– Гай… О, Гай! – воскликнула Джоанна, обхватывая руками голову. – Как это могло случиться? Как это вообще могло произойти?

– Ума не приложу, – ответил Гай. – Она вдруг появилась в дверях и поведала идиотскую историю, в которой, по-моему, нет ни слова правды.

– А Лидия сказала, где она была? – спросила Джоанна, тревожно глядя на Гая, который предпринимал видимые усилия взять себя в руки.

Гривз в основных деталях рассказал ей то, что сообщила Лидия.

– А теперь скажи мне честно, есть ли в этом, по-твоему, хоть малейший смысл? – закончив, растерянно спросил он.

– Нет, – однозначно ответила Джоанна. – Какая-то неправдоподобная чушь. Что она могла делать, чтобы заработать деньги? Почему оказалась во Франции и оставалась там все это время, если ее родным языком является английский, причем произношение однозначно свидетельствует о ее высоком общественном положении? Неужели она не пыталась искать свою семью? Уверена, что Лидия должна была думать о том, что родственники ее ищут.

– Любой человек, обладающий элементарной логикой, задастся такими же вопросами и придет каким же выводам. Но у Лидии с логикой всегда было напряженно. Она рассказывает, что чувствовала себя, будто потерянный кем-то багаж, – сказал Гай. – Только Лидия может думать, что этого достаточно.

– Что? Постой-ка!.. – воскликнула Джоанна. – Эта фраза заслуживает внимания. Сдается мне, что Лидия не сама ее придумала. – Она ненадолго смолкла, напрягая память, чтобы вспомнить, откуда знает это выражение. И ей удалось. – Уверена, что это из одного ее любимого романа, который я читала ей однажды, когда она лежала с сильной простудой. Вспоминаю, что ее чем-то очень тронула эта фраза, и она даже зачем-то заучила ее.

– Все понятно, – раздраженно сказал Гай.

– Может быть. Но послушай меня. Это была история о дурехе, на которую напали и стукнули по голове разбойники, или что-то в этом роде. Главное, что стукнули так сильно, что она забыла свое имя, но при этом, по какой-то идиотской причине, оказалась во Франции. Там ее и спасли два не менее придурковатых француза. А ровно через год память неожиданно вернулась к мисс Потерянный багаж, и она приехала назад, в Англию, к своему обезумевшему от счастья жениху, герцогу, если не ошибаюсь, который все это время пребывал в беспрестанной тоске, думая, что она умерла. Вся деревня плакала от радости и аплодировала, когда они встретились на закате. И он увез ее в свой розовый сад, где они и прожили всю оставшуюся жизнь, не имеющую никакого отношения к реальности.

В глазах Гая появилось искреннее удивление.

– Ты, наверное, шутишь. Получается, что Лидия позаимствовала объяснение своего семнадцатимесячного отсутствия из второсортного романа?

– По крайней мере, об этом стоит подумать, Гай. Где еще она могла позаимствовать такой душещипательный и глупый сюжет? Я начинаю думать, что и мысль скомпрометировать меня, подослав Генри, она тоже позаимствовала в одной из своих книжек.

– Значит… – медленно произнес Гривз, в задумчивости теребя пальцами нижнюю губу, – значит, я был прав. Все, что она говорила мне с самой первой минуты своего появления, было не более чем нагромождением бессовестной выдумки и лжи, – добавил он и с явным интересом посмотрел на Джоанну. – А как ты думаешь, то, что она была все это время во Франции, может быть правдой?

Джоанна с сомнением покачала головой.

– Не знаю. Если она почерпнула идею побега из выдуманных историй, то из них же должна была понять, что укрыться следует достаточно далеко, где бы ее никто не мог узнать. Но ехать во Францию? Думаю, что Лидия не столь смела, чтобы решиться на такое без чьей-то поддержки.

– Лидия вообще ничего не делает самостоятельно. Даже чтобы одеться, ей требуется помощь, – заметил Гай. – Тебе это известно так же, как и мне. Если бы я не знал ее так хорошо, я бы подумал, что она убежала с любовником. Но нам хорошо известно, как Лидия относится к реальной стороне любовных отношений.

– И коль скоро это так, мы опять возвращаемся к изначальному вопросу: что же с ней могло произойти? Может быть, она действительно потеряла память в результате шока и ее взяли к себе какие-то добрые люди? А Лидия решила приукрасить свою историю, чтобы она звучала более драматично и героически. Как ты думаешь?

Гай почесал затылок.

– Она не назвала ни имен людей, с которыми встречалась, ни названия местности, где жила, ссылаясь, что забыла их, как и все остальное. Поэтому я даже не представляю, откуда следует начинать поиски правды. К тому же не исключено, что за ее появлением кроются другие еще более неприятные вещи. От Лидии всего можно ожидать.

– Гай, – тихо сказала Джоанна, – кажется, ты говорил мне, что Рэн во время войны занимался секретной деятельностью в интересах правительства, выявлением заговоров, шпионов и тому подобными вещами?

Глаза Гая понимающе блеснули.

– Он был с этим связан. Да… Думаю, стоит написать ему короткую записку с просьбой приехать и проконсультировать меня. Спасибо тебе, Джоанна, за эту идею. Ты у меня просто умница. А я со всеми своими знаниями и опытом об этом почему-то не догадался.

– Ты пережил ужасный шок, – спокойно сказала Джоанна.

– О, Джо… – Он обнял ее, притянул ближе и прижал так сильно, будто рассчитывал таким образом защитить их обоих от неожиданно обрушившейся беды. – Любимая моя, обожаемая. Мне так жаль, так жаль… – Его голос дрогнул. – Я чувствую себя будто в страшном сне, который должен закончиться и тогда все станет по-прежнему. Но кошмар заключается в том, что я знаю: если проснусь – по-прежнему уже не будет.

– Я понимаю, – сказала Джоанна, осторожно освобождаясь из его объятий и отходя в сторону. При этом у нее было такое ощущение, что с каждым шагом откалывается частица ее души. – Нам необходимо очень хорошо подумать, что делать дальше. Лидия права в том, что мне здесь нельзя больше оставаться.

Гай закрыл лицо руками.

– Это сумасшествие какое-то, – произнес он. – Это полное безумие!

Джоанна была с ним более чем согласна, но она точно знала и то, что с этого момента все должно измениться. Гай женат, и его законная жена вернулась. Она опустила голову, размышляя о том, где взять силы, чтобы сделать то, что она должна сделать.

– Думаю, мне лучше вернуться в Италию, – произнесла Джоанна, и каждое слово отозвалось в ее сердце как удар ножа.

– В Италию? – Гай подошел к ней, нежно взял за плечи и приподнял пальцами подбородок так, чтобы видеть ее глаза. – Уверен, что можно найти другое решение, любимая моя. Видит Бог, ты нужна мне, еще больше ты нужна Майлзу, чтобы помочь ему пережить эту катастрофу. Как ты думаешь, что случится с Майлзом, если ты вдруг исчезнешь из его жизни, препоручив его вниманию странной матери?

– Не знаю, – прошептала она. – Я не знаю, Гай. Но я точно знаю, что не могу остаться в этом доме. Для меня невыносима сама мысль, что я постоянно буду видеть тебя, но не смогу прикоснуться к тебе, поцеловать, даже посмеяться вместе с тобой. Мы никогда не сможем вести себя так, как раньше.