Я отчетливо чувствовала, как все напряженнее становится Кристиан, что еще буквально мгновение — и он взорвется негодованием. Пришлось крепко сжать его ладонь и тихонько потянуть на себя. Мой любимый повернулся, закрыв меня своей спиной от взгляда короля, и наклонился для краткого поцелуя. Я же в это время успела ему прошептать:

— Не спорь. Выслушай. Я буду тебя ждать.

Заметно успокоившись, он громко сказал:

— Не волнуйся, маленькая, все будет хорошо. Я приду сразу же, как освобожусь.

На этом наш разговор пришлось закончить, у дверей стоял важный, толстый, лысый мужичок в расшитом серебром камзоле и глядел на меня как на недоразумение, мешающее ему жить. Правда, при этом он не забыл мне поклониться и со слащавой улыбкой предложить проследовать за ним.

Принц Кристиан

Сказать, что внутри меня все кипело, значит не сказать ничего. Но моя умница-жена вовремя предостерегла от взрыва, и я продолжил терпеливо слушать отца. Его речь меня поражала. Он уже все распланировал и даже не сомневался в том, что все будет именно так, как он хочет. Сомневался я.

Я буду жить в своих старых апартаментах? В совершенно противоположном конце от моей Лин? Папочка думает, что посещение постели жены как минимум раз в десять дней достаточно для зачатия, а для утех есть и придворные дамочки. Интересно, как быстро начнут редеть их стройные ряды, если моя ненаглядная девочка рассердится на их поведение, и как долго я сам после этого буду оставаться счастливым молодоженом, если мое поведение не понравится виконтам Деверли? Смогу ли я смотреть на себя в зеркало, если предам любовь такого искренне любящего человечка, как моя принцесса? Вот сижу, слушаю планы короля и думаю, что же сейчас делает моя любимая? Какой ремонт провернул самодержец в давно пустовавших покоях? Каких фрейлин подобрал? Что сделает с портнихой и ее шедевром моя скромница-жена? А ведь папочка задержал меня специально, чтобы поставить на место, как он считает, мою молодую жену. А это значит — пора применять стратегическое отступление…

— Дорогой отец, понимаю ваше беспокойство и тревогу, но я бы с удовольствием переоделся и отдохнул с дороги. Если это возможно, я бы хотел откланяться до вечера, — произнес я, поднимаясь и пользуясь тем, что возмущенный моим несвоевременным желанием (ведь он еще не все сказал) отец замолчал, выскользнул из кабинета.

Озадачив ждавшего меня графа Дали просьбой передать моему камердинеру приказ принести весь мой дорожный гардероб в покои жены, я поспешил в западное крыло дворца.

Дасти

О-о-о! Его величество король! Какой самоуверенный самодержец! Мне вот интересно, как надолго хватит терпения нашей Лин, прежде чем она начнет устанавливать во дворце свои порядки? А управляющий? Как он умудрился сохранить такую фигуру на его-то должности? Вот ведь сейчас буквально катится, как шарик, впереди нас по коридору.

Ну что можно сказать? Мы пришли и застыли на пороге наших будущих покоев безмолвными статуями, а затем так же молча проследовали за нашим провожатым, заливающимся соловьем, расхваливая сделанный ремонт. Западное крыло было чем-то похоже на наши прежние апартаменты. Есть отдельный вход, отдельная кухня, большая гостиная, огромный холл, штук пятнадцать спален. Самая дальняя предназначена, судя по словам управляющего, принцессе и имеет не только прихожую, большую гардеробную, купальню, будуар, но и комнату для досуга, в которой находится помимо клавесина куча ниток и лент для вышивания, еще и станок, чтобы ткать гобелены.

Станок нас сразил. Это надо же! Тренировочного или хотя бы танцевального зала нет. А станок есть. Удивительно! Но и это еще не все.

Все крыло было оформлено во всевозможные оттенки розового. А ведь именно этот цвет Айвенлин не переносит. Поражала мебель розового цвета с ножками, прикрытыми юбочками из ткани. «Целомудрие» зашкаливало.

Когда мы вернулись в холл, там уже была выстроена вся прислуга, которую нам и начал представлять невзрачный высокий старик, объявленный как управляющий нашим крылом. И опять — розовый: камзолы, платья, фартуки и даже колпаки у поваров. Отдельного внимания заслуживали пять девиц, представленных нам как фрейлины ее высочества, одобренные лично королем. Ярко раскрашенные дамы неопределенного возраста, ибо за слоем наложенной на них косметики и белил он не определялся. Но платья! Я думал, что при дворе нашего короля все леди слишком откровенно одеваются. Так вот — я ошибался! Как? Скажите мне, как они носят платья с таким декольте? Как умудряются шить наряды так, чтобы женская грудь чуть не вываливалась наружу на каждом шагу?

Дождавшись окончания речи старика и поклонов прислуги, наконец-то пришла в себя Лин.

— Я не поняла, — капризным, возмущенным тоном шокированной невинной девушки, глядя на кругленького управляющего королевским замком, громко и отчетливо проговорила она. — Вы куда меня привели? В бордель? А эти пятеро? Самые лучшие по оказанию услуг? И что за цвет? Уже к вечеру из-за него от раздражения я покроюсь пятнами и не смогу присутствовать на балу, куда пригласил нас его величество король. Немедленно содрать со стен это безобразие! Убрать из всех помещений розовый и желтый цвет. Начните с моих покоев, я устала и хотела бы отдохнуть с дороги. Да, и еще: через двадцать минут в этом холле должны быть все мои люди, прибывшие со мной, иначе я сама пойду их разыскивать, а вас, мой милый друг, за неподобающее отношение к принцессе отстегаю кнутом лично! Выполнять! Время пошло.

Вся прислуга рванула с места, разбегаясь в разные стороны, и только фрейлины застыли, глядя на нас. Им тут же было высказано:

— Девушки! Моя богиня не прощает распутства, и я чту ее заповеди, поэтому на моей половине вам делать нечего. Вон пошли! — повелительно ткнула принцесса пальчиком на выход.

Вот только после этого они буквально вылетели вслед за «пухликом», едва не столкнувшись в дверях с его высочеством принцем Кристианом.

Роль капризули у сестрички явно получилась! Обязательно вспомним о сегодняшнем дне в будущем, чтобы не раз похохотать.

Принц Кристиан

В дверях, ведущих в западное крыло дворца, меня едва не сбили с ног пять одетых в розовое девиц с зареванными мордашками. Чуть дальше, посредине холла в компании виконтов стояла и смотрела им вслед моя ненаглядная жена, которая, заметив меня, радостно заулыбалась и, протягивая ко мне руки, поспешила навстречу с радостным возгласом:

— Кристиан! Ты освободился?

— Я-то да! А что тут происходит? — поинтересовался я, обнимая ее и с удивлением глядя на то, как дальше по коридору мечутся слуги, вытаскивая из всех помещений что-то розовое…

— Ты представляешь, — с возмущением произнесла она, — все розовое! От пола до потолка — розовое!

Я смеялся, пока шел через холл, располагался на розовом диване, усаживая мою малышку к себе на колени и прижимая к себе. Как она относится к розовому, я уже знал и прекрасно понимал, что отреагировала она на редкость спокойно и разумно, но все же спросил: