Король Англии действовал привычно решительно, собрав под свои знамена нормандские отряды, которые только мог заполучить. С большей частью своей армии, ударной силой которой оставалась все та же тяжелая рыцарская конница, он выступил в поход на город Йорк, который стал притягательным центром мятежа. Именно там находились датские войска.

Меньшую часть своих сил король вверил рыцарствующему кутанскому епископу Жоффруа де Монбрэну. Ему поручалось восстановить силой оружия власть нормандцев в Корнуолле, Девоне, Дорсете, Сомерсете и Чешире. Выступления англосаксов происходили там разрозненно, и это заметно облегчало задачу подавления мятежа.

Вооруженной борьбы за город Йорк не случилось: датчане, узнав о приближении королевской армии, оставили его и вернулись на корабли, которые находились на якорной стоянке в водах Хамбера. Их местные союзники рассеялись по окрестным селениям и лесам. Тогда Вильгельм Завоеватель, передав командование силами, находившимися в Йоркшире, Роберту де Мортену и Роберту, графу О, двинулся на мятежников Стаффордшира, одержав над ними убедительную победу.

Однако почти сразу после этой виктории королю пришлось поспешить к Йорку: датчане вознамерились вернуть себе город, чтобы возвратиться на родину с хорошей военной добычей. Однако на пути войска Вильгельма Завевателя оказалась река Эр, вода в которой после проливных дождей заметно поднялась и снесла мост. На наведение нового моста времени не было, и потому нормандцы занялись поиском брода через водную преграду, который нашли не сразу.

Такой задержкой главных сил короля Англии расчетливо воспользовались предводители датского войска. Они завязали переговоры, требуя в обмен на прекращение военных действий поддержки мятежников провиантом, который позволил бы их флоту перезимовать на экватории Хамбера, а весной, после прекращения зимних штормов в Северном море, беспрепятственно возвратиться в Данию.

Вильгельм Завоеватель согласился на такие предложения, хотя прекрасно понимал, что присутствие англичан у берегов Нортумбрии грозит новыми вспышками мятежей местного населения. Наступила осень со штормами в море. Король приказал собрать двор в Йорке (большая часть города уцелела после недавнего пожара) и встретить там рождественские праздники. Войска распускать по гарнизонам он не стал.

Для «выпроваживания» датчан из Англии в ход пошли давно известные приемы: ложь и подкуп. Вильгельм сумел достаточно скоро установить надежный контакт с военным вождем датчан Осбиорном и послать ему огромную сумму денег. Взамен король получил обещание потомка викингов весной отплыть обратно в Данию. То есть подкуп имел желаемый результат.

Осбиорн скрыл от своих военачальников и рядовых воинов то, что нормандцы завязали с ним тайные переговоры. Сделал он это из-за опаски подрыва личного авторитета среди войска Датского королевства, поскольку нарушал повеление собственного монарха. Не знали о подкупе и предводители восставших англосаксов, которые видели в военном вожде Осбиорне надежного добровольного союзника и опытного военачальника.

Одновременно король-нормандец клятвами и всевозможными уступками, прежде все в мелочах, но не в главном, сумел удержать от мятежа жителей южной части Англии. Те не поддержали «Великое северное восстание», хотя какое-то число добровольцев ушло из этих мест на север и там присоединилось к повстанцам.

Собрав подвластных ему баронов-нормандцев, Вильгельм Завоеватель разбил объединенную армию мятежников и датчан и отвоевал у них город Йорк, обладавший сильными крепостными стенами. Обладание Йорком давало «дорожный» контроль над северными областями Англии. Победа имела стратегическое значение, поскольку территория, охваченная восстанием, «разрубалась» на две части, слабо связанные друг с другом.

Поход отборного (так считают специалисты) войска на город состоялся в начале 1070 года. Нормандцы на этот раз действовали по возможности быстро и подступили к Йорку с известной неожиданностью для противной стороны. Король Вильгельм спешил взять город до похода на выручку его гарнизона других отрядов мятежников, действовавших на английском севере. Он опасался и возможного вмешательства в смуту шотландцев.

Нормандцы взяли крепостной Йорк во второй раз после ожесточенного штурма. Приступ был общий: нормандцы атаковали и крепостные стены с башнями, и городские ворота. Вновь свое слово сказали лучники и арбалетчики, которые умело выцеливали и смертельно поражали защитников Йорка на стенах. Когда штурмующие взошли на стены и взломали ворота, в рукопашных схватках они легко одержали верх в силу малочисленности противника.

Мятежные англосаксы и их семьи, оказавшиеся за крепостной стеной, вновь подверглись безжалостному истреблению. Йорк вторично был предан разграблению. Люди короля громили все, что попадалось им под руку, стараясь максимально разрушить то, что подлежало уничтожению: жилые дома, трактиры, храмы, склады и прочие строения. После этой резни и погрома город долго не смог подняться и стать опять признанным торговым и административным центром северной Англии.

Завоеватель не терял времени даром: он восстановил два йоркских замка, гарнизоны в них были доформированы в прежней силе. После этого король занялся истреблением мятежников в лесах и деревнях северной Англии: каждое селение здесь подвергалось, говоря словами наших дней, «зачистке». Прочесывлись леса и горные районы. Хронист отмечал, что при этом король «не заботился о какой иной добыче, кроме спрятавшихся врагов».

Север Англии в результате таких карательных операций Вильгельма Завоевателя подвергся страшному опустошению, который давал о себе знать не одно десятилетие. Хорошо осведомленный о тех событиях Ордерик Виталий писал следующее:

«Еще никогда Вильгельм не проявлял такой жестокости… он даже не пытался обуздать свою ярость и карал всех виновных, так и невинных. В своем гневе он приказал обратить в пепел все – урожай, стада, съестные припасы, так что все земли севернее Хамбера были лишены запасов продовольствия. Тогда в Англии случился такой недород, и обездоленные, лишенные защиты люди страдали от такого голода, что умерло более 100 000 христиан обоего пола, старых и молодых…

Когда я думаю о беззащитных детях, юношах, стариках, которые умерли подобной смертью, я испытываю такую горечь, что склонен скорее оплакивать страдания и страхи несчастного народа, чем напрасно пытаться лестью снискать себе милость того, кто истребил столько людей…»

Утвердившись в Йорке, король-полководец вынудил датские войска вождя Осбиорна отступить к гаваням, где стояли спасительные для них корабли. Дети викингов понимали, что гибель их связана больше с истребленной врагом мореходной флотилии и меньше с появлением перед ними неприятеля в чистом поле. Собственно говоря, с мятежными англосаксами датчан связывало немногое, и потому они покинули берега Туманного Альбиона без чувствительных угрызений совести. Англия была для них чужой страной, как и народ англосаксов.

Вождь Осбиорн пусть и не сразу, но все же сдержал свое «оплаченное» Вильгельмом слово. 240 датских кораблей, поставив паруса, ушли в Северное море курсом на Данию. Так мятежники осталось без сильных союзников в лице датчан. Они увозили с собой на родину военную добычу, которая значительной не была. Вождь Осбиорн же стал обладателем значительной суммы в серебряной монете и, что вполне вероятно, каких-то изделий из серебра (возможно, их лома, о чем свидетельствуют клады викингов).