Переправьте? То есть из другого здания?

– Воды не будет?

Симонс отключил и камеры, и микрофоны, иначе зачем ему рация?

Симонс прижал антенну рации к подбородку:

– Я думаю об этом. Почему ты не погиб?

– А-а… – Дэви медленно покачал головой. – Так вы хотели, чтобы я погиб? А то я гадал, да или нет. Вы ведь столько усилий приложили… Откат за маленький взрыв в посольстве наверняка получился бы хороший, но тупо замочить меня в процессе выглядит утратой ценного кадра. О том, как мне обидно, я уже не говорю.

Бездвижный, бездушный Симонс смотрел на Дэви:

– Мы старались, мистер Райс. Мы старались. Но мы пришли к выводу, что ты неслух. Рассчитывать на тебя нельзя. Мы дали Гиацинте дополнительный шанс добиться от тебя лояльности, а ты бросил ее в солончаковое болото. Зря ты так. Надо было ее трахнуть.

Так вот чего добивалась Гиацинта!

– Судя по нашим наблюдениям, ты слишком упертый. Эгоизм у тебя недостаточно превалирует над системой ценностей. Ты просто чопорный зануда.

Обижаться тут или радоваться, Дэви не знал.

– Так почему ты не погиб? – снова поинтересовался Симонс.

– При взрыве? Спросите у Конли. Вы же платите ему за научную работу. Он не рассказывал вам об устойчивости портала?

– Вскользь упоминал, – прищурился Симонс. – Да, он что-то об этом говорил.

– Я переправил второй кейс, бросил его и прыгнул обратно, – соврал Дэви. – Порталу хватило устойчивости, чтобы передать сигнал, в то время как я спокойно вернулся сюда.

– Зачем ты это затеял? – Симонс оскалился. – То есть откуда у тебя такие мысли?

– Вы в курсе, что моя мать погибла при теракте, на бомбе подорвалась?

– Да, это есть в твоем досье. – Симонс осторожно кивнул. – Так ты знал, что в кейсах бомбы?

– Умозаключение сделал. – Дэви склонил голову набок. – А что? Думаете, мне Гиацинта рассказала?

– Нет. Не она и не мистер Планк. Они вот как раз покорны. Они прекрасно осведомлены о последствиях. Они эгоистичны в должной мере. Но что навело тебя на мысль?

– Гиацинта не признавалась, что в кейсах. На них были стикеры – «Первый» и «Последний». Гиацинта велела переправить кейсы в Каракас, а сама туда не собиралась. «И сразу возвращайся», – добавила она после заметной паузы. Гиацинта не ждала, что я вернусь.

– Ясно, – ухмыльнулся Симонс. – Операцию провели не на должном уровне. Где мисс Поуп и мистер Планк?

– На дне клоаки, – смеясь, ответил Дэви. – Пресной воды там много, но через пару недель они оголодают, если один другого не сожрет. Я ставлю на Гиацинту. Она боец, у нее эгоизм превалирует над всем. – Дэви щелкнул зубами. – Интересно, сперва она его трахнет?

– Ты ведь скажешь, где они? – прищурился Симонс.

– Может, мы сумеем договориться. – Дэви пожал плечами.

– В смысле?

– О мисс Джонсон.

– Само собой, мы договоримся. – Симонс неприятно улыбнулся.

– Отпустите ее, а я верну вам Гиацинту и бандита… мистера Планка. Вы окажетесь в очень выигрышной ситуации. Они ваши секреты никому не выдадут. А мисс Джонсон не знает ни ваших секретов, ни где находится. В итоге она окажется далеко отсюда и, где побывала, разобрать не сумеет.

– В смысле ты ее перенесешь?

– Да, разумеется. Боюсь, в этом я не могу вам довериться.

– Обидно.

Только обиженным Симонс не казался. Скорее холодным как лед. Как сталь. Свой гнев он сдерживал. Укрощал.

– Без обид, – Дэви развел руками, – но рисковать я буду не своей жизнью.

Симонс подался вперед:

– Своей, парень, своей.

– Здесь риска нет. – Дэви покачал головой. – Я не рассчитываю выбраться отсюда живым. Вы, твари, слишком много потеряете, выпустив меня на свободу. Себя я уже считаю мертвым. – Дэви замолчал и впился взглядом в Симонса. – Просто не хочу, чтобы и Соджи погибла.

– Когда мы с ней закончим, ты захочешь именно этого. Гибель еще не самое страшное.

Дэви вздохнул. Что же, по крайней мере от бомбы он избавился.

В дверь постучали, кто-то что-то сказал, но Дэви не расслышал.

– Войдите, – проговорил Симонс.

Дверь открылась, и мужчина, которого Дэви прежде не видел, придержал ее для служанки, несшей серебряный поднос с кофейным сервизом. Чашка была только одна. Служанка резко обернулась и спросила Симонса, как ему приготовить кофе.

Дэви глянул на нее с удивлением. Голос показался ему странным. Неужели она не знает, как готовить кофе для Симонса? Может, новенькая?

– Сливки, одна ложка сахара, – ответил Симонс, не сводя глаз с Дэви.

Дверь снова открылась, Первый бандит затолкнул Соджи в комнату, потом отпихнул ее вправо, подальше от Симонса. Руки ей сковали за спиной наручниками, но выглядела Соджи неплохо – явных признаков грубого обращения не просматривалось. Зато поздняя дискинезия цвела махровым цветом – лицо дергалось, язык высовывался, губы шлепали.

Дэви попробовал ободряюще улыбнуться, но получилось не очень.

Первый бандит схватил Соджи за короткие кудряшки и резко повернул ей голову. Бедняжка вскрикнула, но, как показалось Дэви, больше от удивления, чем от боли. Дэви приготовился. Соджи можно спасти. Жаль только руки связаны.

– Ваш кофе, сэр! – Служанка протянула чашку.

Симонс наконец оторвал взгляд от Дэви и посмотрел на служанку:

– Можете и… – Симонс вытаращил глаза.

Дэви наклонил голову, отметив: Симонс удивлен.

Служанка взяла серебряный кофейник и исчезла.

Раз – и кофе из кофейника вылился на Первого бандита. Тот начал отряхивать одежду и повалился. Соджи опять закричала, но ее крик резко оборвался – и она, и девушка в форме служанки исчезли. Пустой кофейник со звоном полетел на пол.

Дэви пошатнулся и упал на бок. Комната закружилась. Она умеет прыгать! Дэви покачал головой. Или у него психическое расстройство. Казалось, он находится в ватном коконе или наблюдает за происходящим через толстое стекло.

Впрочем, судя по реакции остальных, прыжок действительно был. Реакция Симонса Дэви очень порадовала.

Симонс вскочил на ноги так, что стул с грохотом ударился о стену и боком упал на пол.

– Черт! Черт, черт, черт! – Он вытащил из-под пиджака пистолет и попятился к двустороннему зеркалу.

Сжимая пистолет двумя руками, он поворачивался из стороны в сторону.

Первый бандит поднялся и оттянул горячие, мокрые брюки и рубашку подальше от тела.

– Встань в другой угол и достань пистолет! – заорал на него Симонс. – Нет, не в этот! Ты что, в меня стрелять собрался? Она вернется за мужем. Ради бога, стреляй на поражение!