много. Его находили даже в Фризии и Англии. Нам известно, что многие продукты из западноевропейских торговых городов достигали этого северного региона. Что это может значить? Предположительно, торговый баланс между Скандинавией и Западной Европой в этот период складывался исключительно в пользу последней, и потребовались все данегельды, добыча, полученная в результате набегов, и даже дополнительные дирхемы, которыми располагали скандинавы, чтобы заплатить за западные товары, доставленные на север. Однако, судя по всему, торговля с Азией Саманидов, если не с Византией, сложилась в пользу варягов, отсюда присутствие азиатского серебра в больших количествах в балтийских и других кладах.

Вторая проблема касается острова Готланд, экономический статус которого был весьма специфичным с самых разных точек зрения. Судя по археологическим свидетельствам, никаких торговых общин или торговых городов в те годы на острове не было. Также при раскопках на острове не было найдено ни следа западных товаров, которых было так много в соседней Бирке, и ни следа западноевропейских монет. Зато археологи обнаружили в кладах того времени огромное количество серебряных монет Саманидов. Более того, Анскар, совершивший два путешествия в Бирку, даже не упомянул о существовании Готланда. Как можно объяснить эти факты?

Возможно, Готланд был не торговой общиной, а ярмаркой, которую посещали купцы только с Восточной Балтики. Тогда становится понятным отсутствие городов, западноевропейских монет и товаров. Поскольку в 840–870 годах монетные клады не обнаруживают торговли с Русью и Востоком, молчание Анскара относительно Готланда тоже становится понятным. Но даже если принять правдоподобность такого объяснения, многое относительно Готланда еще подлежит осмыслению, в частности почему арабские серебряные монеты находят в основном на севере, в центре и западе острова, то есть совсем не там, где впоследствии обнаруживали так много английских и германских монет.

Третья проблема – статус в те годы балтийского побережья от Курляндии до Хедебю. Мы располагаем об этом лишь крайне ограниченной информацией. Нам известно о путешествии Вульфстана в Трусо, о датских и шведских нападениях на Аполлоне и Зеебург. Представляется вероятным, что эти территории к 900 году были под контролем шведа Олафа. Но источники больше ничего не сообщают. Археология сообщает нам о существовании некоторых городов в Курляндии и о том, что несколько франкских мечей – мечей Ульфберта, а также шведские металлоизделия и украшения достигли этих берегов. Но мы ничего не слышим о славянах, населявших побережье от Вислы до Дании. Вульфстан не упоминает даже о Волине, ставшем важным позже, и только остатки баварской керамики в Бирке предполагают наличие торговых путей через эти земли на север. Рост экономической значимости регионов Южной Балтики, сопутствовавший появлению Польши Мешко I, очевидно, был еще в будущем, а к 911 году эти территории еще оставались не затронутыми экономическими переменами.

Дальше на восток находилась варяжская Киевская Русь – государство, сформированное Рюриком и Олегом. Относительно его экономического статуса нам известно очень мало. И археология нам ничем не помогает. Византийские и мусульманские историки и хронисты – Константин Порфирогенет и Ибн Фадлан – рассказывают нам намного больше о X веке, чем о IX. Из «Повести временных лет» нам известны общие политические аспекты формирования Киевского государства, которое объединило северные города вокруг Новгорода и южные – вокруг Киева, в верховьях Дона и Днепра. Формирование государства было в целом завершено к 880 году, а его объединение ожидало правления Олега в Киеве в 900 году.

Помимо этой консолидации, однако, нам мало что известно о киевской коммерческой политике и экономических интересах. Варяжские правители города проявляли активность в открытии торговых путей из их государства в Византию, на мусульманский Восток и, возможно, в Германию. Экспедиция Аскольда и Дира в Византию в 860 году, возможно, имела именно такую цель. Если так, она не была успешной, по-видимому, из-за мадьяр, осевших в степях Украины и сделавших невозможным путь по Днепру на юг. Когда в 899 году эти кочевники были изгнаны из региона или, по крайней мере, оттеснены на запад, согласно «Повести временных лет», Олег повел еще одну большую экспедицию на юг и в 907 году подошел к Константинополю. В этом году и еще в 911 году были наконец заключены торговые соглашения, и торговля между Русью и Константинополем, а также с Херсонесом, что в Крыму, началась. Тогда отсутствие византийских монет на Балтике до 911 года говорит о небольшом объеме грузов, попадавших на территорию Руси по этому пути из Византийской империи. После 911 года византийская промышленность и торговля стали решающими факторами в развитии русской цивилизации.

Открыв торговые пути к Черному морю, Олег двинулся на запад и около 900 года захватил территорию Белой Хорватии к северу от Карпат – после краха Великой Моравии. А в 906 году мы неожиданно обнаруживаем русских и богемских купцов в верховьях Дуная.

Ситуация в торговле с мусульманским Востоком была сложнее. Когда варяги при Рюрике обосновались в русских городах, путь по Волге был открыт и достиг Туркестана Саманидов через Белую Булгарию и Хазарию. Этот путь и торговля, как нам известно от Ибн Фадлана, несколько позже обеспечил варяжских купцов серебряными дирхемами и шелками из Китая и Туркестана, фрагменты которых находят в захоронениях Бирки конца IX века. Судя по монетам на Балтике, по-видимому, этот путь действовал к 880 году. Но только торговля с Туркестаном Саманидов мало чем помогала Киеву. Грузы обходили Днепр и следовали по Волге в Новгород. Поэтому Олег попытался в 880 году открыть торговлю с Западной Персией и Ираком. Попытка оказалась неудачной, о чем свидетельствуют монеты на Балтике. Поэтому сразу после открытия торговли с Византией Олег возглавил экспедицию на Каспий и в 910 году напал на мусульманские города на Кавказе и вдоль каспийского побережья. Нам известно, что экспедиция завершилась катастрофой, и, судя по монетным свидетельствам, торговля с этой частью мусульманского Востока так и не была открыта. Хотя торговля с Туркестаном оказалась чрезвычайно выгодной. К 911 году Русь установила торговые пути из Киева с Константинополем и Германией, и через Волгу достигал Азии Саманидов. Только старые торговые пути в Западную Персию и Ирак через Каспий не работали. В целом русская торговля, вновь открытая или впервые начатая в начале X века, сделала возможным ускоренное развитие Киевского государства и его экономики, о чем у нас имеются свидетельства после 911 года.

Последний вопрос касается судов, которые использовались в Северной Европе скандинавами и другими мореплавателями в этот период. Основными типами судов оставались те же, которые мы уже обсуждали в главе об эпохе Каролингов. Быстроходные плавсредства вроде гокстадского корабля использовались скандинавами из Ирландии. На них они