Пожалуйста, пожалуйста, пусть она не начнет спорить и осуждать, тогда все, больше смотреть на нее, пошлую идиотку, станет невозможно…

– Мне просто страшно за тебя, – сказала Хайди. – Похищения, боевики какие-то, спецслужбы…

– Не бойся, беби.

Он наконец решился ее так назвать!

– Я тоже кое-чего стою. Кто они все против меня? Нам с тобой ничего не угрожает.

– Если бы… – с невероятной грустью проговорила она.

– Да и все уже почти готово, – отмахнулся он. – Оба объекта у меня. Шпики до сих пор и следа их не учуяли. Да, были проблемы, одного моего агента сыщик повязал. Но он не заговорит, это точно. Да, раскрыли, что я это устроил, но ведь мы вовремя убрались из Таиланда. Завтра утром последний этап операции, мы проснемся – и все готово! Я буду сказочно богат, получу нормальное гражданство, все будет великолепно!

Она погладила его по голове. Не как всегда, легко и игриво, а как-то медленно, очень мягко. Ему это даже больше понравилось.

Андрей в нетерпении бродил по пустому холлу отеля. Полицейский вертолет уже вылетел из Паттайи, пилот обещал быть через пятнадцать минут.

Игорь арестован, Грищ сбежал из страны, но в Таиланде остался еще один игрок из вражеской команды, и, видимо, не менее опасный, чем прочие.

Огневский представлял себе темный спящий Бангкок с пустынными улицами, с многоуровневыми бетонными развязками, отдыхающими в ночные часы от свирепых лучей солнца. Где-то там, по одной из транспортных артерий, тянувшихся к мощному сердцу города, сейчас ехал его противник и вез последнего пленника. Утекали минуты, оставшиеся на то, чтобы его остановить.

Мегаполис в уме Огневского сейчас казался шахматной доской, на которой нужно было разыграть последнюю, отчаянную партию, где на кону – судьба целой страны.

Какой ход он мог совершить сейчас? Что делать, кроме как ждать результата от сомнительной затеи с кордонами на дорогах.

– Ночка… Бо… Бочка, что ли? Да ну, тьфу ты!.. Может, вообще рифмы убрать?..

Андрея вырвало из размышлений странное бормотание Шестова.

Огневский обернулся, увидел, что освобожденный уже не спит. Поэт забрался за стойку, в кресло консьержа, отыскал стопку каких-то бумаг, карандаш и теперь судорожно писал, бормоча себе под нос.

«Неужто сочиняет стихи? – подумал Огневский. – Сейчас? Хотя, зная творчество Шестова… Может, оно только в таких условиях и рождается?..»

Андрей заглянул на листок, прочел название стихотворения – «Похищение» – и первые две строчки:

Все до проклятых мелочей

запомнилось: заросший сад…

– Какой сад? – не удержался Андрей. – У тебя же окно было на море?

Шестов поднял сердитые глаза, не любил, похоже, когда отрывают от творчества.

– Так первый день я в другом номере сидел… – нехотя ответил он. – ХЗ почему, потом на морскую сторону перевели.

– Так, – заинтересовался Огневский, – и правда все запомнил? Расскажи, это очень важно для расследования.

– Ага, – начал вспоминать Шестов, – я первый день, когда самый шок еще был, все в окно на двор пялился… Там две машины стояли и мужик с автоматом. Я его рожу до смерти наверно не забуду, так в память врезалась. Помню даже то, что у него на прикладе пять зарубок – типа пятерых убил уже. И каждую складку на майке у него…

– Две машины? – спросил Андрей.

– Ну да, «Форды», как маршрутки местные.

– Может, ты и номера запомнил?

– Да, – пожал плечами поэт, – левый «Ко Йо 341250», правый «О Хо 883129». – Он без малейшей запинки продиктовал тайские буквы и цифры.

– Блин, Сергей, ты действительно гений!

Огневский выскочил во двор, где стоял одинокий фургон. Его номер был «О Хо 883129» – точь-в-точь как один из названных Шестовым. Значит, дочь премьера увезли на «Ко Йо 341250».

– Кхун Мэу, – сказал Андрей, вбегая обратно в отель, где начальница специального отдела говорила с кем-то по телефону, – я знаю номер машины!

Поднятые среди ночи полицейские аналитики стали разбирать данные с камер по всем дорогам, шедшим от брошенного отеля к центру столицы.

Минут через двадцать по карте на планшете Мэу уже можно было проследить путь белого фургона, уехавшего около часа назад.

Сначала неизвестный агент Грища двинулся в город самым прямым путем, по автобану. Но с полчаса назад неожиданно остановился, простоял минут пятнадцать у обочины в пустынном месте. Потом повернул на север, двинулся по второстепенным дорогам, забрался в сельскую местность, где отследить его уже было нельзя, – в такой глуши камер на дорогах не ставили.

Похоже, агент заметил неожиданно возникшие пробки и их причину – полицейские кордоны. Решил сменить маршрут.

– И куда он теперь едет? – ломал голову Андрей. – Так вообще в Бангкок не попасть, уж скорее в Исане окажешься…

– Кхун Ум рассказала, что вы мастер решать сложные загадки, – вдруг очень серьезно объявила Мэу, – так решайте, сейчас самое время!

Андрей не знал, комплимент это или пинок, чтобы зашевелился, – пожалуй, и то и другое.

Ладно, снова поиграем в «Челока Хома». Что у нас есть? Очень хитроумному человеку надо отвезти Рачавади в центр Бангкока, к статуе Пхрома на площади, там вколоть ей препарат и выпустить в толпу.

Но все дороги туда перекрыты. Что агент может сделать в такой ситуации? Проще всего – поменять машину, ведь ту, на которой он сейчас, будут искать. Но и тогда все равно придется ехать очень медленно, ведь из-за кордонов везде пробки. Да и любую машину могут остановить и осмотреть. Что еще? Пролететь на вертолете, как собираются сделать Огневский с Мэу. Может, агент свернул на север к вертолетной площадке?

Андрей передал аналитикам запрос – есть ли в том направлении аэродром или вертодром? Ответили, что нет, уж больно места небогатые, в основном поля. Ближайшая летная площадка аж в городе Корат, это слишком далеко.

Тогда что еще?

И Огневский медленно улыбнулся, вспомнив, что случилось всего несколько дней назад: нога упирается в перила, прыжок над мутной водой, приземление на крышу водного автобуса. Каналы!

Открыл на телефоне карту – так и есть. В полусотне километров к северу от места, где исчез фургон, начинался Кхлонг Праветбуриром – второй по длине канал в Бангкоке.

Возможно, там агента ждет лодка. А может, это все импровизация, тогда он украдет, отберет или купит себе посудину на месте, такому ловкому господину это должно быть несложно.

– Кхлонги, – сказал Огневский Мэу, – он будет пробираться по воде! И пробок нет, и полиции нет, а по водной сети можно добраться почти до площади, где стоит статуя Пхрома, останется меньше километра пешком.