У официантки Оксаны, отиравшейся у барной стойки в виду почти полного отсутствия посетителей, аж челюсть отвисла от возмущения. «Ни фига себе! – недовольно подумала она. – Совсем эти колхозники из Нижнего Бердичева охамели, прутся как к себе домой, распугивая приличную публику. И как он только мимо охранника проскользнул? Тот, небось, опять курит у служебного входа?»

– Сейчас я этого индейца шугану, – сказала Оксана бармену. – А то меня же потом премии лишат. Ты, если чего, охрану вызови.

– Ладно, – сказал бармен, механически протирая стакан салфеткой. – Только на рожон не лезь. Сама знаешь, сколько быдла сейчас по Киеву шарится.

Приближаясь к незнакомцу, официантка заготовила в уме вступительную фразу иронического содержания: «Отец, ты, часом, не заблудился?», но заготовка не пригодилась. Клиент столкнулся со взглядом Оксаны, и та опешила. Уж больно молодыми оказались глаза у этого седого мужчины, совсем не стариковскими. А еще в них таилась непонятная, завораживающая своей иррациональностью, опасность, от которой у Оксаны внезапно засосало под ложечкой. И она промямлила:

– Товарищ, у нас, вообще-то, здесь гардероб есть.

Давно забытое обращение «товарищ» сорвалось с ярко и густо накрашенных уст официантки неожиданно для нее самой. Оксана и не помнила, когда последний раз так обращалась к кому-нибудь. Может, и вовсе не обращалась, а лишь в кино видела.

– Гардероб? – почему-то удивился клиент. – А зачем он мне?

Его юмор – если это был юмор – не произвел на официантку впечатления. Скорее, наоборот, слегка разозлил, вернув в боевое состояние духа.

– Вообще-то у нас элитный ресторан, – сказала Оксана, упершись руками в бедра. – Здесь принято снимать верхнюю одежду.

– Снимать верхнюю одежду?.. – повторил незнакомец. – А-а, теперь понял.

Поднявшись, он снял плащ и очутился в поношенном вельветовом пиджаке, который приобрел не иначе как на толкучке в период Гражданской войны. Положив мокрый плащ на соседний стул, странный «старик» снова сел и выжидательно посмотрел на Оксану.

Та решила, что над ней изощрено издеваются. А в таких ситуациях она всегда начинала сильно нервничать, сильно сужая свой словарный запас.

– Молодой человек, – произнесла Оксана звенящим голосом, – вы, это, ведите себя прилично. Вам же ясно сказано про гардероб. Вы, это, хотите, чтоб я охрану позвала?

– Не надо звать охрану, девушка, – спокойно отозвался клиент. – Зачем мне охрана? Я сам справлюсь. Возможно, я вас чем-то обидел? Вот, возьмите, пожалуйста. – Он вытащил из кармана несколько мятых купюр и положил их на стол. – Мне чашечку кофе, больше ничего не надо.

– Что это? – спросила Оксана, раздувая ноздри.

– Деньги, вроде бы.

– Вижу, что деньги. Это евро. Мы валюту не принимаем.

– Почему? – Незнакомец слегка разгладил примятые «еврики». – А-а, мало, наверное?

Он повторно сунул руку в карман, извлек еще две такие же зеленоватые купюры и добавил их в общую стопку. Теперь там находилось шестьсот евро – что-что, а деньги считать Оксана умела быстро, ошибаясь исключительно в свою пользу. И тут девушку осенило!

А все потому, что она разглядела на груди незнакомца – под самой яремной ямкой – странный двойной амулет. Раньше его прикрывал застегнутый борт плаща, и Оксана заметила лишь тонкий кожаный шнурок. Оказалось, что на шнурке висели крупный клык какого-то экзотического зверя и перстенек из белого золота с черным шариком вроде жемчужины. Да уж, крестьянин из Житомира такое бы ни в жисть не нацепил – уж слишком стильно, да и дорого.

«Блин, да он прикалывается! – подумала официантка. – Прикинулся бомжом и решил народ разыграть. Где-то я о таком читала. Или кино видела… «Принц и нищий», что ли… Нет, как-то по-другому. Но не в этом дело. Меня не разыграешь, я тебе не лохушка какая-то».

Она молниеносным движением сгребла купюры со столешницы и запихнула их в свой карман на фартуке. Потом с понимающей усмешкой спросила:

– Значит, чашка кофе? Больше ничего не надо? У нас, к примеру, фуа-гра имеется, совершенно свежая, прямо из Аквитании.

– Нет, прямо из Аквитании не надо. Ну разве что… Яичницу можно?

– Можно, – великодушно разрешила Оксана. – Хоть из яиц страуса.

– Страуса не надо. Пожалуй, четыре куриных хватит. Это не очень долго? У меня не так много времени.

– Через пятнадцать минут яичница будет у вас на столе.

– Тогда и хлеба побольше, если можно.

– Сделаем, молодой человек. Подождите немного.

Тимур кивнул и проводил взглядом покачивающиеся бедра, обтянутые узкой и короткой юбкой. Хм…

Он чувствовал себя чертовски неловко в этом роскошном ресторане, да и вообще во всей этой жизни за Периметром. Неловко и глупо, потому что ни черта в ней не ориентировался. И ресторан для встречи выбрал лишь потому, что увидел вывеску во время телефонного разговора с Ланским. Знал бы, ни за что бы сюда не заперся.

Весь его опыт обитания в условиях двадцать первого века – если не считать пары сумасшедших суток в Чернобыльской Зоне – сводился к нескольким дням, проведенным на окраине Киева в двухкомнатной квартирке дамы бальзаковского возраста. С дамой Тимур познакомился на автовокзале, где она предлагала туристам комнату в аренду посуточно. Правда, сначала она поинтересовалась паспортом, но, увидев еврокупюры, резко передумала, сказав: «Да и бис с ним, с паспортом, утратил, и ладно. По очам бачу, шо хлопец ты гарный».

Дама тоже оказалась гарной – добродушной, житейски опытной и разговорчивой. Разве что разговаривала на немного странном языке, но понять ее было не сложнее, чем того же кешайна. Из общения с дамой Тимур почерпнул много полезной информации бытового уровня, на толкучку сходил, чтобы сменить одежу (по выражению дамы), и даже парикмахерскую посетил. После чего, опять же по мнению дамы, стал немного походить на цивильного людину. В общем, малость пообтесался. И все равно ощущал себя дикарем.

Но куда ему было деваться? Он дал обещание Марусе и обязан был его выполнить. А потом… Потом видно будет – Тимур не привык далеко заглядывать…

* * *

Оксана подошла к барной стойке и протянула бармену одну купюру:

– Слушай, глянь-ка на всякий случай. И в свой фонарик посвети.

– Он что, с тобой «еврой» расплатился? – Бармен взял в руку «сотенную» и покрутил перед глазами.

Оксана хмыкнула:

– Подарил за высокий уровень обслуживания. Ну что, натуральная?

– Сейчас, не торопи.

Он вытащил из нагрудного кармашка рубахи зажигалку с инфракрасным фонариком и направил его на купюру. Через несколько секунд коротко резюмировал:

– Порядок. Можешь заказать себе коктейль.

– Если только ты проставишься.

– Я-то с каких шишей? Слушай, Оксанка, за что тебя так клиенты любят? Мне сто евро еще никто на чай не давал.