Ольга Шидловская с четырьмя собрачницами и подпоручик Алексей Акимов. Присмотревшись, я поняла, что милейшая Оленька (в отличие от меня, вполне совершеннолетняя) не стала связываться с волчицами, а взяла себе в брачные подруги двух девушек-Ланей Мату и Кару, а также двух полуафриканок первого набора Гаитэ-Герту и Фаилэ-Фаю. Три года назад, когда Основатели Аквилонии только начинали свою деятельность, эти четверо были еще совсем детьми, но теперь, очевидно, их сочли вполне годными для вступления в полноценный брак, тем более что местные девки в ожидании такого разрешения, буквально выпрыгивают из штанов.

Сначала я не могла понять, когда они успели составить свой комплот - ведь будущие рядовые жены в морской поход не ходили и оставались дома. И только потом до меня дошло, что старшая из сестер Шидловских еще до отплытия договорилась со своими будущими сестрами-собрачницами, что она самостоятельно выберет им мужа, а они примут его таким, каков он есть. Очевидно, окончательное знакомство состоялось сегодня утром и не вызвало возражений ни со стороны жениха, ни со стороны будущих рядовых жен. Все четыре местных девицы достаточно симпатичны, умны, две зимы проучились в школе, неплохо говорят по-русски, умеют читать, писать и считать, а также имеют представление о научной картине мира, а подпоручик, судя по всему, человек довольно широких взглядов.

И вот после семьи Акимовых-Шидловских к отцу Бонифацию подошли мы своей теплой компанией. Кстати, к этому времени адмирал с мадам Агнессой уже покинули площадку для праздников, и я догадалась, кто забронировал баню перед нами. Дальше все было, как обычно в таких случаях. Падре спросил нас о желании вступить в брак, мы все ответили утвердительно, потом он перевязал нам руки узами Гименея и сказал, что теперь мы все одно тело и одна душа, должны жить в дружбе и счастье и исполнять главный завет Шестого Дня Творения: плодиться и размножаться. Потом мы, собравшись в кружок, поцеловались все вшестером, после чего плотной группой, наподобие артистов, исполняющих греческий танец Сиртаки, пошли веселиться, танцевать под музыку и угощаться. При этом Ила и Нилаэ, оказавшиеся с краю компании, и потому имевшие одну свободную руку, кормили остальных разными вкусными кусочками, взятыми с тарелок. Я была такая счастливая...

И вот пришло время идти в баню. По дороге мы встретили Никифора Васильевича и мадам Агнессу, и взаимно пожелали друг другу счастливой семейной жизни. Вид бывшей матери-настоятельницы был как у кошки, которая стрескала сразу целую миску сметаны, да и господин адмирал тоже был в недурном настроении. Пока мы с девочками, сняв узы Гименея (ибо в бане уже можно), раздевались до нижнего белья и заходили в баню, где тускло светила единственная лампочка. Александр Яковлевич подбрасывал в топку сухих дров. Когда он зашел к нам с бедрами, перевязанными куском полотна, которое тут используют вместо полотенец, я сказала, что пока меня можно любить только глазами и ласковыми словами, а в отношении всего прочего нет ничего невозможного. И все об этом. Могу только сказать, что я сама не позволила себе ничего лишнего, зато мои нареченные сестры оторвались во всю мощь своего первобытного темперамента, а особенно отличилась Нилаэ. Хорошо, что Основатели все строят очень прочно, а то бы эта баня попросту развалилась от их любовного неистовства. Наблюдая за этим действом со стороны, я пережила острейшие ощущения... ну и как же могло быть иначе, ведь теперь мы - одно тело и одна душа.

Уже потом, когда мы вышли из бани, я сказала Тане, которая все это и организовала, что говорю ей очень большое спасибо за то, что она решила позвать меня в старшие жены. Теперь у меня есть самый лучший в мире муж и сестры-подруги, а оттого я такая счастливая, что даже нет сил.

12 июля 3-го года Миссии. Пятница. Час до полудня. Окрестности Большого Дома.

Пятничное утро началось в Аквилонии самым обыкновенным образом. Отплытие барка задерживалось еще на сутки, поскольку слишком много «волчиц» возжелали перейти на него с «Медузы», а это требовало тщательнейшего отбора, да и с погрузкой на борт упряжных и вьючных животных для доставки грузов от контейнеровоза к Порт-Тарифе возникли определенные проволочки.

Впрочем, это уже не имело значения, потому что над Аквилонией, недавно пережившей набег викингов, нависла темная тень, никак не связанная с недружественными забросами...

Около девяти утра в небе над окрестностями Большого Дома появился неопознанный летающий объект глубокого черного цвета, внешне похожий на укороченный американский «Спейс Шаттл» без хвостового оперения. Его относительно небольшая скорость и отсутствие звука двигателей говорили о том, что эта штука держится в воздухе за счет чего угодно, только не подъемной силы коротеньких «крыльев».

Тревога в поселении объявила как бы сама себя; ополчение вооружилось и рассредоточилось, расчеты на батареях сорвали с орудий чехлы и принялись поднимать их на зенитные углы возвышения. Впрочем, все это выглядело безнадежно: ни товарищ Седов, ни товарищ Деревянко не имели опыта стрельбы по летающим объектам, а снаряды на итальянской подводной лодке были не зенитными, а обычными фугасными, требующими прямого попадания в цель. При этом Сергей Петрович Грубин, находясь в Большом Доме, по рации и телефону призвал всех сохранять выдержку и спокойствие и не открывать огня первыми: вдруг пронесет, и это вполне дружественный визит.

Не пронесло...

Тогда же и почти там же, воздушное пространство в окрестностях слияния рек Гаронны и Дордони, высоты от ста до пятисот метров, шаттл клана темных эйджел Игла Мрака.

Древний, покидая своих почти готовых детищ-эйджел, запретил им хоть каким-либо образом вмешиваться в развития планеты-прародительницы. Поэтому Совет Кланов еще на заре развития этой искусственной цивилизации постановил, что примерно каждые тридцать земных лет будет посылать на Землю инспекционные миссии с целью проверить, не свили ли какие-нибудь преступники гнездо в этом запретном месте. Шли столетия и тысячелетия... Эйджел все это время исправно бегали по кругу, не изменяясь и не прогрессируя, а только расширяясь на новые землеподобные планеты, которые для этого следовало еще подвергать терраформированию. Через шестьдесят тысяч лет существования цивилизации эйджел таких планет насчитывалось уже больше сотни, а инспекционные миссии на планете-прародительнице еще ни разу не находили следов какой-нибудь незаконной деятельности. В силу этого ресурсы, выделяемые на такие инспекции, все время уменьшались, интервалы между проверками увеличивались, достигая ста земных лет, а кланы, на договорных началах привлекаемые к инспекционной деятельности, все чаше проходили по категории «малообеспеченные».

Вот и на этот раз клан темных эйджел, нанятый для перелета