Куда могли деться сёстры? Тут поблизости только деревня, да и то не факт, что полностью опустевшая. Возможно, они всё же догадались повернуть обратно. Тогда на том берегу их поджидает Сивер, но вероятность мала. Стоит пройтись вдоль берега — может, я упустила что — то из виду.

Веки как назло начали закрываться, а огонь тухнуть. Растерев лицо снегом и подкинув пару дров в костёр, я вновь оглянулась. Вряд ли кто — то сможет подкрасться ко мне незамеченным, но всё же лучше подстраховаться. Лук тут же оказался в руке вместе со стрелой, и облокотившись об шершавый ствол дерева, я на миг закрыла глаза.

Надо немного отдохнуть. Привести мысли в порядок. Понять, в конце концов, на что именно ориентировались Инеж с Птолаей, пытаясь убежать из земель Темнейшего. Наверняка они понимали, что за ними будет погоня, но Инеж не так глупа, что бы соваться сразу на границу. Ей с сестрой нужно было где — то спрятаться. В месте, где бы Темнейший и его слуги их не нашли…

До ушей долетел приглушённый треск костра. Рыжие отблески пламени упали на лицо, и поморщившись, я уткнулась носом в жёсткую шерсть. От неё пахло металлом, лесом и старой хвоей. Какие странные запахи. Не то что бы они тревожили нос, но и далеко приятными их вряд ли можно назвать.

Как ни странно, но мне было тепло. Вот так необычайное чувство — в Малоречье обычно всё холодное, только ванна с водой и блюда горячие. А тут какой — то простой плед согревает. Как странно…

Чуть повернув голову, так, что бы свет не раздражал глаза, я уловила запах свежего дерева. А ещё чьё — то спокойное дыхание и размеренный стук сердца, что еле пробивался за одеждами и треском пламени. Кажется, я не одна.

Осторожно приоткрыв глаза, я стиснула в руках лук. Ну надо же, я лежала с ним в обнимку, и мало того, куталась в обшитый изнутри мехом плед. Сердце тревожно встрепенулось в груди, и мигом смахнув сморивший меня сон, я приподнялась на локтях. Выпавшие из косы волосы посыпались на лицо, и неаккуратно смахнув их, я уставилась на пламя. Рыжие и алые языки весело перебегали с одной ветки на другую, стремясь лизнуть затерявшееся в вышине небо. Такое же чёрное, как и раньше. Вряд ли я проспала особо долго — час, полтора, не больше.

Оторвавшись от пламеня, я подняла глаза. Пальцы тут же стиснули лук в надежде на защиту, но воспользоваться им мне так и не пришлось.

Сидевший напротив охотник — тот самый, что подстрелил Сивера — вырезал из прямых веток древки для стрел. Их уже было около десяти, что ровной кучкой лежали рядом, на снегу. Сам он сидел на старом пне, накинув на плечи прохудившийся плед и сосредоточенно следя за отточенными годами движениями.

Оторвав взгляд от его ножа — короткого, с зазубринами на лезвие — я вгляделась в лицо охотника. Необычайно молодое, не обветренное и не прокажённое болезнью. Был лишь один короткий шрам — он разрезал его левую бровь, чуть не заходя на веко. Возможно, будь он чуть ниже, этот человек вряд ли бы остался с глазом.

Приглядевшись, я отметила, что кожа охотника не такая уж и бледная. Он словно побывал в жарких краях, но времени на то, что бы загореть, у него просто не было. Да и выглядел… не как здешний — под глазами не залегли тени, а в умелых руках не было дрожи. Меня это насторожило, так и заставив потянуться к выпавшей из тетивы стреле.

— Я не трону тебя, — даже не пытаясь взглянуть на меня, вдруг произнёс человек.

Я замерла, вслушиваясь в его спокойный и красивый голос, который одновременно успокаивал и обезоруживал. Если голос Темнейшего походил на мелодию инструмента, которую готов вечно слушать, то этот голос больше на горячую воду, заставляющую расслабиться.

— Почему я должна тебе верить? — глухо поинтересовалась я, всё же нащупав стрелу.

— Иначе я бы убил тебя ещё тогда, когда ты спала, — спокойно ответил охотник, взяв новую ветку. — Но ты ещё жива.

— Может, ты что — то от меня хочешь, и узнай это, сразу убьёшь, — вскинула бровь я, незаметно положив стрелу на тетиву.

— И что мне от тебя хотеть? — не сдержал вдруг усмешки в голосе тот, наконец подняв на меня глаза. — Но ты права. Есть один вопрос — почему ты так рьяно хотела спасти того волка?

Я нахмурилась, смотря в глаза охотника: тёмные, похожие на камень гиацинта. В них не было злости, настороженности или недоверия. Они словно светились изнутри, а плясавшее в них отражение пламени заставляло глаза так и лучиться теплом. Но было ли оно настоящим? Или просто навязанное?

— Он помогал мне, — сглотнув, глухо ответила я.

— Помогал? — изогнул тёмную бровь охотник. — И чем же?

— Неужели настолько интересно? — насторожилась я.

— Просто любопытно, что одинокая девушка делала в лесу, да ещё и рядом с границей нелюдей? — как можно обыденней произнёс незнакомец, словно сталкивался с таким каждый день.

Он вновь опустил глаза, вырезая из ветки древко стрелы. Я поразилась, насколько спокойным казался этот человек — рядом с нами находилась граница Малоречья, а он, вместо того, что бы бежать отсюда как можно скорее, спокойно сидел и выстругивал стрелы. Его бы терпение да и мне…

— Я искала, — сдалась я.

— Свою смерть? — не без ухмылки заметил человек.

— Своих сестёр, — зло отозвалась я, слишком поздно поняв, что натворила.

Охотник молча поднял на меня глаза, на этот раз настороженные. Мне захотелось тут же сжаться и исчезнуть, но я лишь сильнее стиснула в руке лук. Если что — выстрелю раньше, чем он на меня нападёт.

— И что же с ними произошло? — негромко произнёс человек, при этом как — то глухо.

— Сбежали, — не стала врать я. — Решили, что есть мир лучше за пределами нашего дома.

— И направились к границе? Разве им не говорили, что к ней приближаться опасно? — вскинул бровь охотник, словно обвиняя меня во всём этом.

— Они и сами это знали… — буркнула я, отведя взгляд и решив всё же добавить красок в историю. Пускай выглядит как можно правдоподобней. — Еды нет… из всех нас только я охотиться могу. А как это сделать, раз граница рядом?.. им кто — то наплёл, будто по ту сторону реки есть место, где цветёт сад. В нём всегда есть фрукты, чистая вода, а трава подобно перине… вот и сбежали ночью.

Надеюсь, он в это поверит. По крайне мере, я сама себе уже верила, сверля взглядом костёр.

— В такую сказку кто угодно поверить может, — раздался негромкий голос охотника, и моё сердце испуганно сжалось. Неужели понял, что солгала? — Зима холодная. Люди во что угодно уже верят… даже в то, что за рекой настоящий рай.

Он слишком сильно надавил на ветку ножом, и та с хрустом сломалась. Вздохнув и кинув её в огонь, человек вновь посмотрел на меня.

— А волк?

— Спас меня, — прямо ответила я, чуть сощурив глаза. — И след сестёр учуял… а ты его чуть не убил!

Не выдержав, я схватила снег, бросив получившийся ком через костёр. Охотник успел закрыться руками, но часть снега всё равно попала на лицо, запутавшись в светлых волосах.