– Никак нет. Очевидно, пошли верхом и нарвались на змей.

Гаврилюк ничего не ответил.

Двое оперативников ФСБ, одетых в форму автоинспекторов, прохаживались по шоссе чуть дальше поворота на Курнаково. У обочины стояла припаркованная патрульная машина, где сидели Виноградов и капитан. По шоссе курсировали еще четыре автомобиля с частными номерами. Одна из них подкатила к патрульной «волге» и, не выходя из своих «жигулей», водитель открыл окошко. Капитан сделал то же самое.

– Андрей, приближается колонна. Впереди идет вишневая «Ауди-А8», в ней двое – мужчина и женщина. Следом тянутся семь «ЗИЛов», бортовые, с брезентовым верхом. В кабинах только шоферы, что под брезентом – не знаю. Минут через семь будут здесь.

– Кто хозяин «ауди»?

– Будешь удивлен – Маркуша.

– Тут удивляться нечему. Мы об этом догадывались. Ладно, катайся поблизости.

Не успел отъехать один «жигуленок», как подкатил следующий, но с другой стороны дороги. И опять разговор проходил через открытые окна.

– Андрюша, тут к вам боевые ребята присоединились.

– Догадываюсь, говори – кто?

– Три автобуса, битком набитых ОМОНом, а впереди «волга». Я притормозил и подошел к машине. Дорогу в Ховрино решил выяснить. За рулем сидит сам полковник Чепурин при полном параде. А рядом молодая женщина, судя по фотографии, которую я видел, она очень смахивает на Наталью Шефнер. Метрах в трехстах обосновались.

– Понял. Катайся дальше, но далеко не уезжай.

Андрей закрыл окно.

– Неужто Чепурин сменил окрас? Или мадам Шефнер обещала ему больше?

– Ты говорил, что к Чепурину утром приходил Крылов.

– Совершенно верно. Мало того: они встречались дважды. Я уверен, что Чепурин отдаст предпочтение Крылову. Девчонке он попросту не поверит.

– А зачем гадать? Мы все увидим сами. Но только у полковника ОМОН, и если он почувствует свой крах, то может отдать неразумный приказ. А нам только еще с омоновцами схлестнуться не хватает. Придется нам побеспокоить начальника УВД Смоленска. Все зависит от того, куда Чепурин поведет грузовики, когда их перехватят.

– Вы хотите сказать, Олег Петрович, что мешать им не будем?

– Ни в коем случае. Пусть доведут дело до конца.

– У Чепурина должен быть человек возле зоны. Он засел слишком далеко. Отсюда до леса больше восьми километров.

– Человек есть наверняка, а перехватит он их на полпути, но тогда, когда они пойдут с грузом обратно. Сейчас ему дергаться нет резона. И нам тоже.

Появилась автоколонна, шедшая со стороны города. Машины включили мигалки на поворот.

– Сворачивают на Курнаково! – воскликнул капитан.

– Вижу, Андрюша. Меня больше волнует вопрос: куда они свернут на обратном пути – в Смоленск или на Оршу. Свет мигалок и определит дальнейший ход нашей операции.

* * *

Колонна автомашин подошла к лесу и остановилась. Перед шлагбаумом стоял серебристый «мерседес».

– А это кто? – спросил Маркуша, поворачиваясь к Ингрид.

– Мой дорогой шеф Ханс Шефнер. Успел-таки к разделу пирога.

– Но он же один. На что он рассчитывал?

– На свой авторитет. Будем действовать так, как задумали. Не надо с ним ссориться. Он должен мне поверить, а убрать его мы всегда успеем. Нужно сначала убедиться, что за ним никто не стоит. К чему нам лишние неприятности и заботы.

Шефнер, Ингрид и Маркуша вышли из машин одновременно. Они сошлись на середине, где перехлестывались лучи автомобильных фар.

– Я рада, что ты приехал вовремя, Ханс.

– Рада? Верится с трудом!

– А зря. Мне тут тяжко было воевать одной против Крылова. Ведь этот подонок решил, что архив принадлежит ему одному. Змею на груди грели. Пришлось преподать ему урок при помощи моих друзей. Правда, это нам обойдется в круглую сумму, но иначе я поступить не могла. Они же мне и машины достали, и путь расчистили.

– Куда ты намеревалась вывезти архив?

– На нашу базу под Оршу. А куда же еще? Мне хотелось сделать тебе сюрприз и позвонить в Москву, когда все лежало бы на месте. Но сюрприза не получилось. Извини.

– Когда же мы поедем на объект?

– Сейчас за нами придет машина, тут ведь иномарки не проедут.

Там, где лес срастался, а дорога уходила в черноту, появились огни фар. Они становились все больше и ярче, и наконец к шлагбауму подъехал «УАЗик».

Гаврилюк вышел из машины и подошел к постовым.

– Автопоезд пропустить через десять минут после моего отъезда. Сами сядете в первую машину и подгоните колонну к особняку, но до моего появления никого туда не пропускать.

– Как на объекте, шеф? – спросил один из постовых.

– Чисто – как над облаками. В машины не садитесь. Оба поедете на подножках с обеих сторон на головной машине.

– А шлагбаум?

– Он уже никого не интересует. Конец зоне.

Гаврилюк вышел на дорогу и приблизился к стоявшей в лучах фар троице.

– Рад видеть вас, господа, – он склонился и поцеловал даме руку – Прошу убрать с дороги ваши шикарные кабриолеты и перейти в мою скромную тележку. Троих я вполне могу с собой взять. Грузовики пойдут следом, как только им поступит команда от охраны. Сейчас мои люди сдадут пост сменщикам и сопроводят колонну на место под погрузку. Рабочей силы понадобится много. У меня ее нет. Все рабочие – в своих кроватях, и вставать им с места запрещено. Впрочем, они и не смогут этого сделать.

Гаврилюк повернулся и зашагал к «УАЗику». Марк подозвал к себе шофера первой машины.

– Отгони наши легковушки в сторону. На место вас будут сопровождать постовые, а мы поехали вперед. Без моего приказа ничего не предпринимать.

– Все понял, Маркуша.

Марк догнал Ингрид и Шефнера и сел с ними в «УАЗ».

– А что случилось с рабочими? – спросил Шефнер.

– Эпидемия. Малярия. Охранников – тех, кто ее подцепил, мы отправили в больницу, а рабочих нельзя. Причины вы сами знаете.

– Почему вы мне утром ничего не сказали? – спросил Шефнер.

Ингрид удивленно посмотрела на Николая.

– Не хотел вас пугать. По этой причине я не пустил вас в зону. Забирайте свои ящики – и, как говорится, закрываем засов. Здесь находиться больше нельзя.

Машина неслась на огромной скорости. Дорога имела гладкую, ровную поверхность, и, почему здесь нельзя ездить иномаркам, было непонятно. Но сейчас у всех голова была забита другим. Они рвались к цели – столь долгожданной и в то же время призрачной, что им не терпелось потрогать все своими руками, взглянуть и убедиться в существовании несметных сокровищ.