В отличие от своих средневековых мусульманских коллег, корсары оказались заперты на юге Средиземного моря, словно в темнице, вдалеке и от северных торговых путей, и от берегов, на которые они нацелят свои набеги. Стоит напомнить о том, сколь трудно было выходить в море на галерах, и станет очевидно, что пираты нуждались в базах, способных послужить как отправные пункты[1094]. Таким образом, обходясь без пополнения запасов пресной воды, им удавалось вторгаться из Алжира на Балеарские острова (300 км) или Гибралтар (ок. 1300 км), из Туниса – на Сицилию (ок. 320 км), Сардинию (ок. 650 км) и юг Тирренского моря (ок. 965 км), а также из Триполи – на восточные берега Сицилии. Однако даже при этом в регионах, отдаленных более чем на 650 км, у корсарских кальетэ оставалось не очень много времени для каперства. Имелись еще более далекие пути: добраться от Триполи и Туниса до Ионического моря или же до пролива Отранто означало одолеть около 1800 км. Маршрут от Туниса с Алжиром до Лионского залива тянулся на 1600 км. Переход от Триполи до Тирренского моря составлял 1930 км; добраться же на кальетэ до Лигурийского моря, не пополняя запасы воды, было невозможно[1095].

Флоты, предпринимавшие такие долгие путешествия, нуждались в портах-базах, где можно было пополнять запасы воды и укрываться от плохой погоды. Именно потому османы потратили массу сил на такой кусок скалы посреди моря, как Мальта. Неслучайно и то, что в Восточном Средиземноморье среди мест, где прятались от врагов и бурь тунисские буртуны, вышедшие за поживой, внимание наряду с Александрией и Думьятом прежде всего привлекали такие острова, как Хиос, Родос и Кипр[1096].

Против военного преимущества Запада корсары применяли лишь тактику «бей-беги» и не покушались на стратегические объекты, за исключением беззащитных или заброшенных прибрежных крепостей; нельзя и помыслить, чтобы они без поддержки османского флота могли занять такие военные пункты, как Мальта и Эльба, или хотя бы удержать их, случайно захватив. И даже если Пири-реис утверждает, что турецкие и арабские корабли «запасались водой» на Менорке[1097], испанцы за век укрепят оборону, и подобная роскошь будет доставаться пиратам с огромным трудом.

Итак, пиратству способствовали только разбросанные по Средиземноморью мелкие и мрачные острова: Форментера, Сан-Пьетро, Сант-Антиоко, Липарский архипелаг, Лампедуза, Асинара и убогий Стромболи, прославившийся благодаря Роберто Росселини. Как писал Антонио Соса, алжирские корсары прятались от бурь и делили захваченные корабли в семи регионах. Уходившие на Запад направлялись к Эль-Араишу, Сале и Тетуану, то есть к берегам Марокко; в частности, те, кто разграбляли испанские берега, делали передышку на острове Форментера. Что же касается разбойников, отправлявшихся на восток, то они причаливали к Сан-Пьетро, укрывались в проливе Бонифачо возле Корсики или же на берегах Липари и Стромболи (Estrongolo), что возле Сицилии с Калабрией. Здесь находились хорошо защищенные порты и хватало воды с древесиной[1098]. В 1593 году алжирский флот причалит к острову Сан-Пьетро и для заготовки дерева высадит на сушу троих христиан, среди которых будет и венецианец Марко, единственный на весь Магриб мастер по изготовлению кальетэ. Вот только появление на горизонте четырех флорентийских галер порушит все планы корсаров. Марко и его товарищи, осознав возможность побега, посоветуют трем приставленным к ним мюхтэди довериться Всевышнему, – и добудут себе свободу лесорубными топорами[1099].

В свою очередь, в 1582 году скупец-бейлербей Улудж Хасан, который лично возглавил алжирский флот после того, как разгневался на реисов после их неудачного набега, укроется на островах Сан-Пьетро и Сант-Антиоко, где решит разграбить деревню Иглесиас, однако ее жители вооружатся, как только заметят западню, – и потому Хасан, направившись к берегам Ористано, совершит налет на поселок Полидония, расположенный в 40 километрах от берега, и захватит там 700 пленников. Оттуда он неслышно подойдет к острову Маль-ди-Вентре, что на севере, и, раскрыв флаг выкупа, подарит сардинцам возможность спасти родственников. Недовольный суммой в 25 тысяч дукатов, которую за них предложили, Улудж в гневе направится на север и, законопатив суда на острове Асинара, разделит всех рабов (700 человек) между реисами[1100].

Эти мелкие и мрачные острова располагались вдали и от солдат и чиновников центральных держав, и от христианских галер, чьи экипажи Соса обвинял в бесстыдстве[1101]. Они будто в очередной раз вопили о беспомощности людей и государств перед лицом природы, сами собой превращаясь в разбойничьи базы, где пираты устраивали свои логова даже не днями, а неделями напролет. В 1586 году Ахмед-паша, устроив поход на Алжир во главе одиннадцати кальетэ, будет пополнять воду на острове Устика, что на севере от Сицилии[1102]. Пасмурный Сант-Антиоко превратится в базу, которую корсары будут использовать как им заблагорассудится. В 1638 году Джанандреа Дориа, наместник короля Сардинии, решит построить там крепость и поселить людей, чтобы воспрепятствовать морскому разбою; впрочем, замысел так и не воплотится в жизнь[1103]. Наконец, сколько бы ни оказалось островов, стоит обратить внимание и на перевалочные пункты вроде Acqua dei Corsari (Корсарская вода) и находящийся вне Ортоны Fosso dei Saraceni (Арабский колодец), роль которых понятна из названия[1104].

Карта 9. Сицилия и Калабрия

Мы постепенно перейдем и к Атлантическому океану. Парусники не нуждались в «запасах воды», но им требовались базы, чтобы ретироваться от врага, укрыться от шторма или же иногда подстеречь свою жертву, плывущую из Америки. Как нам известно, во время рейдов, которые корсары из Сале совершали на берега Испании с Португалией, они скрывались в Байонне, что в устье залива Виго, а также на островах Сисаргас у Ла-Коруньи[1105]. Кроме того, алжирцы, уходя все дальше на юг, обосновались на архипелаге Кабо-Верде[1106]. Корсары не побоялись и забраться далеко на север и в 1625 году даже заняли остров Ланди в устье Бристольского залива. Они не только годами будут удерживать его, но и потом продадут английским корсарам за немалую сумму[1107].