– Нет, – качнула головой женщина.

– Эшли, не глупи. Когда эти квантовиты очнутся, они тебя по голове не погладят за то, что ты не помешала нам сбежать. Они тебя съедят.

– Не съедят, – отмахнулась Маклейн. – Андмор обещал мне вселенную. Я под его защитой. А вашему побегу я никак не могу помешать. Наверняка он это знает.

– А где твой Андмор? – Кроссман демонстративно огляделся. – Ау, ты где? Его здесь нет, Эшли. И мы не знаем, что случилось на Форисе. Может, он уже мертв. А для остальных квантовитов ты всего лишь еда. Пошли с нами, пожалуйста.

Маклейн горько усмехнулась:

– Вернуться? На Форис? И что будет дальше? Скучная жизнь на этой захолустной планете? Еще и в одиночестве. Нет, Алистер. Ты никогда этого не понимал, но я там задыхаюсь! Я не могу больше ни дня там прожить, не могу!

– Доктор Кроссман, пожалуйста, пойдемте, – попросила Инна. – Если она хочет остаться, то это ее решение, и мы не можем ее заставить.

Но мужчина не слушал. Он подошел к своей бывшей жене и осторожно поцеловал ее руку. Его голос был таким умоляющим и полным боли, что Инна поразилась тому, насколько, судя по всему, эта мерзкая женщина была ему дорога до сих пор.

– Эшли, если ты любишь меня, – тихо говорил Кроссман. – Если ты на самом деле любишь меня, то прошу, пойдем с нами. Я… если хочешь, я вернусь к тебе. Правда. Я не хотел этого делать, потому что ты мне причинила ужасную боль, но если ты действительно раскаиваешься в этом, то я тебя прощаю. Мы снова будем вместе, если ты этого хочешь. Только вернись на Форис. Если ты останешься, они тебя убьют.

Удивительно, но в глазах Маклейн заблестели слезы. Возможно, Мизуки не была так уж неправа, когда считала, что в этой женщине еще остались какие-то светлые чувства. Но все же та покачала головой:

– Нет, Алистер. Я люблю тебя, но я ни за что не вернусь на Форис. Я просто больше не могу там находиться.

Кроссман тяжело вздохнул. Какое-то время на его лице отражалась внутренняя борьба, но потом он сказал:

– Что ж, тогда я тоже остаюсь.

– Что?! – воскликнула Инна. – Не будьте идиотом! Эта женщина не стоит того, чтобы за нее умирать!

Даже Новак встрял:

– Серьезно, Кроссман. Она во второй раз от тебя отказывается. Причем, может, она не так уж и неправа. Если эта квантовая тварь ее и вправду любит, то ей ничего не угрожает. Но если Андмор вернется и обнаружит здесь тебя, думаешь, он оставит тебя в живых?

– Я не могу ее здесь бросить! – с отчаянием выпалил Кроссман.

Обычно отец Инны сохранял равнодушное выражение лица, но сейчас словно что-то прорывалось наружу. Он приблизился к своему другу, потом положил руки ему на плечи, мягко, но уверенно, и тихо произнес:

– Алистер, пожалуйста. Ты мне очень нужен. Пойдем, пока не стало слишком поздно.

Кроссман замер от неожиданности, но все же он пробормотал:

– Нет. Уходи, забери Инну и остальных, но я останусь. Я… я по-прежнему люблю ее. И просто не могу…

– А как же я? – спросил Рябинин, смотря ему в глаза. – Алистер, ты мой самый близкий человек. Неужели ты оставишь меня, того, кто помог тебе в самый тяжелый период твоей жизни, кто не оставлял тебя даже тогда, когда наши отношения не были гладкими, кто не давал тебе сдаться в минуты, когда ты хотел умереть, ради нее?

Однако Кроссман молчал, переводя взгляд с бывшей жены на друга, и только качал головой.

– Алистер, пожалуйста, – умоляюще сказал ее отец. – Я не смогу долго их сдерживать. Ты же знаешь, что еще немного, и они научатся существовать в такой обстановке. Пока они квантовые, они никогда не смогут умереть. А вот мы можем. Я умру, Алистер, потому что ни за что не позволю тебе остаться здесь одному.

И тогда Кроссман сдался.

– Хорошо, – хрипло сказал он. – Я пойду, – а потом обернулся к своей бывшей жене. – Надеюсь, Андмор тебя не убьет. Прощай.

– Ага, – сухо кивнула Маклейн.

Потом они снова подошли к Тиртену. Тот не прекращал стонать, потому что Рябинин продолжал что-то подправлять в переносном приборе, который он каким-то образом отсоединил от стены. Отец Инны взял ее за руку, девушка коснулась Клода, прижимавшего к себе Мизуки. Новак сразу взялся за Тиртена, но вот Рябинин помедлил. Кроссман все еще стоял в отдалении с потерянным видом. Честно говоря, у Инны разрывалось сердце от его мучений, да она и сама, при всей своей неприязни к Маклейн, не хотела ее здесь оставлять, но разве можно заставлять человека? Что им, насильно ее тащить на Форис? Она имеет право сама решать свою судьбу.

Потом Кроссман все же приблизился к ним и крепко взял за руку ее отца. После чего Тиртен коснулся Кроссмана, а через секунду они очутились в знакомом помещении с кабинкой, напоминающей душевую.

– Теперь ты поможешь нам вернуться в реальность. Я отпущу тебя, только когда все будут в безопасности, не раньше. И без глупостей. Твое тело по-прежнему в моей власти, – строго сказал Рябинин Тиртену.

Квантовит кивнул и, превозмогая боль, с трудом подполз к пульту управления. Потом быстро провел пальцами по сенсорному экрану и выдохнул:

– Готово. Заходите, и я вас отправлю.

Первым к устройству бросился Новак. Отец Инны не стал возражать. Тиртен на что-то надавил, и вскоре Новак исчез. Вернулся в реальность, в которой черти что творилось. Инна сказала Клоду:

– Давай теперь ты с Мизуки. Как только окажешься в Форисе, отвези ее в больницу, не жди нас.

На лице парня отразилось сомнение, но все же он кивнул. Потом легонько провел ладонью по ее щеке, чем очень смутил, и понес Мизуки в реализатор. Квантовит вновь на что-то нажал, и они исчезли.

– Инна, вперед, – не отрываясь от работы с прибором, сказал отец.

Но девушка покачала головой:

– Я пойду только с тобой.

– Дочь, иди в реализатор, – строго сказал Рябинин.

– Мы пойдем вместе.

Но отец медлил, лишь только пальцы его скользили по экрану с бешеной скоростью. Кроссман нахмурился и с подозрением посмотрел на него:

– Что происходит?

Рябинин выдохнул:

– Квантовиты уже начинают адаптироваться. Они не существуют в каком-то одном состоянии, им доступны все те возможности, которые недоступны нам, и они ежесекундно адаптируют свои тела к внешней обстановке. А значит, я должен ежесекундно ее менять так, чтобы они не могли двигаться и думать. Но если я ступлю в реализатор, то его поле повредит тот прибор, при помощи