Мелихово, 17 июня 1899 г.

Здравствуйте, последняя страница моей жизни, великая артистка земли русской. Я завидую черкесам, которые видят вас каждый день.

Нового ничего нет и нет. Сегодня за обедом подавали телятину, значит, кусаются не телята, а наоборот, мы сами кусаем телят 1. Комаров нет. Смородину съели воробьи.

Желаю вам чудесного настроения, пленительных снов.

Я дал Маше адрес: Михайловская 2332. Так? Попробую еще написать в Мцхет, дача Берга.

Напишите, когда будете в Ялте.

Автор

Автограф. ЛБ, ф. 331. Впервые опубликовано в «Записках», вып. 21, стр. 235.

Это письмо — приписка в письме М. П. Чеховой к О. Л. Книппер от 17 июня 1899 г. По дате его следовало бы считать вторым письмом Чехова к Книппер, но окончание письма — «Попробую еще написать в Мцхет .../» — заставляет думать, что оно на­писано ранее, так как письмо от 16 июня (XVIII, 172) адресовано: «Мцхет, д. Берга». Возможно, что неувязка объясняется ошибкой М. П. Чеховой, датировавшей свое письмо 17 июня.

Шутка о «кусающихся телятах» связана с посещением О. Л. Книппер Мелихова в мае 1899 г. Она повторяется и у М. П. Чеховой, и в ответном письме Книппер, и в письме Чехова от 16 июня.

Адрес брата О. Л. Книппер в Тифлисе.

II. Н. АЛЬТШУЛЛЕРУ

Москва. 26 июнь 1899 г.

Милый доктор, не писал я так долго, потому что мне казалось, что скоро я буду в Ялте и мы увидимся. Да и писать не о чем, говоря по правде. Жизнь проходит монотонно, неинтересно.

Приеду я в Ялту около 15 июля Не нужно ли привезти вам что- нибудь или исполнить в Москве поручение? Если нужно, то пишите по­скорее по адресу: Москва, Малая Дмитровка, дом) Шешкова. Если для вашей жены или для детей нужны какие-нибудь материи (например, сар­пинки), то сестра могла бы выбрать и купить. Вообще не церемоньтесь, пожалуйста, и давайте поручения, какие вам угодно.

Недавно был у меня Витте 2. Он выглядит гораздо лучше, чем был в Ялте. Видел и Ивана Ивановича 3. Горький пишет, что была у него Ма­рия Ивановна и что произвела она на него «жалкое» впечатление 4.

Ну, будьте здоровы.

Ваш А. Чехов

Как здоровье Средина?6

На конверте: Ялта. Доктору Исааку Наумовичу Альтшуллеру.

Речная, дом Иванова.

Автограф. ЛБ (см. письмо 80). 15 Литературное наследство, т. 68

Чехов приехал в Ялту 20 июля 1899 г.

Иван Германович Витте (1854—1905) — земский врач-хирург Серпуховского городского медицинского участка.

Иван Иванович Орлов (1851—1917) — земский врач. Заведовал больницей Московского губернского земства близ ст. Подсолнечной.

Горький писал Чехову 24 июня 1899 г. о Марии Ивановне Водовозовой — ре­дакторе беллетристического отдела журнала «Начало»: «...какая она жалкая при всем своем великолепии в экономических книжках» (Соч., т. 28, стр. 84).

Леонид Валентинович Средин (1860—1909) — врач, живший по болезни в Ялте. Близкий знакомый Чехова и Альтшуллера.

87

А. П. МАНТЕЙФЕЛЮ ?

Ялта. 2 сентября 1899 г.)

Многоуважаемый- Александрт Петрович!

А. Рофе в Ялте1 — фирма серьезная — предлагает 20 % скидки чле­нам кассы взаимопомощи. Будьте добры, сообщите об этом кому или куда следует, а мне не откажите написать, что я должен ответить г-ну Рофе. Члены кассы в Ялте — не редкие гости, некоторые проживают здесь по­долгу — и предложение г. Рофе заслуживает внимания.

Позвольте пожелать вам всего хорошего. Искренно вас уважающий, преданный

А. Чехов

Ялта.

Автограф. Собрание И. М. Саркизова-Серазини (Москва); ныне— Гос. Лит. музей. Александр Петрович Мантейфелъ — гласный губернского земства, помещик и мировой судья Серпуховского уезда, по словам Чехова, «с претензиями на литера­торство» (XVI, 255).

Речь идет о кассе взаимопомощи литераторов и ученых, имевшей свои отделения в разных городах.

1 А. Рофе — фирма, содержавшая ванное заведение.

Чк , 01

^ . i/

■ w V

Ua mou сторона пишется только адрссз.

А Фб

VS 4

ОБОРОТНАЯ СТОРОНА ПИСЬМА ЧЕХОВА К Б. ПРУСИКУ ОТ 8 ЯНВАРЯ

1900 г. С АДРЕСОМ Литературный архив Национального музея, Прага

АВТОГРАФ ПИСЬМА ЧЕХОВА К Б. ПРУСИКУ ОТ 8 ЯНВАРЯ 1900 г.

Написано на почтовой открытке

Литературный архив Национального музея, Прага

о а о

, I

, , ( .4-1-^1

J r /7 ' -цл Л Ао- аггу7

у. ■

j^Jt

Т.1

■ у,;

" / '. у ,

/л

Пао— „ г— , л /

К.

^ /У rV

"Г

/

ж

L,

L

t

88

В. Э. МЕЙЕРХОЛЬДУ

Ялта. Начало октября 1899 г.

Дорогой Всеволод Эмильевич, у меня нет текста под рукой, и о роли Иоганнеса) я могу говорить только в общих чертах х. Если пришлете роль, то прочту ее, возобновлю в памяти и буду подробен, теперь же скажу только то, что может иметь для вас ближайший практический интерес. Прежде всего Иоганнес интеллигентен вполне; это молодой ученый, выросший в университетском городе. Совершенное отсутствие буржуаз­ных элементов. Манеры воспитанного, привыкшего к обществу порядоч­ных людей (как Анна) человека; в движениях и в наружности мягкость и моложавость, как у человека, выросшего в семье, избалованного семьей и все еще живущего под крылышком у маменьки. Иоганнес) немецкий уче­ный, и потому с мужчинами он солиден. С женщинами же, наоборот, становится женственно нежным, когда остается с ними. В этом отношении очень характерна его сцена с женой, где он не может удержаться от ласок, хотя уже любит или начинает любить Анну. Теперь о нервности. Не сле­дует подчеркивать нервности, чтобы невропатологическая натура не за­слонила, не поработала того, что важнее, именно одинокости, которую испытывают только высокие, притом здоровые (в высшем значении) орга­низации. Дайте одинокого человека, нервность же покажите постольку, поскольку она указана самим текстом. Не трактуйте эту нервность как

частное явление; вспомните, что в настоящее время почти каждый культур­ный человек, даже самый здоровый, нигде не испытывает такого раздра­жения, как у себя дома, в своей родной семье, ибо разлад между настоящим и прошлым чувствуется прежде всего в семье. Раздражение хроническое, без пафоса, без судорожных выходок, то самое раздражение, которого не замечают гости и которое всей тяжестью ложится прежде всего на самых близких людей — мать, жену,— раздражение, так сказать, семейное, интимное. Не останавливайтесь на нем очень, покажите его лишь, как одну из типических черт, не переборщите, иначе выйдет у вас не одинокий, а раздражительный