Хотя все это мог бы заметить Алоизий-натуралист, но не Алоизий-поэт! Зимний вечер, постоялый двор в помещении бывшего замка, в котором ты не можешь заснуть, пытаясь сложить непослушные «Стансы» при свете углей догорающего камина. Ветер, завывающий в трубе. В коридоре, за перегородкой, поскрипывающие половицы то ли от сквозняка, то ли под ногами крадущегося злодея. Врывающаяся во двор конница, сопровождающая таинственную карету…

Тут и здоровое-то сознание вообразит невесть что, а что уж говорить о нашем юном «Вертере».

Если бы Алоизий мог предвидеть, что этому белокурому и голубоглазому существу с розовыми губками бантиком, почти еще девочке, но уже с восхитительной, полной женского очарования фигуркой, предстояло стать российской императрицей Елизаветой Алексеевной, возможно, он поступил бы в тот вечер как-то иначе. Например, предложил бы ей свои услуги в качестве врача на время дороги. А там, глядишь, удалось бы пробиться в придворные, если уж не в личные медики. Тем более что последующая его жизнь докажет, что «подарки» судьбы Алоизий распознавать умел и упускать не любил. Хотя вполне возможно, что именно этот, первый случай научил его тогда этому…

Не знаю. Главное, давайте все же не будем судить его строго за недальновидность! Кто из нас считал, сколько мы сами упустили возможностей, которые встречались на нашем жизненном пути и на которые мы не обратили никакого внимания? Я понимаю, что чужие просчеты более заметны, да и указывать на них приятней, чем на свои собственные, и все же повторюсь: воздержимся от этого, друзья мои!

«И я последую за тобой в заснеженную Россию, любовь моя! И я добьюсь… И я стану… И я заслужу твое божественное внимание!» — скакали галопом вслед за уносившейся кавалькадой лихорадочные мысли поэта-медика.

«Господи, помоги!» — бился в его висках крик изможденного фантазиями сердца. И Судьба услышала его! Она вдруг обернулась, с некоторым даже недоумением, и решила, что, пожалуй, повернет свое «колесо» в его сторону еще раз. И сделает все так, как он просит. И придет время, когда отправится Алоизий в Россию, a затем и на край света. И будет он покорять неведомые заморские земли. И добьется он на этом поприще таких побед, что государство, к ногам которого он их поднесет, будет не в состоянии их даже оценить, не то что отблагодарить его по заслугам. И заложит он на далеких тропических островах крепость, которую наречет своим излюбленным женским именем — Елизавета, запечатлев таким образом в веках имя своей прекрасной Дамы. И будет он известен на том «краю света» под именем Егор Николаевич Шеффер.

И будет это уже совсем скоро…

Как удивительно устроена Жизнь. Именно в минуты триумфов, всеобщего обожания и восхищения нашими деяниями высеваются семена наших последующих горестей и поражений. И верно это совершенно в той же степени, как и то, что в самые темные и безнадежные часы существования, когда, казалось бы, все возможности исчерпаны, все пути опробованы, все варианты просчитаны и все это вместе взятое неминуемо должно привести к поражению, горестям и еще большим страданиям, именно в этот самый час невидимыми сполохами еле тлеющего уголька зажигаются звезды наших будущих успехов.

Мы их еще не видим, они еще неразличимы, наши рецепторы еще не в состоянии их зафиксировать на «ночном небе» нашего бытия. Только одна душа, почувствовав их рождение, дает нам в этот момент силы, питает наше несовершенное «материальное» сознание этой вновь народившейся надеждой.

Мы еще противимся, упрямимся, отворачиваемся от ее протянутой руки, называя все это «беспочвенными иллюзиями», и лишь усугубляем тем самым наши повседневные страдания. И все равно, как в первой капле талой воды, оторвавшейся от сосульки, заиграет на солнце будущая радость приближающейся весны, так и наше настроение, еще пока необъяснимое для нас самих, вдруг «беспочвенно» улучшится, помогая нам преодолеть «зиму» нашей жизни.

В такие моменты хочется припасть к какой-нибудь магической подзорной трубе, или чудо-зеркалу, или, на худой конец, катнуть то самое наливное яблочко по голубой тарелочке да и заглянуть туда, в мерцающее неясными очертаниями будущее, чтобы попытаться разглядеть в нем еще только формирующиеся образы грядущих событий.

Но, слава Создателю, нам этого не дано. Ибо как несовершенны наши чувства, так несовершенно и наше восприятие действительности, которое частенько заставляет нас принимать призраки прошлого за образы грядущего и которое не только не позволяет нам правильно оценить те или иные события нашей жизни, но даже правильно их расставить по «линейке» Времени.

Дороги судьбы сплетаются по законам, нам не ведомым. И уж тем более судьбе нет никакого дела до того, как мы оцениваем те или иные события нашей жизни в данную минуту. Главное для нее, чтобы мы научились различать среди множества теней, блуждающих вокруг нас и во сне, и наяву, тот мерцающий образ божественной Фортуны, который мы восприняли бы не как один из молчаливых призраков прошлого, а как указующий перст нашего жизненного Предназначения.

Как бесконечно пространство, так бесконечны и события, которые его наполняют. И нам только кажется, что «все проходит». Ибо в момент любого «конца» призрачными сполохами уже мерцает огонек нового «начала».

* * *

Повествование наше подчиняется тем же, единым для всех законам Вселенной. Более того, является тому самым лучшим подтверждением. Ибо в этот сумеречный час, когда дороги наших героев, казалось бы, завели их в непроходимые жизненные тупики и некоторым из них сейчас кажется, что лучшим выходом для них может стать только смерть, на далекой дороге, отстоящей от описываемых нами событий на тысячи верст, показался одинокий путник. И судьба этого молодого человека не только мистическим образом переплетется с путями-дорожками наших героев, но и поможет им вновь возродить в себе Надежду, Веру и Любовь и даже послужит началом следующего романа…

Продолжение следует