Они казались такими милыми: Пол с головой погрузился в чтение, а черноволосые головки дочерей склонились с двух сторон над книгой. Саманта сосет пальчик (ай-ай-ай, взрослая же). Лидди разинула рот, будто ей рассказывают нечто такое, во что невозможно поверить. Пол был очень хорошим отцом. У него всегда находилось свободное время для дочерей. Он никогда не разговаривал с ними грубо и всякий раз, когда общался, светился неподдельной радостью.

Внезапно столь явная демонстрация взаимной привязанности между Полом и дочерьми вызвала у Нэт вспышку ревности. Он был так влюблен в нее! Любит ли до сих пор? Что случилось с их семьей после его возвращения из Гренландии? С тех пор как Пол вернулся, все изменилось. Казалось, что ему очень трудно, порой невыносимо смотреть ей в глаза, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться. Он старался держаться от нее подальше, как от прокаженной. Нэт представила себе картинку, как будто они живут во времена Ветхого Завета: она, покрытая струпьями проказы, ест у всех на виду сырую свинину с кровью, а люди – и Пол среди них – сторонятся ее. Конечно, можно и пошутить, но легче на душе не становится. Нэт несколько раз пыталась сблизиться с мужем, и каждый раз он ее отвергал. Почему Пол ее избегает?

Узнать о дружбе с Эсромом он не мог. Во-первых, это просто невозможно, а во-вторых, она не позволила ситуации зайти слишком далеко. Да, она чувствовала себя виноватой из-за того, что думала об Эсроме чаще, чем следовало, что до сих пор о нем вспоминает, но, как бы там ни было, она любила мужа и была ему верна.

Может, он встретил новую любовь, пока был в отъезде? Могло ли это послужить причиной столь разительной перемены?

В армейской брошюре для жен упоминалось, что в семье после долгого отсутствия мужа могут возникнуть различные сложности, связанные с взаимным привыканием. В разделе «Чего ожидать после длительной командировки» описывались варианты поведения мужа, включая молчаливость, отстраненность и раздражительность. И назывались психологические причины подобного состояния. Мужчина мог чувствовать себя посторонним в собственной семье, страдать из-за расставания с товарищами и так далее. Авторы брошюрки советовали женам быть терпимыми и понимающими: «Вы не знаете, как он там жил, и можете не понять, даже если он обо всем расскажет. Не раздражайтесь и не ворчите. Будьте готовы выслушать мужа, но не говорите о сложностях, которые вам пришлось преодолеть в его отсутствие. Он все равно уже ничем не сможет помочь».

Что заставило ее остановить свой выбор на Поле? Шесть лет назад, когда она жила в Сан-Диего, вокруг нее терлось несколько симпатичных мальчиков, но, как только Пол появился на пляже, она отдала предпочтение ему. Другие парни были жизнерадостными и бойкими. Им все легко давалось. Они могли привязаться к девушке на минуту или на месяц, а возможно, даже влюбиться, но все это требовало грандиозных изменений в них самих.

Нэт с Полом сидели рядом у костра и болтали. Она сразу же поняла, что произвела сильное впечатление на молодого человека. Пол был необыкновенно сдержан и удивительно серьезен, но вертеть им оказалось куда легче, чем кем-либо из прежних знакомых. Когда Нэт прикасалась к нему, то, что называется, оставляла на нем свои отпечатки.

Слезы жгли ей глаза. Она зажала рот ладонью, слушая, как Пол читает дочерям: «Если ты побежишь, я побегу за тобой, мой маленький кролик». Пол когда-то любил ее, но любовь, видимо, осталась в прошлом. Раньше она позволяла ему себя любить, и муж это знал. Этого казалось вполне достаточно.

Скорее всего, любовь просто усохла, превратившись в нечто иное. Разве другие жены не испытывали того же? Машина, его работа, дети… Любовь мужчины подкатывает к тебе в образе очаровательного коммивояжера, получает всю тебя с потрохами, а когда ты уверуешь, исчезает, оставив ни с чем.

Пол

Накануне перезапуска реактора Пол очнулся от послеобеденной дремы под вечер. Полулежа в кресле, он тайком наблюдал, как Нэт снует между спальней и крошечным помещением для стирки. Жена чистила и отбеливала его рабочий комбинезон. Она набросилась на бедную одежду прямо-таки с яростью. До его слуха долетало, как, вооружившись щеткой, она уничтожает пятна и прочих врагов, притаившихся на ткани. Затем Нэт вытащила из сушилки военную форму – ту самую, которую он надевал на официальные встречи (комбинезон он носил на реакторном уровне и в комнате отдыха). Встряхнула, расправила и принялась гладить. Справившись с задачей, жена разложила форму на кровати и не торопясь, очень тщательно приколола в нужных местах знаки отличия, измеряя расстояние сантиметром. У Пола возникло странное чувство, будто он наблюдает, как жена сражается с невидимым противником, даже не осознавая этого. Когда дело было сделано, Нэт, слегка успокоившись, вышла из комнаты. На губах играла добродушная улыбка. Заметив, что Пол не спит, она неуверенно, в некотором смысле даже стесняясь, сообщила, что кухонная раковина забилась. Пола это нисколечко не удивило. Когда дело касалось жира, Нэт не церемонилась и все лишнее выливала в раковину: во время готовки она всегда очень торопилась. Так что сливные трубы приходилось чистить несколько раз в году.

Пол попытался откачать воду и пробить засор с помощью вантуза, но тщетно. Слой сероватой жирной воды толщиной в два дюйма никуда не делся. Придется разобрать слив рукомойника. Пол принес из комнаты для стирки металлический поддон, сантехнический трос и разводной гаечный ключ. Засучив рукава рубашки, он убрал с глаз долой моющие средства, стоявшие под раковиной, и расставил их в сторонке, как молчаливую аудиторию, которая будет наблюдать за происходящим. Муж лежал на спине, отвинчивая скользкие металлические гайки, когда Нэт, уложив девочек спать, вернулась на кухню.

– Извини, – вздохнула она. – Я надеялась, что тебе не придется этого делать.

– Ничего страшного, – проворчал Пол.

Нэт подвинула стул и села.

– Я буду твоей командой поддержки, – улыбнулась она.

– Это займет не больше минуты.

– Хорошо, – кивнула Нэт, но со стула не встала.

Пол отвинтил сифон с горизонтальным отводом и, когда вода и сальная грязь стекли в поддон, заглянул внутрь. Нет, не забит. Прищурившись, он потянулся к вертикальной части трубы.

– Ты на меня злишься? – наконец не выдержала жена.

– Ну, вообще-то я бы предпочел, чтобы ты не сливала жир в раковину.

– Нет, я о другом…

Пол замер. Сердце затрепетало как сумасшедшее.

– Нет.

Нэт подалась вперед. Ей так хотелось достучаться до мужа, поколебать его железную невозмутимость.

– Что я такого сделала? Почему ты сердишься?

Пол сунул отвертку в отверстие трубы и извлек полусгнившие очистки и кофейную гущу. За вторым заходом вышли несколько комков жира, на которых бусинками поблескивали капельки воды. Он вытер отвертку тряпкой.

– Пол? – раздался над его головой голос Нэт.

– Я пытаюсь прочистить трубу. Ты могла бы не донимать меня?

Наступила тишина. В воздухе разлилась обида.