Она знает, кто и почему?"

Собственные рассуждения напоминали капитану карточный домик.Или башню из бумажных стаканчиков. Сумасшедшая старуха доставала их из помойногобака у оградки кафе и ставила один на другой, а потом дула на них и веселосмеялась.

* * *

Эту американскую столовку, «Макдоналдс» на Пресне, ФеликсМихайлович Виктюк успел тихо возненавидеть. Почему-то все время, когда онприезжал сюда, шел мелкий дождь. А встреча с Антоном была назначена именно наулице, за одним из угловых столиков, со стороны Краснопресненского парка. Онкак бы машинально брал себе стандартный набор: чизбургер, картошку, пирожки,молочный коктейль. Вроде вкусно, совсем дешево, зато потом в желудке тяжесть,словно резины наелся, и изжога. Однако не сидеть же просто так полтора часа?

Сегодня был последний из трех условленных дней. И никакихизвестий от Антона не поступало.

Как и в прошлый раз, Феликс Михайлович посидел минут двадцатьв машине, глубоко, мрачно задумавшись. Потом вылез, неохотно прошел камериканской столовке. Настроение у него было гадкое, и опять моросил дождик,не то чтобы сильный, так, водяная серая пыль. Вроде зонтик открывать ни к чему,а костюм уже влажный. Брезгливо обтерев бумажным носовым платком мокрыйпластмассовый стул, Феликс Михайлович уселся за угловой столик.

Вообще, если смотреть правде в глаза, с самого начала что-тоне заладилось с этим проклятым заказом. Виктюк заметил, что становится суеверным,то ли с возрастом, то ли в силу своей новой профессии. Все-таки смерть – штукастранная. Есть замечательная поговорка: кому суждено быть повешенным, тот неутонет. Так вот, для посредника и для профессионального убийцы высший пилотаж –это чувствовать, кому суждено быть повешенным, а кому – утонуть.

Казалось бы, существует простая и жестокая формула: есличеловека заказали, он обречен. Никакие телохранители, бронированные автомобили,пуленепробиваемые жилеты и каски не спасут.

С момента выплаты аванса исполнителю смерть ходит зачеловеком по пятам. Не сегодня, так завтра прошибет ему голову пуля, иливзорвется припаркованный рядом автомобиль, или просто выпьет он чашечку кофе,принесенную в кабинет проверенной, верной секретаршей, а потом схватится засердце, выпучит глаза, начнет жадно хватать воздух открытым ртом, и черезминуту нет его.

Но жизнь, а вернее, смерть, изредка выкидывала невероятныефокусы, как будто в насмешку над профессионализмом и железным интеллектомФеликса Михайловича. Он продумывал все до мелочей, тщательно изучал привычки,образ жизни, вкусы и пристрастия потенциальной жертвы, но вдруг случалосьнечто, что просчитать заранее невозможно.

В момент выстрела объект чихал, голова его резко дергалась,и снайперская пуля фантастическим образом пролетала в миллиметре от его уха. Вбампер машины, начиненной взрывчаткой, въезжал какой-нибудь шальной «чайник», ивзрыв сотрясал окрестности в тот момент, когда потенциальная жертва находиласьна расстоянии тридцати метров от машины. От осколков и взрывной волны моглопострадать человек десять случайных прохожих, а заказанный вставал с тротуарабез единой царапинки, озирался вокруг диким, затравленным взглядом, стряхивалпыль с костюма. Или верная секретарша вздрагивала от резкого телефонногозвонка, и чашечка кофе соскальзывала с подноса.

Или по каким-то неясным причинам заказанный вдруг резкопадал на землю, за секунду до выстрела, предназначенные ему пули разбивалимагазинную витрину, и именно в этот момент из-за угла вылетала милицейскаямашина. Вместо заказанного страдал неодушевленный, ни в чем не повинный манекенв спортивном костюме.

Поневоле станешь суеверным. Если первая попытка провалилась,то следующая должна выглядеть как-то иначе. Повторяться нельзя. Если пуляпролетела мимо, значит, завтра должен быть взрыв. Если чашечка с отравленнымкофе соскользнула с подноса, стало быть, завтра заказанного должна сбитьмашина, и так далее. Это стало для Феликса Михайловича аксиомой. И суть даже нев том, что заказанный после неудачного покушения делается совсем другимчеловеком, чувствует опасность, предпринимает меры предосторожности. Суть втом, что кому суждено быть повешенным, тот не утонет…

Когда после неудачного покушения на Ленинградском проспектеписатель Годунов бесследно исчез, да еще успел побывать у себя в квартире,прихватить все, что заказчик велел оттуда изъять, и смылся тихо, почтипрофессионально, за минуту до прихода убийц, Феликс Михайлович впервыепочувствовал неприятный холодок под ложечкой. Что-то не так было с этимГодуновым.

Биографию и образ жизни заказанного Виктюк, по своемуобыкновению, изучил вполне добросовестно. По всем расчетам никаких сложностейне должно было возникнуть. Писатель не имел телохранителей, не ездил вбронированном автомобиле, не умел стрелять, дрался только в детстве, былчеловеком совершенно незащищенным, к тому же рассеянным, доверчивым доглупости. В общем, классический интеллигент. Такого прихлопнуть – раз плюнуть.И вот, поди ж ты.

В первый момент, когда выяснилось, что лопух-интеллигентисчез, запаниковали все. Трое наемных убийц-профессионалов не желали признатьсвоего разгильдяйства, заявили, что их подставили и заказанный такой жепрофессионал, как они сами, судя по его моментальным и точным реакциям.

Григорий Петрович неприлично орал по телефону и требовалневозможного. Сам Виктюк тоже нервничал.

Можно на кого угодно сваливать вину, но ответственность завыполнение заказа несет он. Это не только деньги, но и репутация, иплодотворное сотрудничество с Русовым, на котором многое держалось в его жизни.Это вообще нонсенс, ерунда какая-то.

Итак, заказанный исчез бесследно, прихватив все, чтоболезненно интересовало Русова. Нанятые профессионалы стали требовать ещеденег, уверяя, что их, таких наивных, пытаются обмануть, и вместо обещанноголопуха подсунули какого-то супермена, агента 007. Феликс Михайлович начал тихои настойчиво прощупывать все имевшиеся у него адреса, по которым мог скрыться Ракитин.

Их оказалось немного. Совершенно ясно, что у своейлюбовницы, журналистки Татьяны Владимировой, он прятаться не станет. Не такойдурак. И к бывшей жене не пойдет, не захочет подставлять своего ребенка. Ктоеще? Старушка няня? Тоже вряд ли.

Пока Виктюк размышлял и прощупывал, Русову пришла в головублестящая мысль. Он позвонил ночью из Синедольска, спокойный, сосредоточенный,без хриплой дрожи в голосе, и назвал адрес: Выхино, Средне-Загорский переулок,дом 40.

– Объясни, – коротко попросил Виктюк.

– Ему нужен, с одной стороны, кто-то очень близкий инадежный, с другой – незасвеченный. То есть ему нужен человек, с которым ондавно не виделся, но которому доверяет на сто процентов. Я перебрал в памятивсех. Зинаида Резникова, подружка детства, одинокая художница, бывшая хиппарка.Не виделись лет пять. Но знакомы с младенчества. Дом бомжевский, квартирыгостиничного типа. Окраина. В общем, надо проверить.