Вернадского ещё не построен, а артисты Вернадские уже вовсю трудятся на манеже, в данном случае на сцене. Наверное, просто однофамильцы.

На смену им вышла Тамара Синявская. А после неё послышался наконец-то мужской голос, объявивший:

– Выступает дважды Краснознамённый имени Александрова ансамбль песни и пляски Советской армии. Художественный руководитель и главный дирижёр – народный артист Советского Союза, лауреат Государственной премии Борис Александров. Песня «Единство». Музыка Бориса Александрова. Солист – заслуженный артист республики Олег Клёнов. Дирижёр – Борис Александров.

Вот ведь, сын руководит ансамблем, носящим имя его отца. Этакая преемственность поколений. Насколько сын талантливее отца и вообще насколько талантлив? Об этом мне, человеку, далёкому от этих сфер, судить было трудно. Но ансамбль гремит и ещё долго будет греметь по всему миру. Значит, человек находится на своём месте, а это самое главное.

– Композитор и автор слов Евгений Покровский. Песню «Аист на крыше» в сопровождении эстрадно-симфонического оркестра Гостелерадио СССР под управлением народного артиста РСФСР Юрия Силантьева исполняет Полина Круглова. Дирижёр – Юрий Силантьев.

На сцену ещё и детишки высыпали, видно, детская секция оркестра, если актовая имеется. Может, из какого-нибудь Дворца пионеров позаимствовали два десятка одетых одинаково (только у одних брючки, а других юбочки) мальчишек и девчонок. Полина вышла в платье без рукавов длиной до колен, никаких украшений, но косметика имеется. А куда ж без косметики, корь ты артист, и твоё лицо не должно казаться из зала бледным пятном.

Вижу, волнуется, хоть и пытается это скрыть с виду лёгкой улыбкой. А уж как я волнуюсь! Всё-таки Лещенко – уже относительно профессиональный певец, а для Полины это всё впервые. Такой зал, столько зрителей, среди которых первые лица страны. Господи, про себя взмолился я, хоть никогда верующим себя не считал, дай ей сил справиться с этим!

Молодец, справилась! Мало того, она пела и периодически бросала взгляды явно в мою сторону, отчего по моей спине почему-то бежали мурашки. И меня прямо-таки реально отпустило, когда она закончила петь и затихли последние звуки музыки. Полина чуть поклонилась, поклонились юные бэк-вокалисты, поклонился сверкнувший стёклами очков Силантьев, и занавес медленно опустился.

– Вообще отлично! – снова услышал я шёпот соседа. – У меня от этой песни даже мурашки бегали.

– Спасибо! – совершенно искренне поблагодарил я.

Надо же, не один я такой «мурашливый».

Ещё несколько участников – и концерт объявили закрытым. Публика вновь поднялась, похлопала находившимся в ложе членам ЦК и вместе с ними, после чего организованно потянулась на выход.

– Молодец, нет, вот честное слово – молодец! – не уставал нахваливать меня Вадим Федотович. – Как же богата наша страна талантами!

В гардеробе мы одевались тоже вместе. Я пропустил Резникова перед собой, ему подали пальто, мне плащ.

– Не легковато? – спросил он, кивая на плащ.

– Да мне нормально, – пожал я плечами.

– А я вот решил потеплее одеться, когда в Москву собирался. Это у нас на Кубани сейчас можно даже без плаща или куртки ходить, а тут всё-таки север. Хотя сегодня было тепло… Ты в какой гостинице остановился?

– Так я и не в гостинице, снял угол у одной бабули в Бирюлёво на пару ночей.

– Вот те раз! А чего так?

– Так свободных номеров в московских гостиницах не бывает. Заранее надо бронировать, да ещё и при наличии командировочного удостоверения. Меня же Силантьев пригласил в частном порядке.

– Да уж, это точно… Я вон сам себе командировочное выписал и чуть не за месяц номер в «Берлине» забронировал. Я в этой гостинице уже не первый раз останавливаюсь, нравится она мне, уютная. И меня там знают, встречают, как родного.

Да уж, я бы тоже не отказался в «Берлине» пожить, хоть раньше в ней и не был никогда. Но мнению собеседника доверял.

– Ладно, Вадим Федотович, рад был с вами познакомиться.

– И мне тоже приятно. Сейчас куда, в Бирюлёво?

– Попозже, пока решили с моей девушкой поискать какой-нибудь ресторан, чтобы культурно поужинать.

– Так вот запросто, не забронировав столик? Бесполезно, я ихние порядки успел немного выучить, чай не первый раз в Москве. Знаешь что… А давайте я вас с твоей девушкой в ресторан приглашу? В «Берлине» знаешь какой хороший ресторан? Там даже фонтан есть, а в нём живые карпы плавают. Захочешь – официант сачком выловит и для тебя тут же рыбу приготовят. Едем?

Я задумался. В принципе, и впрямь вряд ли вот так с наскока нам удастся посидеть в каком-нибудь приличном заведении. Другое дело, что общество председателя колхоза может показаться навязчивым…

– Мы вообще-то хотели побыть, так сказать, наедине…

– Да и побудете! Я с вами немного посижу, поем, выпью пару рюмок водки – и на боковую. По глазам вижу – созрел. Где твоя девушка?

– На служебном договорились встретиться.

– Тогда я сейчас на машине к служебному и подъеду.

Я проторчал у служебного входа минут десять, когда рядом остановилась 21-я «Волга», из которой с водительского места выбрался Резников.

– Из колхоза на ней приехал, тысяча триста километров, – гордо сообщил он, похлопав ладонью по капоту. – В 6 утра выехал – в 9 вечера уже в столице. Я с техникой на «ты» с самого детства… Я на ней в прошлом году в Сибирь ездил, в Омскую область, там у нас проходил выездной семинар по обмену опытом. Не подвела моя «ласточка». И в этот раз до Москвы без проблем добрался. Лучше, чем на поездах и самолётах. Люблю, когда сам себе хозяин, куда хочешь – туда и едешь.

– Так она у вас такая чистая, словно вы дальше ближайшего отсюда переулка на ней не выезжали…

– Ты бы видел её, когда я на ней вчера в Москву въезжал. Но у меня завгар при Министерстве сельского хозяйства – хороший знакомый, он мне машину так отдраил… Не сам, конечно, у них там автоматическая мойка, через неё я и прогнал свою «ласточку»… Так, ну где там твоя девушка? Она здесь работает, что ты её на служебном входе ждёшь?

– Можно и так сказать, – улыбнулся я.

И в этот момент дверь распахнулась, на крыльце показался сначала мужчина, следом за ним вышла женщина, примерно его ровесница, они о чём-то переговаривались, и когда дверь уже почти закрылась – её толкнули изнутри, и появилась наконец моя ненаглядная. Я двинулся навстречу, она же, увидев меня, улыбнулась, отчего на её щёчках появились обожаемые мною ямочки, и кинулась мне на шею.

– Женька!

Чмокнула меня в щёку, получив тут же ответный поцелуй.

– Привет! – я ещё раз чмокнул её, теперь уже ближе к губам,