— Это происходит мгновенно? — спросил Тико.

— Не уверен, что понял твой вопрос.

— Вы проходите сквозь огонь в одном месте и сразу оказываетесь в другом?

Король почесал в затылке и вздохнул.

— Мы обсуждаем ересь, — сказал он. — Опасную ересь. Но да, полагаю, все происходит очень быстро. А почему ты спрашиваешь?

— Мне интересно, в каких случаях такое путешествие может занять больше времени.

— Насколько больше?

— На сто лет, — ответил Тико, потом, взглянув на короля, пожал плечами. — Просто подумалось.

— Сэр Тико, принц Леопольд говорит, уже пора, — костяшки пальцев постучали по крышке ящика. Потом солдат, извинившись за неучтивость и прокляв себя за трусость, постучал сильнее. — Если вы еще спите, принц Леопольд говорит…

Атило вел флот, но Леопольд представлял короля. Судя по голосу солдата, дела шли плохо. Тико понял, насколько они плохи, когда вылез на палубу. Всюду под темнеющим небом виднелись поврежденные корабли.

«Львиное сердце» Леопольда направлялся к флагману Атило.

Галера мамлюков, пройдя мимо «Львиного сердца», вмяла ему борт. Швы разошлись, и море просачивалось в трюмы. Лучники вместо сражения откачивали воду. Но их усилий не хватало. Галера пойдет ко дну, если только ей не удастся сцепиться с другой.

Мрачное солнце, уходящее за далекий горизонт, отражалось в винно-красной воде. Вокруг, как маленькие светила, полыхали два десятка пожаров. Горели суда мамлюков, горели галеры Венеции и Кипра. Отовсюду доносились крики умирающих рабов.

— Хорошо отдохнул? — напряженным голосом спросил Леопольд.

Шутка резкая, почти оскорбление. Мрачное лицо, вымазанное сажей, в бороде запеклась кровь. Рука испачкана кровью, сочащейся из перевязанной раны на плече. В темных глазах, растопивших сердце Джульетты, было отчаяние.

— Где она? — спросил Тико.

— Ты любишь ее, верно?

— Да, — просто ответил он.

— Она внизу. Наверно, мне следовало бы убить тебя, но… — Леопольд указал на дым и пламя, на корабли, медленно уходящие под воду, — это бессмысленно. Сейчас мне нужен твой честный ответ.

— Да?

— Ты ведь встречался с Джульеттой до той ночи? Ты узнал ее на крыше особняка Фридланд…

Тико кивнул.

— Ребенок твой?

— Мой?

Этого ответа хватило. Вопрос явно оставил тяжелый осадок на душе Леопольда, поскольку он немедля повернулся к горящим и тонущим кораблям.

— Придумай что-нибудь, — сказал он. — И побыстрее. Мы не можем позволить себе такие потери.

Потери были ужасными. Мамлюки пытались захватить или потопить «Сан-Марко», флагман Атило. Великий лев, реющий на его мачте, — бесценная добыча. Он мог превратить нищего в богача, солдата — в офицера, а офицера — в дворянина.

Флаг мамлюков имел не меньшую ценность.

Султаны опасались своих сыновей, генералы — своих подчиненных. Второй адмирал мамлюков безупречно ведал снабжением, но в бою от него мало толку. Третий, прекрасный воин, ненавидел своего непосредственного начальника и с подозрением следил за первым адмиралом. Измене препятствовало родство — он был «племянником» адмирала, то ли троюродным братом, то ли незаконным сыном.

Хотя бастарды опасны.

Они ненавидят как своих отцов, так и законнорожденных братьев.

Уничтожить флагман мамлюков — значит ослабить весь флот.

Известие о его смерти укрепит дух крестоносцев, оставшихся на Кипре. Рыцари, если выживут, получат титулы, капитаны станут рыцарями, сержанты — капитанами, если будут хорошо сражаться. Четыре к одному — в начале сражения. Но сейчас шансы против Атило шесть к одному. Обе стороны потеряли примерно по двадцать кораблей.

И ситуация может только ухудшиться.

— Они снова атакуют, — устало сказал Леопольд. Огромная галера мамлюков — нос как башня, окованный медью таран режет темную воду — разворачивалась к ним, весла поднимались и опускались в такт барабану.

— Там их адмирал, — указал Тико.

С другой стороны выжидала богато украшенная галера.

Адмирал мамлюков хочет сокрушить «Львиное сердце» и «Сан-Марко» — первый корабль уже поврежден и связан со вторым, одной из своих самых больших галер. Однако здесь крылась опасность. Галера мамлюков могла попасть в ловушку. Если расчет врага будет верен, галера разнесет корабль сэра Леопольда в щепки, причем без особого вреда для себя. Но есть еще магический огонь…

По кивку принца коренастый мужчина отвесил мальчишке подзатыльник, и тот бросился к здоровенным мехам. Следом помчался еще один, тоже в кожаном снаряжении. Ученики принялись накачивать воздух в медный цилиндр, снабженный запирающим клапаном. Когда давление поднялось до предела, мастер огня выступил вперед, а принц Леопольд шагнул назад.

— Попробуй спрячь его, — приказал Леопольд.

— Да, сэр.

Над кормой «Львиного сердца» взвилась огненная дуга, ударила в волны и рассыпалась десятками шипящих шариков. Адмирал мамлюков мог разглядеть их корабль, но надвигающаяся галера скрывала от него магический огонь.

— Сэр, огонь готов.

— Ждать… Ждать… Ждать.

Нос вражеского судна надвигался на них, как крепостная башня.

Барабанный бой ускорился, таран резал волны. Тико хорошо видел сквозь сумрак белый бурун.

— Сэр…

— Ждать! — рявкнул Леопольд.

Мастер огня ждал, положив руку на латунное сопло. Перчатки, шлем, куртка из свиной кожи. Под ней — фартук, опаленный и покрытый потеками дегтя, свидетельство промахов и выученных уроков. Бывали старые мастера огня, бывали плохие. Но никто не встречал старого и плохого мастера огня.

— Быстро, вверх и вширь. Давай!

Мастер открыл клапан и повел сопло по широкой дуге. Огненный водопад замер в воздухе и обрушился на врагов. Ничто не могло остановить корабль мамлюков, но в эту минуту, когда обрушился магический огонь, рабы запаниковали, весла упустили ритм. Послышались крики.

— Боже милосердный, — рядом с Тико куталась в плащ госпожа Джульетта. В руке она сжимала кинжал.

— Откуда он у вас?

— От Леопольда, — она взглянула на мужа, неотрывно глядевшего на приближающуюся галеру.

В ее глазах светилась такая гордость, что Тико стало больно.

— Держись! — крикнул Леопольд.

Время замедлилось, секунды еле ползли. Тико повернулся, выхватил у Джульетты кинжал и отшвырнул в сторону. Потом поймал ее и бросился на палубу, смягчая своим телом ее падение.

От удара у Джульетты перехватило дыхание. Она даже не понимала, что лежит на Тико. Что он обнимает ее, вдыхает ее запах.