клад. В нем 30 мерсийских пенни, 22 монеты из Восточной Англии, 86 из Кентербери, в Кенте, и 550 из Уэссекса, в основном чеканенных в 837–866 годах. Там также есть один денье Пипина I Аквитанского. Соседний клад из Грейвсенда, датированный 874–875 годами, аналогичен по составу. В нем 400 мерсийских монет, в основном чеканенных при короле Бургреде (852–874), 57 пенни из Восточной Англии, 61 – из Уэссекса и одна монета Людовика Благочестивого. Наконец, есть еще клад из Кройдона, датированный 874–875 годами. В нем 200 мерсийских монет, в основном Бургреда, 112 монет из Восточной Англии (Этельред и Эдмунд Мученик) и 19 монет из Уэссекса (Этельред и Альфред). В нем также несколько каролингских пенни (Людовик Благочестивый и Карл Лысый) и одна редкая византийская монета из Сиракуз. Наконец, в нем присутствуют три куфических мусульманских дирхема. Все эти монеты подтверждают широкую внутреннюю торговлю Англии, связи с Каролингской империей и даже Италией. А мусульманские дирхемы указывают на кентскую торговлю с соседними викингскими базами на островах Танет и Шеппи, поскольку такие дирхемы могли прибыть только с Балтики.

Из периода сразу после вторжения данов в Англию мы имеем только два монетных клада, оба найдены на северозападном побережье, где в начале X века шло вторжение норвежцев Ирландии. Первый, найденный в районе Честера и датированный 901–910 годами, содержит сорок монет. Среди них англосаксонские деньги, чеканенные Эдвардом Старшим, и датские монеты из Йорка. Это предполагает существование торговли между Честером и обоими упомянутыми регионами Англии.

Рядом был найден один из самых крупных и наиболее противоречивых монетных кладов – Куэрдельский клад. Он датирован 902–920 годами и содержит более 7000 серебряных монет. Они заслуживают самого тщательного анализа. Как и в Честерском кладе, здесь много англосаксонских и англодатских серебряных пенни – более 400 единиц с монетных дворов Мерсии, Кентребери и Уэссекса, включая много монет Эдуарда Старшего. Кроме того, там есть 200 монет, чеканенных данами в Йорке и Восточной Англии. Среди датских монет особенный интерес представляют пять единиц, чеканенных, судя по всему, морскими королями викингов. Две монеты из Квентовика чеканил Кнуд, датский пират, брат Сигфрида.

Очень важным представляется то, что в кладе много иностранных монет, в том числе 750 каролингских денье, чеканенных Карлом Лысым, Карломаном, Карлом Толстым, Эдом, Раулем и Людовиком Дитя. Из них 560 монет из Мелле. Более экзотичными представляются другие монеты: одну чеканил епископ Арля, больше дюжины монет чеканилось в Италии (Ламберт, Беренгар, Людовик II). И наконец, там 31 куфический мусульманский дирхем.

Вполне возможно, этот клад или, по крайней мере, основная его часть представляет собой сокровище викингов. Это объясняет факт, что в нем присутствуют монеты почти с каждого монетного двора от Гаронны до Рейнской области, и даже монеты из Италии. Но трудно поверить, что англосаксонские, англо-датские и мусульманские деньги могли быть собраны в одном месте только пиратством. На самом деле монеты, собранные в этом кладе, дают прекрасную картину торговли, которая, как нам известно из других источников, в те дни добралась в Англию из Италии, Франции, Рейнской области, а также внутренней торговли. Даже мусульманские дирхемы, вероятнее всего прибывшие с Балтики, отражают коммерческие контакты. Если так, значит, Куэрдельский клад имеет скорее торговое, чем пиратское происхождение. Он дает представление о степени развития английской коммерции к концу рассматриваемого периода.

Один ирландский клад, чуть более ранний, найденный в Делгани и датированный примерно 835 годом, представляет интерес в связи с находками в Честере и Куэрделе. Этот клад, как и Куэрдельский, содержит французские монеты. В нем 86 англосаксонских монет из Мерсии, Кентербери и Восточной Англии, тех же регионов, которые представлены в Куэрделе. Однако, кроме того, он содержит редкую итальянскую монету, чеканенную папой Львом III. Не исключено, что это монеты паломников. Но их распределение такое же, как двух английских кладах, датированных более поздним периодом, и расположенных на другой стороне Ирландского моря. Эти части Ирландии и Британии, определенно, продолжали жить экономической жизнью, не изменившейся из-за датских вторжений.

Подводя итоги, можно сказать, что Англия в этот период являет собой удивительную картину непрерывного экономического развития – от Каролингской эры до 911 года. Английская торговля, как показывают источники и свидетельствуют монетные клады, велась весьма активно и достигала Средиземноморья. Ясно, что датские вторжения и создание Денло не воспрепятствовало ее росту, а, напротив, стимулировало ее. К 911 году Англия полностью оправилась от разрухи периода вторжений и уверенно шагнула вперед. В начале X века она шла по пути превращения в большой морской торговый регион, связанный с Францией, Германией, Италией, Ирландией и Скандинавией. Она уже почти вернула себе ведущее положение в торговле, которое занимала на северных морях в конце эпохи Меровингов, но утратила его в конце VIII века, уступив фризийцам и империи Каролингов. Англия уверенно заняла это положение при Этельстане и его непосредственных преемниках.

Расположенная за Ирландским морем Ирландия в тот период имела много экономических характеристик Британии, хотя у нас слишком мало информации, чтобы говорить об ирландских свершениях с полной уверенностью. И контроль викингами ирландского побережья, и ослабление этого контроля в первые годы X века имели определенное влияние на развитие ирландской экономики и судоходства. Первым стало создание по крайней мере одного ирландского торгового города – норвежской столицы Дублина. Вторым было продолжение и расширение ирландских торговых контактов с Англией, Францией и Скандинавией. Около 900 года, к примеру, мы узнаем о наличии в Ирландии вина, по-видимому прибывшего из Франции.

Мы располагаем свидетельствами из Egils Saga, что с Норвегией велась активная торговля. К информации из текста следует добавить археологические свидетельства коммерческой деятельности вдоль торгового пути через Гебриды, Оркнейские и Шетландские острова, ведущего в Скандинавию. Раскопки в Хебне, что на Оркнейских островах, открыли для нас порт викингов, действовавший в конце IX века. А южнее – на острове Эгг, недалеко от Шотландского побережья, в захоронениях имеются фрагменты текстиля, аналогичные тем, что в изобилии обнаружены Агнес Бейер в Бирке, включая те, что, вероятно, были фризской тканью[138]. На торговые дела с Англией и Францией указывает несколько более ранний клад в Делгани. Несомненно, они оставалось активными и после 840 года, что объясняет поселения ирландцев и кельтов из Ирландии на западном побережье Англии в те годы и тесную политическую связь между Дублином и Датским королевством Йорка.

Не менее интересны свидетельства ирландского морского могущества в рассматриваемый период. На море властвовали не только викинги, хотя набеги с занятых норвежцами ирландских берегов определенно указывают на их активность на море в начале X века. В «Англосаксонской хронике» есть