Крот уже стоял у Бенни за спиной, положив ему на плечо руку с пистолетом, направленным в сторону Школы. Бенни чуть присел и, крякнув от натуги, приподнял мертвое тело, чтобы оно, как щитом, закрыло сенсов от стрелявшего. Бенни била крупная дрожь. Крот тяжело дышал ему в висок, стволом пистолета выискивая цель.

Сзади раздались крики и топот. «Ложись!» — рявкнул голос Хунты. Бенни оттолкнул от себя тело Вавилова и рухнул в снег. Вытащив из-за пазухи обрез, он быстро огляделся. Рядом лежали щедро вымазанные в саже и земле Мастер и Хунта, один с пистолетом, другой с пульсатором. Пушкин, тоже с лучевым ружьем, откатывался влево. Крот короткими перебежками смещался вправо, держа на мушке опасный угол.

— Пост два! — скомандовал Хунта себе в воротник. — Закрыть Школу! Немедленно! Никого не пускать, никого не выпускать!

В ухе у Хунты зашуршало — Зигмунд докладывал об исполнении. Мастер, кряхтя, поднялся на ноги и спрятал пистолет.

— Отбой, рэйнджеры, — сказал он лениво.

Люди с опаской распрямились. Мастер был без куртки, только в свитере. Поэтому он шагнул к Хунте, взял его за угол воротника и сказал в микрофон:

— Пост два, я старший. Немедленно блокировать все перемещения внутри Школы. Полностью! Никаких исключений! Приказ всем оставаться на местах. Подтвердить исполнение.

Хунта прислушался и кивнул.

— Старшим доложить о наличии людей, — продолжал Мастер диктовать задание дежурному. — Зафиксировать нахождение каждого бойца конкретно. Сообщить им, что карантин вводится максимум на полчаса. Пусть сидят и ждут.

Хунта снова кивнул. Мастер отпустил его воротник, сплюнул на снег и, ни на кого не глядя, подошел к телу Вавилова.

— Пульсатор? — спросил он.

— Два импульса, — сказал Крот издали. — На полной мощности. Первым его просто сильно ударило, а от второго он умер. Почти сразу. Какая же сука это сделала, а? В спину ведь…

Бенни стоял как вкопанный, безвольно опустив руки. Хунта стянул с головы шлемофон и перекрестился. Пушкин, с пульсатором наперевес, не сводил глаз с угла, из-за которого стреляли, и что-то соображал.

— Сходим, посмотрим? — спросил он, не оборачиваясь.

В ухе у Хунты снова зашуршало. Старший «группы Два» склонил голову набок, застонал и длинно выматерился. Мастер и Крот обернулись к нему.

— Зигмунд ничего не видел, — сказал Хунта. — Но три минуты назад заело камеру, которая следит за этим участком. — Хунта ткнул пальцем в сторону угла. — Камера отвернута в сторону, наверное, сломан привод. На улице сейчас только мы, Вавилов, Батя и Шерлок. Вавилов шел ко мне, Батя и Шерлок сказали, что идут к машинам. Оба были с оружием. Шерлок действительно топтался у машин, а Батя куда-то пропал. Так. Понял. Они вернулись, стоят у дверей, просят впустить.

Пушкин опустил пульсатор стволом вниз и посмотрел через плечо на Мастера. Взгляд у заместителя старшего «группы Раз» был совершенно обалделый.

— Шерлок редкая сука, — пробормотал он. — Но Батя…

— Оба они себе на уме, — скривился Хунта. — Что старший, что аналитик. Тихушники. Но чтоб такое отмочить…

— Я не думаю, что они хотели сорвать операцию, — сказал ему Мастер. — Но им выгодно повесить на меня смерть ни в чем не повинного человека. Батя любит командовать и давно уже хочет меня утопить. А начальство предателей ценит — ими легко управлять.

— Не понимаю, — покачал головой Пушкин. — Тут же были двое свидетелей! И потом, для проведения операции нужен хотя бы один сенс…

— Меня они просто не видели, — тихо сказал Бенни, не отводя глаз от распростертого на снегу тела. — Вавилов вон какой здоровый… Он меня заслонил.

— А Крота они бы тоже шлепнули для вящей убедительности, — объяснил Мастер. Крот кивнул и невесело усмехнулся. — Все получается очень правдоподобно: люди не захотели принять участие в заговоре, и я их убил.

— А я? — спросил Хунта. — А Пушкин?

— Ты никогда не бросаешь свою группу. Они были уверены, что ты с «Двойкой» в тактическом классе. Проверять, так ли это, — значит, навлекать на себя лишние подозрения. Решили пойти на риск. Что касается Пушкина…

— Мне сказать нечего, — потупился Пушкин. — Хочешь, сажай меня под арест. Или вообще делай, что хочешь. Я твой. Командуй.

— Батя терпеть не может экспромты, — снова усомнился Хунта. — А тут убийца явно действовал, повинуясь импульсу, не подготовившись. И вообще, в Школе есть охотники, но нет убийц.

— Теперь есть, — сказал Бенни все так же тихо. — Мастер сегодня развязал им руки. Он научил их. Показал им, что это можно. Теперь они начнут убивать. Уже начали…

— Я думал повязать их всех этой кровью, — вздохнул Мастер. — Думал, что если не обойтись без смерти одного из нас, так пусть уж она послужит делу. Мне и в голову не приходило…

— Ну, теперь крови будет море, — пообещал Крот.

— Слушай, Пушкин, — сказал Мастер. — Ты все-таки Батин заместитель. Не мог он этого не учесть. Где у тебя кнопка? Каким образом можно тебя взять за задницу так, чтобы ты дал ложные показания? Давай колись!

— Батя знает про меня кое-что, — произнес Пушкин задумчиво. — Но я поверить не могу…

— Это очень серьезно?

— Подсудное дело, — признался Пушкин. — Ты не подумай, Школа здесь ни при чем, это было задолго до… Но я однажды по пьяни рассказал кое-что Бате и, кажется, выдал слишком много подробностей… Ты что, всерьез думаешь, что он хотел меня прижать?

— Я всегда говорил, что иметь близких друзей вредно, — вздохнул Мастер. — Вот проклятье! Насчет Бати меня давно предупреждали. А я мимо ушей пропустил. Ладно, отцы, пошли разбираться. Бенсон, тебе совсем хреново? Может, ты пока тут посидишь?

— Я пойду с вами, — сказал Бенни и снял обрез с предохранителя.

Батя и Шерлок курили на ступеньках Школы.

— Что случилось? — издали крикнул Батя Мастеру.

Мастер, не отвечая, подошел к Бате и впился в его лицо изучающим взглядом.

— Что с тобой? — спросил Батя участливо. — Тебе нехорошо? Ты чего молчишь?

Мастер покосился на Шерлока. Тот буквально ел глазами Хунту и Бенни. И еще Пушкина. Точнее, его пульсатор, который в нарушение всех правил был направлен Шерлоку в живот.

Хунта, Крот и Бенни окружили подозреваемых, разойдясь так, чтобы быть по возможности трудной мишенью. Оружие они пока что держали стволами вниз.

— Можно мне твою пушку? — спросил Мастер Батю.

— Зачем? — изумился тот.

— Нужно.

— Да пожалуйста… — Батя отдал Мастеру пульсатор. То ли он блефовал, то ли был полностью в себе уверен.