимаете, мы почти одного размера. Она его хранила все эти годы, и я посчитала, что оно подойдет для сегодняшнего случая, у меня нет приличных платьев на выход, а тут ничего не надо переделывать… вот я и подумала, а почему бы мне его и не надеть…

Он поднял руку.

– Пожалуйста, остановитесь. Вижу, чрезмерное общение с Джиджи вам не совсем на пользу. – На его губах появилась легкая улыбка. – Вы сегодня просто великолепно выглядите. И поверьте, принимать комплименты – это нормально.

Я открыла было рот, чтобы возразить, но снова смутилась и просто сказала:

– Спасибо!

– Она уже готова, – крикнула с крыльца Джиджи. Я подняла пакет с подарками для именинницы и первой вышла из комнаты.

Надо сказать, я еле узнала даму, стоящую в холле. Волосы Хелены были тщательно расчесаны и уложены в элегантный пучок на затылке. Голубые глаза подчеркивали искусно нанесенные тени и тушь, а щеки и губы были чуть тронуты румянами и помадой. На ней было старомодное платье из зеленого цветастого шелка, которое, впрочем, выглядело вполне по-королевски, несмотря на слишком длинную юбку и скромные туфли на низком каблуке.

– Вы выглядите просто потрясающе, – совершенно искренне сказала я. И правда, Хелена здорово изменилась в лучшую сторону с тех пор, как я впервые увидела ее. Тогда она была прикованной к постели старухой с потухшим взглядом. А теперь передо мной стояла элегантно одетая дама весьма примечательной наружности, и, глядя на нее, вполне можно было представить, какой красивой она была в молодости.

– И вы тоже отнюдь не выглядите сегодня неприметной мышкой, Элеонор. – Она махнула рукой, словно призывая на этом покончить на сегодня со всеми комплиментами. Повернувшись к Финну, она произнесла:

– Я ужасно проголодалась. Если бы ты поинтересовался, то, несомненно, знал бы, что я обычно обедаю в пять часов, и не заказал бы места в ресторане на шесть часов вечера, что меня не очень устраивает.

– Хорошо, тетя Хелена, – мягко произнес Финн. – В следующий раз я обязательно приму это во внимание.

Ее глаза светились, как у юной девушки, когда Финн проводил ее к машине и усадил на пассажирское место.

Я обняла на прощание Джиджи, опасаясь, что она снова будет сетовать, что ее не взяли в ресторан, даже несмотря на грядущий просмотр любимых диснеевских мультфильмов.

– У нас тут все будет отлично, – сказала Тери Уэбер, махая нам рукой из двери. – Мы сначала будем мастерить корону с блестящими камнями, и я испеку свои знаменитые шоколадные пирожные, так что, будьте уверены, скучно нам не будет.

– А я и не сомневаюсь, – пробормотала я, и дверь за ней закрылась.

Ресторан «Прибрежный» находился на Джангл-роуд, у пляжа Эдисто на самом конце мыса, уходящего в Атлантический океан. Несмотря на то что кухня там была великолепная, в «Прибрежном» не было особых требований к одежде. Мы выбрали именно это заведение, так как предложение Финна отвезти Хелену в один из многочисленных фешенебельных ресторанов в Чарльстоне было немедленно отвергнуто нами с Хеленой, так как ей было бы сложно выдержать столь долгое путешествие.

Мы уселись за столиком у входа в ресторан, откуда открывался вид на маяк, который казался совсем игрушечным. Надо сказать, мы в нашей нарядной одежде выделялись на фоне остальных посетителей – туристов и местных жителей в шортах и майках, но Хелена высказала пожелание поужинать где-нибудь недалеко от дома, где подали бы приличное жаркое и десерт. Быстро ознакомившись с меню, я поняла, что мы попали в нужное место.

К нам подошла официантка – девушка школьного возраста по имени Дженн, которая приняла заказ на напитки и пообещала скоро вернуться, чтобы мы заказали основные блюда. Пока мы ждали, Хелена с любопытством посматривала на мешок с подарками, который я положила на незанятый стул.

– Вы хотите, чтобы я дождалась десерта, прежде чем открыть подарки? – спросила она.

– Конечно же, нет, – сказала я. – Но если откажетесь от салата, я, пожалуй, передумаю.

Финн достал пакет и положил его перед Хеленой.

– Должен признаться, что идея подарка принадлежит Элеонор, и она же его упаковала.

– Ты меня заинтриговал, – сказала она, подняв брови. – Наверное, это один из любовных романов, которые она мне вечно навязывает для чтения.

Я внимательно смотрела, как она разворачивает блестящую бумагу. Я постаралась завернуть подарок так, чтобы Хелена не испытывала труда, разворачивая его.

– Осторожно, это очень хрупкая вещь, – сказала я, сидя на краешке стула в полной готовности помочь ей.

Она поставила сверток на стол и начала снимать бумагу. Наконец перед нашими глазами появилась сине-белая фигурка петушка из херендского фарфора, украшенная теми же самыми узорами, что и сломанная статуэтка, но этот был изображен в другой позе, теперь эту парочку можно было бы поставить рядом как комплект. Петушок стоял, наклонив голову, словно клевал зернышки.