Но спорить с начальником она не станет. С тех пор, как дверьоказалась запертой, Настя решила не ссориться с ним и не пытаться доказыватькаждый раз свою правоту. Если деваться некуда, надо вырабатывать приемысовместного сосуществования. Лучше смолчать, схитрить, обмануть, в концеконцов, и сделать по-своему.

- Хорошо, Вячеслав Михайлович, - она стояла перед ним свидом пионерки-отличницы, которой поручают важное и ответственное дело: за тридня до окончания учебного года подтянуть по русскому языку отпетого двоечника.Задание трудное, практически невыполнимое, но жутко почетное, от которого и вголову не придет отказаться. - Когда можно получить материалы?

- Часика через два мне их подвезут, тогда и возьмешь.Но сначала я сам ознакомлюсь.

Ой-ой-ой, можно подумать! Лично сам ознакомится, чтобы бытьв курсе и впоследствии постоянно держать руку на пульсе.

- Конечно, Вячеслав Михайлович. Может быть, мне покасъездить побеседовать с Ганелиным более предметно?

- Поезжай, - согласился Афанасьев. - И пожестче с ним,пожестче. Без церемоний. Пусть этот жук почувствует, что ему теперь невывернуться.

* * *

Вклинить разговор с Ганелиным в расписание заранееоговоренных встреч оказалось делом непростым. Следователь Гмыря, ехиднопокашляв в трубку, согласился вызвать Андрея Константиновича в свой кабинет навремя обеденного перерыва, а если до этого момента ее будет разыскиватьАфанасьев, сказать ему, что Каменская беседует с задержанным в другом кабинете,и тут же отзвонить ей на мобильник.

Она плюнула на бюджет, мысленно возблагодарила судьбу за то,что Лешка Чистяков теперь много зарабатывает, обменяла пятьсот долларов изаказала по телефону такси на весь день. Голодной она не останется, эти пятьсотдолларов Лешка перед отъездом в США дал ей в отдельном конверте, красочном, свиньетками, и велел от своего имени купить себе подарок на день рождения. Деньрождения состоялся на прошлой неделе, до покупки подарка дело как-то не дошло,и заветный конвертик уныло скучал в ее сумке рядом с электронной записнойкнижкой, набитой разнообразными лекарствами косметичкой, кошельком, сигаретамии россыпью зажигалок, из которых функционировала только одна, а остальные давнонуждались в заправке.

До обозначенных Борисом Витальевичем Гмырей трех часов дняНастя успела провести две встречи с разговорами по поводу романа Руслана Нильскогои еще две - по поводу алиби Плешакова. Одна встреча ничего путного не дала,вторая же позволила вычеркнуть из списка еще одно убийство, совершенное в тосамое время, когда пресловутый Антон Плешаков чинил в автосервисе свою машину.В сервис для проверки этих сведений Настя тоже успела заскочить, так что вместочетырех запланированных встреч получилось пять. Ровно в пятнадцать ноль-нольона переступила порог кабинета следователя.

Ганелин уже сидел там. Взглянув на него, Настяпочувствовала, как сжалось у нее сердце. Убийца он или нет, а все равно жалкочеловека, вынужденного находиться в таких нечеловеческих условиях, какие имеютместо быть в изоляторах временного содержания. А уж если Гмыря вынесетпостановление о заключении Ганелина под стражу и того переведут в следственныйизолятор, где условия куда хуже, а нравы куда круче, тогда вообще...

- Беседуйте, - бросил Гмыря уже на ходу, гремя ключами,которыми запирал сейф, - я буду минут через сорок. Располагайся на моем месте.

Настя не стала усаживаться за стол, а придвинула стул и селанапротив Ганелина.

- Я уже все сказал Борису Витальевичу, - измученнопроизнес Андрей Константинович. - Ничего больше добавить не могу. Я не знаю,как этот пистолет у меня оказался.

- Андрей Константинович, - Настя слегка запнулась,подбирая слова, ведь она собиралась задать не совсем деликатные вопросы, -вспомните, пожалуйста, среди ваших знакомых есть люди, затаившие на вас зло? Выне отвечайте сразу, потому что этот вопрос состоит из двух частей. Я понимаю,что такие люди наверняка есть. Меня интересует, есть ли среди них кто-нибудь,хоть как-то связанный с системой МВД или ФСБ? Подумайте как следует, я вас нетороплю.

- Откуда такой вопрос?

Голос у Ганелина мгновенно стал тверже, будто ожил. Дажерыхлое пухлощекое лицо словно подобралось и стало суше.

- Видите ли, Андрей Константинович, я не верю в то, чтовы убили Тимура Инджия. Пистолет вам подбросили, в этом я не сомневаюсь. Ноесть еще одна вещь... Понимаете, кто-то сливает моему начальству порочащую васинформацию, подталкивает к тому, чтобы вас подозревали.

- Какого рода эта информация?

- Извините, но пока я этого сказать не могу.

- Да, я понимаю... Вы хотите сказать, что эти людиподбросили мне пистолет?

- Не знаю. Может быть, и они. Но скорее всего, нет.Пистолет вам подбросили те, кто связан с убийством, чтобы увести следствие всторону и навести подозрение на вас. Им на самом деле все равно, на когобросать подозрение, лишь бы туману напустить, вы оказались просто наиболееудобной для них фигурой. А вот те, кто дает информацию моему начальству,действуют из каких-то других побуждений. Они от всей души хотят сделать вамгадость. Они хотят, чтобы вас подозревали, чтобы вас арестовали и держали вкамере с уголовниками. Чтобы вам небо с овчинку показалось, понимаете? И пустьвас потом выпустят, потому что все это не подтвердится, но вы свое получите.Поверьте мне, Андрей Константинович, Бутырка - это страшная штука, особенно длявас, человека, простите, не очень молодого, неспортивного и незнакомого с обычаямии понятиями. Там кого угодно сломают и заставят любые чистосердечные признанияподписать. И есть кто-то, кто хочет для вас такой "райской" жизни.Ваша задача сейчас подумать и сказать мне, кто это может быть. При этом прошувас учитывать, что этот человек должен по роду своей работы либо иметь влияниена мое начальство, либо иметь доступ к информации, которую будут считатьдостоверной.

Ганелин слушал ее очень внимательно, сосредоточенно глядяпрямо ей в глаза.

- Вы действительно верите, что я не убивал водителя? -напряженно спросил он.

- Верю, - искренне ответила Настя.

- И вы можете мне гарантировать, что моя жена неузнает...

- Нет, Андрей Константинович, гарантировать я вамничего не могу, потому что не умею предвидеть будущее. Возможно, то, что вы мнескажете, попадет в материалы уголовного дела, и, возможно, дело все-таки дойдетдо суда. Тогда все это будет предано огласке. Я могу только вам обещать, что,если этого не произойдет, я постараюсь сделать все возможное, чтобы вашасупруга ни о чем не узнала. Вы уже поняли, кто может быть этим человеком?

- Да, - тихо произнес Ганелин. - Я, конечно, не уверен,но других кандидатур у меня нет.

- Так я вас слушаю. Кто он?

- Муж моей бывшей любовницы.