«Есть!» — возликовала следопытка. Именно такая девушка могла бы понравиться Артему Германцеву. Именно ею он мог бы увлечься до безумия, забыть о мерах предосторожности и броситься под пулю снайпера.

— Майя… — негромко окликнула Маргарита, дав молодой женщине подняться на пару ступенек.

— Я не Майя, я Лера, вы ошиблись, — тут же обернулась девушка. Она с готовностью спустилась вниз и улыбнулась Маргарите. — Ждете Майю? Из четыреста седьмой? Но она приедет только завтра.

Маргарита пристально смотрела на полуголую красавицу, прикидывая, а не водит ли ее за нос пресловутая Майя Василькова, нагло маскируясь под какую-то Валерию. Но реакция девушки была столь естественна, а улыбка так приветлива, что не возникало сомнений в искренности слов.

— Все-таки уехала… — траурно вздохнула Рита.

— А что, не стоило? — удивилась Валерия. — Хотя действительно… Если подумать. В мире так неспокойно. И самолеты усердно падают на землю, как спелые яблоки в осеннем саду.

— А куда?

— В Париж. Она давно мечтала. И наконец-то собралась.

«Конечно, — зло подумала Маргарита, — подзаработала на Германцеве».

— Странно, — сказала она вслух. — А бабка из четыреста восьмой квартиры сказала, что Майя ушла на работу.

Валерия иронично усмехнулась:

— Угу. Она у нас мастерица слагать байки про соседей. Можно сказать, Гомер нашего подъезда

Овидий и Аристофан в одном лице. Моему супругу, например, она вчера сообщила с видом тайного агента английской контрразведки, что я курила и распивала пиво с двумя молодыми людьми у гастронома «Южный». Вот, смотрите…

Общительная девушка оттянула эластичный воротничок-стойку и продемонстрировала Маргарите свежий кровоподтек.

— За язык-то кто тянул? А вас как зовут? Может, поднимемся ко мне? Выпьем пивка? Поболтаем?

Но Маргарита не успела сообщить разговорчивой Валерии своего имени. Девушек накрыла тень чего-то огромного, неотвратимо надвигающегося.

— Ты обед приготовила? — хмуро спросил Валерию здоровенный амбал. Загоревший до цвета копченой курицы, он был обтянут черной майкой, которая позволяла зрителям оценить размеры его железобетонных бицепсов.

— Ой, ну мне пора, — засуетилась красивая девушка в кровоподтеках. — Было интересно с вами поговорить. К Майе приезжайте завтра, после семи вечера. Я сама поеду за ней в аэропорт. В семь она уже будет дома. Ей что-то передать?

— Да не надо.

— Хватит трепаться, — оборвал жену амбал. — Домой, живо!

Маргарита слышала, как в подъезде он сурово расспрашивал Валерию, с кем это она разговаривала, какого черта прохлаждается, если не готов обед, почему, блин, не купила хлеба и так далее — пылкая серенада нежного супруга, закончившаяся на уровне второго этажа звуком пощечины и обиженного всхлипа Валерии.

* * *

Здоровякин явился домой с букетом роз и бутылкой шампанского.

Не знай Маша об измене мужа, она спокойно восприняла бы внезапный праздник. Илья и прежде дарил ей цветы в знак вечной любви и нерушимости семейных уз. Но Маша знала об измене и поэтому с замиранием сердца взяла в руки букет, рассмотрев в жесте Ильи намек на то, что он сделал окончательный выбор в пользу жены, а не любовницы.

Однако коварный Здоровякин имел в виду не первое и не второе. А совершенно противоположное. Устав жить во лжи, он решил поставить Машу перед фактом открытия второго фронта. И официально узаконить наличие у него любовницы. И с милой физиономией надеяться, что жена сумеет смириться с существованием Настасьи. Пострадав и помучившись, Илья пришел к заключению, что не в состоянии отказаться ни от жены, ни от подруги. А врать, юлить и выкручиваться он тоже не мог. Единственный выход для него теперь был в жизни на две семьи. Настасья, как понял Здоровякин, не имела ничего против полигамного союза. Однако с Машей — ах, бедняжка, она ведь ни о чем и не догадывалась! — нужно было работать. Больше всего Илья боялся, что Маша, узнав об измене, молча соберет свои и детские вещи, упакует компьютеры и отправится к маме на ПМЖ. Благо у тещи был просторный дом, способный вместить и компьютерную технику, и парочку шустрых близнецов с блоком бесперебойного питания.

— Как здорово! — сказала Маша. — Бесподобный аромат! — Она подставила мужу лицо для поцелуя и вся светилась счастьем.

Илья звонко чмокнул жену, с тихим ужасом представляя, как сейчас выражение солнечной радости в ее глазах сменится слезами. «Но я должен!» — приказал он себе. Быть среднеазиатской скотиной (по классификации Валдаева) и водить жену за нос у него не было больше сил.

— А куда ты дела пацанов?

— Твоя мама забрала их на два дня. Героическая женщина. Надеюсь, ее квартира застрахована?

— Не знаю. А что это она вдруг?

— Сказала, что дети у меня бегают по сквозняку, роются в грязи, жуют обои, все в синяках, до сих пор не умеют читать, писать, вышивать гладью и вообще удивительно, как им удалось дожить до двух лет с такой исключительно бессовестной матерью. Но я согласна вытерпеть любые нотации в обмен на столь чудесное вознаграждение. Представляешь — два дня тишины и покоя! И возможности работать!

— Да… Не отходишь от компьютера, Маша! Ослепнешь!

— Я не знала, что ты придешь сегодня так рано! — объяснила Маша присутствие на кухонном столе ноутбука. — Не буду убирать, ладно? Закончила программу для авиакомпании. Получилось просто блестяще. Хочешь посмотреть демо?

— Давай, — подавил вздох отчаяния Илья. Он корил себя за малодушие, однако не мог собраться с силами и приступить к мучительной процедуре саморазоблачения.

Здоровякин сел на табуретку и уставился на экран компьютера. Маша нажала комбинацию клавиш, и монитор радужно засиял.

— Впечатляет, — уныло признался Илья через пару минут. — Ты просто гений…

— И шампанское кстати! Обмоем удачное завершение многомесячного труда!

Момент признания в содеянном откладывался еще на некоторое время. Илья упрекнул себя в трусости и обозвал гвинейской сволочью.

— Подожди-ка, — вдруг встрепенулся он. Что-то на экране привлекло его внимание. — Машка! Останови! Куда нажать? Верни назад на три страницы

— Что здесь у тебя?

— Тут списки пассажиров «Трансвэйза». Рейсы, даты, время отлета… Количество проданных билетов… А если в таком режиме, то получится…

— Нет, верни обратно! — заголосил Илья, дергаясь в непонятном припадке. Его настроение резко исправилось: заторможенность сменилась буйной экзальтацией. — Вот это да! Машка! Ты не представляешь, какую информацию мне подкинула!

Здоровякин подскочил с табуретки, схватил жену и подбросил ее вверх. Хорошо, что поймал, иначе некому было бы получать гонорар от «Трансвэйза» за проделанный титанический труд.

— Илья! Ты что! — орала Маша, не зная, куда деваться от яростных объятий мужа. — Ты мне кости переломаешь! Что ты там увидел? Скажи!