— Сосредоточься. Не спеши. Нам не нужна ещё одна тотальная заморозка. Только снег.

Мари мрачно кивнула и стала плести узор вьюги медленно-медленно, внимательно следя за движением каждого пальца. Грэм прав. Страшно вспомнить, сколько раз за последние два месяца она превращала несчастный тренировочный зал в ледник. А потом, мучась и проклиная собственную прыть, плела узор исправления, который теперь получался, в лучшем случае, через раз.

— Хорошо, хорошо. Расслабь руки. Внимательнее. Стоп!

Стихийница издала рычание. Она и сама поняла, что снова ошиблась. Перепутала последовательность плетений. Причем, узор-то был не самым сложным.

— Знаешь, в чём твоя проблема? — философски изрёк Иллара. — Ты боишься допустить ошибку. Как Ян раньше. Ты потеряла веру в себя. И зря. Тебе подвластно любое задание. Нужно лишь позволить пальцам делать то, что они умеют.

Девушка вздохнула и начала работу заново, стараясь не думать о конечном результате…

После возвращения в Зимний Дворец Мари была столь занята, что не заметила, когда закончилась первая, невыносимо дождливая Осень Короля Злата, и Замок попал в белоснежный плен. Погодники по распоряжению Инэя старались на славу: сугробов выросло столько, что слугам-людям приходилось трудиться в поте лица, чтобы чистить дороги. Но не проходило и дня, чтобы чьи-нибудь сани не увязали в снегу. Стихийница слышала, как главная сплетница приюта Гайта Лим рассказывала, что другие Короли обращались к Повелителю Зимы с просьбой убавить интенсивность осадков. Но Инэй и бровью не повёл.

Мари мало интересовали и снегопады, и их виновник. Короля она ни разу не видела. Равно как и обеих Королев. В свиту девушку больше не вызывали. А еще освободили от работы в Погодной канцелярии. И теперь Дронан Лили на занятиях в Высшей школе жаловался на скуку во время составления заквасок наверху. Оказалось, теперь ему приходилось работать в паре с Ульхом Мурэ — неразговорчивым младшим братом секретаря Его Величества. Дайра перестала появляться в канцелярии ещё Летом — сразу после свадьбы Инэя и Киры. Теперь главной обязанностью Норди было сопровождать старшую сестру, когда та покидала Королевские покои.

— По ней я точно не скучаю, — ныл Дронан, пока Мари честно пыталась слушать очередную заунывную лекцию. — Я так ждал, когда ты вернешься. Но вот незадача!

Грэм объяснил перемену просто. Во-первых, с силой, выкидывающей один фортель за другим, опасно готовить погодные зелья. И для себя, и для окружающих. Во-вторых, теперь у Мари хватало других дел. Девушка не спорила. Не забыла прошлогодний "успех" Дайры, когда её закваска чуть половину канцелярии не разнесла. Да и забот, действительно, прибавилось. Львиную долю времени после теоретических занятий Ситэрра проводила в тренировочном зале. Пыталась обуздать возросшую силу. Пока, правда, безуспешно. Вместо того, чтобы подчиниться и вернуться на прежний уровень, погодный дар издевался, не желая слушаться.

— Я понимаю, отчего сила скакнула, — жаловалась Мари после очередной неудачи. — Но почему так долго ничего не меняется?

— Твой дар и раньше преподносил необъяснимые сюрпризы, — отмахивался Иллара. — Прекращай причитать и работай усердней.

Мари морщилась в ответ, плела узор за узором, но всё равно не видела и намека на желанный контроль. Кстати, тренировалась она теперь исключительно наедине с Грэмом. С Дронаном и составляющим ему компанию новичком по имени Ян Десальва учитель работал отдельно. Говорил, шалящая сила Мари слишком опасна для других учеников. Девушка не возражала. Понимала, тут учитель полностью прав.

Когда же стихийница выбивалась из сил или окончательно теряла терпение, Иллара отводил её в Королевскую библиотеку. Вручал очередную особую книгу и оставлял заниматься. А потом устраивал допрос о прочитанном, по строгости и дотошности не уступая Ловерте. Мари вздыхала, но подчинялась. Без единого возражения. Конечно же, содержание толстенных томов потрясало воображение. Описываемые приёмы позволяли достичь такого мастерства, что большинству детей Зимы и не снилось. Вот только зачем к таким знанием учитель решил приобщить безродную шу?

— Затем, чтобы в следующий раз могла постоять за себя, — отчеканил Грэм, когда однажды Мари, заикаясь и пряча взгляд, решилась задать волнующий вопрос. — Ты — высшая стихийница, а так бездарно попала в ловушку! К тому же, вдруг Король передумает и все-таки сделает тебя правой рукой Яна. И, если это случится, тебе придется думать за двоих. А ты пока и за себя не всегда отвечаешь. Столько глупостей в голове!

— У меня свадьба через два года, не забыли? — напомнила Мари не без злости. А сердце в трубочку скрутилось от тоски.

— Ну… — задумчиво протянул Иллара. — Учитывая твою недавнюю прыть, не уверен, что зу Герт доживёт до дня бракосочетания. Ладно-ладно, — засмеялся учитель, когда глаза Мари гневно сузились. — Два года — немалый срок. Всякое может случиться.

Но больше всего в череде перемен стихийницу удивляло поведение самого Грэма. Он перестал кричать на неё. Делал замечания, почти не повышая голоса. Сдержался даже, когда сам однажды попал под действие неконтролируемой силы ученицы и покрылся плотной, прозрачной корочкой льда. Мари до сих пор не могла вспоминать о том моменте без содрогания. Представляла самые немыслимые кары, когда белая, как свежий снег, плела узор исправления. Но Иллара, оттаяв, махнул рукой и ушёл принимать горячую ванну.

Ситэрра сумела найти лишь одно объяснение столь невероятной выдержке, и в тот же вечер связалась через осколок с Майей.

— Разумеется, я не говорила Грэму о родстве с тобой, — заверила бабушка, выслушав подозрения. — И никто другой из осведомленных тоже. Я сегодня общалась с Соджем. Он точно не в курсе. А сын, поверь мне, первым делом оповестил бы его о существовании внучки. Думаю, дело в чувстве вины. Грэм — твой учитель, и так опростоволосился. Лучшую ученицу чуть не увели из-под носа, что едва не вылилось в жуткий скандал и вражду между двумя Дворцами.

В словах старой советницы был резон. Хотя сама Мари больше поверила бы, что Иллара чувствует ответственность за её попытку самоубийства. Грэм видел юную стихийницу на окне и понял, что она готова шагнуть вниз. Разбиться насмерть без сожаления о собственной короткой жизни. Возможно, поэтому старался не давить, помогая оправиться. Что касается упомянутого Майей скандала, всё обошлось. Злат под давлением Инэя сдался и извинения принёс. Королю, а не пострадавшей стихийнице. Тогда же, по словам Грэма, Инэй предъявил претензии и Элле. Наедине, разумеется.

— Объявил, что после того, как ты утратила… э-э-э… рабочее состояние, в твоих вещах было найдено письмо с приказом об убийстве Принцессы, — коротко рассказал о той тайной беседе учитель. — Королева понятия ни о чём не имела. То была чистая импровизация Фина. Элле невыгодна смерть Весты. Случись серьезный катаклизм, без дара Её Высочества Весенний Дворец окажется бессилен. В общем, Король дал понять, что разочарован сотрудничеством. Ведь исполни ты волю Фина, последствия могли быть ужасающими. Если б тебя раскрыли, в смерти Весты могли обвинить Зимний Дворец. Но нет худа без добра. Наша маленькая хитрость внесла некоторый раздор в отношения Королевы и её прихвостня. Принцесса жива и в безопасности, а ты выведена из игры.