Отец ненадолго задумался.

— И последнее, если почувствуешь, что есть серьезная угроза твоей жизни со стороны короля, что ты не справляешься с ситуацией и ему пора на покой, ни в коем случае не связывайся сама с его устранением. Ни ты, ни братья не должны дать Кристиану и малейшего повода усомниться в вас. Если будешь любить своего мужа, то ни тени подозрения не должно пасть на тебя никогда. Просто напиши сестренке письмо о том, как соскучилась по вашим детским шалостям и по выговорам серьезного и строгого мастера. И мы придем на помощь. За счастье и любовь, за семью и детей нужно бороться, их нужно беречь. Король Ровениара не заинтересован в крепкой семье своего сына. Семья — это лишние обязательства и ее защита, она отвлекает, но в то же время дает твердую опору в жизни. Я желаю тебе только счастья, мой ангелочек, — добавил он и протянул мне руку, предлагая опереться на нее и приготовиться к выходу, так как в комнату уже заглядывал младший жрец.

Жак с Данелией и братья вышли впереди нас и невозмутимо встали недалеко от алтаря лицом к гостям, радостно улыбаясь, держа в руках букеты живых цветов, не обращая при этом внимания на недовольство главного жреца.

Мы с отцом еще раз обнялись и вышли сразу, как только ребята подали нам знак, что все под контролем, зал хорошо просматривается и видимой угрозы нет.

С противоположной стороны навстречу нам вышел Кристиан в сопровождении грузного пожилого человека, одетого очень ярко и довольно безвкусно. Сам Кристиан выглядел безупречно, облаченный в белый наряд с минимальным количеством драгоценностей. Высокий, выделяющийся мужественной красотой, совсем не похожий на слащавых красавчиков, глядевших на нас из зала, полного гостей.

Я не могла отвести от него взгляд. Его глаза смотрели только на меня, он улыбался только мне. Я всей душой верила, что он моя судьба, моя вторая половинка. Хотела верить, что нежность, искрящаяся в его глазах, не исчезнет из них никогда.

Сопровождающие нас остановились, а мы подошли к жрецу у алтаря вплотную. Казалось, верховный жрец читает свои молитвы уже целую вечность, приглашая богов осветить наш брак. Но, по-моему, нам обоим это было глубоко безразлично, мы продолжали не отрываясь смотреть друг на друга. Я краем глаза заметила, как засветился алтарь, как младший жрец вложил мне в руки великолепную красную розу, вырезанную из крупного драгоценного камня, как эта роза побелела у меня на ладонях, подтверждая, что на супружеское ложе я взойду невинной. Как забрали из моих рук артефакт, вообще не заметила.

Затем старший жрец сделал надрезы на наших ладонях и прижал их к алтарю, призывая нас дать друг другу клятвы верности и любви.

— Я клянусь любить и уважать свою супругу, заботиться о ней и о наших детях, быть вместе в горе и в радости, в здравии и болезни, — произнес уверенно Кристиан, и алтарь вспыхнул, принимая его клятву.

— Я клянусь любить и уважать своего мужа, заботиться о нем, беречь наших детей и никогда по собственной воле не изменять ему.

После моих слов среди гостей пошел гул, а глаза моего любимого сверкнули удивлением и довольством.

— Клянусь быть вместе с ним в горе и радости, в болезни и в здравии, — закончила я.

Алтарь вспыхнул повторно, принимая мою клятву.

Жрец защелкнул на наших руках супружеские браслеты, и они, ярко искрясь, превратились в золотистый узор, что плотно обхватил наши запястья, подтверждая заключение брака, одобренного богами. Ранки исчезли с наших ладоней.

Со стороны гостей послышались восторженные овации и пожелания процветания и добра.

Взявшись за руки, мы приняли поздравления короля и направились вслед за ним в окружении родных и близких в сторону празднично украшенного зала, который уже ждал нас.

Затем были поздравления и подарки от нескончаемой вереницы гостей. Близнецы расположились по бокам от наших кресел, а Данелия и Жак, представленные как супруги, стояли чуть впереди нас и принимали подарки, не подпуская к нам гостей слишком близко. Мелькали лица и глаза: добрые и веселые, завистливые и грустные, горевшие ненавистью и похотью. Облегчение приносила только рука любимого, который сидел рядом и, ободряя и успокаивая, поглаживал мои пальцы. Удивление вызвал тот факт, что герцог и король сидели чуть в стороне и уже который час о чем-то неторопливо беседовали.

Из всей массы гостей мы выделили и сразу опознали только одного незнакомца. Еще не зная его имени, мы все четверо могли сказать, кто он. Вместе с семьей, состоящей из полненькой, угрюмой, неулыбчивой женщины неопределенного возраста, являющейся, по всей видимости, его женой, и трех невзрачных пухленьких девиц, он долго не решался подойти к возвышению, где мы сидели, тем самым привлекая к себе наше внимание. Его пристальный взор был направлен вовсе не на нас с принцем, а на моих красавцев-братьев. Он с удивлением и недоумением вглядывался в их лица, и его можно было понять, ведь виконты были почти точной его копией, только более молодой, и лишь цвет глаз не совпадал.

Через какое-то время он и его семья подошли с поздравлениями, но задать вопрос он так и не решился, а милая женушка быстренько уволокла его из зала.

Наконец гостей пригласили к праздничному столу, а в соседнем зале заиграла музыка.

Нас с Кристианом под шутки молодежи проводили в приготовленные покои, и прежде чем остаться наедине с любимым, я заметила, как близнецы выпроваживают всех из гостиной, а сами, закрывая дверь на засов, усаживаются с ужином и бутылкой вина у камина. Если мальчики решили нас охранять, значит, можно думать только о любви и любимом.

А еще я собираюсь стать счастливой!

Принц Кристиан

Утром, во время подготовки к брачному ритуалу, я обратил внимание на то, что уже несколько минут резкими шагами меряю комнату, а граф Дали и камердинер с удивлением смотрят на меня.

Только тогда я понял, что нервничаю и чувствую неуверенность. Нет, не в своем желании жениться, а в том, что моя девочка пойдет со мной к алтарю. Глава моей свиты, который должен сопровождать меня, доложил, что во дворец прибыл отец моей невесты, и я уверен, что стоит ей только засомневаться в принятом решении и отказаться от барака со мной, он поддержит ее.

А как долго тянулось время, данное жениху и невесте для принятия окончательного решения. Никогда не думал, что буду так волноваться, что буду желать жениться и думать о том, какое решение в эту минуту принимает девушка в комнате напротив. Та единственная, которая действительно мне нужна, которая заставила трепетать мое сердце и помогла почувствовать себя живым.

Глядя ей в глаза, я стал надеяться, что впервые в жизни меня любят не за то, что я принц, а просто меня самого — таким, какой я есть.

Как хорошо, что хоть что-то в жизни остается неизменным, например, свита моей маленькой герцогини, которая, не обращая внимания на жрецов и их правила, спокойно вышла и встала неподалеку от алтаря, умело занимая позицию для охраны Айвенлин. Мне льстит, что теперь и я попадаю в число тех, кого они охраняют. Ловлю себя на мысли, что их присутствие меня сильно успокаивает и придает уверенности в том, что все будет хорошо.