Пришлось всем вместе спускаться по лестнице, которой, честно признаюсь, я еще никогда не пользовалась. С другой стороны, мы все достаточно физически подготовлены, чтобы пережить спуск без проблем. А вот Андрею пришлось туго. Он не выдержал и заныл уже на трети пути. Тогда снова вмешалась Ириль и сказала, что, если свернуть вон за тот каменный указатель, можно попасть просто в восхитительное кафе. Оказалось, что, кроме нашей вездесущей старосты, никто об этом понятия не имел. На что она усмехнулась и припугнула ценами. Андрей тут же попытался дать задний ход. Но тогда вмешалась я. У меня достаточно средств, чтобы позволить себе угостить всех. Но, к сожалению, как оказалось, не только у меня. Весь наш класс состоял из представителей весьма состоятельных семей. К чему бы это? Я как-то раньше никогда не задумывалась, как нас отбирали, но теперь придется поразмышлять. В тишине своих комнат, когда никто не будет мешать.

Андрей всю дорогу нас фотографировал. И стоило сесть за стол, как я, помня, что можно посмотреть уже отщелканное, как он сам нам еще в классе показал, попросила фотоаппарат, чтобы полюбопытствовать. Он, бесхитростный и, как всегда, открытый, вручил его мне и принялся о чем-то с жаром дискутировать с Машкой. Я даже догадываюсь о чем.

Машмулу было интересно, как именно он себе представляет процесс хождения в гости друг к другу. Ведь у нас все четко — есть крыло светлых, есть крыло темных, а между ними расположена центральная часть, там находятся комнаты представителей всех других рас. У нас в них живут Пауль, Рутберг, Гарилика и Фаль. Регулярно, раз в месяц, иногда чаще, светлые делают дерзкую вылазку к темным, чтобы устроить нам очередную бессонную ночку. Наивные. Мы предпочитаем спать днем при любом удобном случае, особенно после занятий, а ночью куда активнее, чем они. Но тем не менее в ответ уже наши парни пойдут через несколько дней на территорию светлых.

Мы, женщины, и рады бы хоть раз их поддержать и показать этим светлым выскочкам, кто в нашем крыле хозяин, но помним рекомендации, которых нас просят по возможности придерживаться, когда отправляют учиться вместе со светлыми. Поэтому мы всегда в тени. Всегда. Иногда это просто безумно раздражает.

Машмул рассказал Андрею, как обстоят дела в общежитии. Тот нахмурился. Спросил у Алого, почему они лезут на рожон. Тот ответил, что и мы хороши, а после визитов темных их крыло терпит не меньший урон. Карунд неожиданно объявил, что этими ночными вылазками страдают только первокурсники. Иногда присоединяются второкурсники, но очень редко. «Ну еще бы! — воскликнул тогда Андрей. — Да за восемь лет так друг к другу привыкнешь, что маяться дурью и глумиться уже не тянет». Я с ним согласна. Но мы ведь не можем молча сносить выходки светлых?

Пока они все это обсуждали, люди в лице Пауля и Рутберга пожаловались, что во время таких вылазок не спит все общежитие. Андрей посмотрел на Ириль, явно хотел о чем-то спросить. Но в этот момент я закончила смотреть наши фотографии, в очередной раз нажала кнопку, которая позволила, как сказал Андрей, проматывать изображения назад, и увидела юношу. Мерцающего. У него характерные желтые глаза с вертикальными зрачками. Парень почти обнажен. На плечи накинута модная в нынешнем сезоне рубашка, больше ничего. Нижняя часть его тела на фотографии не видна, так как он сидит за столом. Перед ним пустая тарелка. Обстановку комнаты рассмотреть почти не удалось. Экран слишком маленький, детали мелкие. Но мне в этот момент уже и неважны были детали.

— Ириль, — проронила мягко и подняла глаза на эльфийку, которая сидела за нашим круглым столом чуть слева от меня, а между нами устроился Андрей. Повернула в их сторону экран фотоаппарата. — Это ты?

Андрей и «колокольчики»

Я сфотографировал Ира, когда объяснял ему, что такое фотоаппарат и с чем его едят. Игрушка мерцающему понравилась. Сделал несколько пробных кадров, показал на экране аппарата, а потом провел мастер-класс по сбрасыванию отснятых фотографий на комп. Думал, что нажал «удалить» и благополучно убрал из памяти фотоаппарата все компрометирующие снимки. Оказалось, что нет: одна фотография каким-то чудом, не иначе как по закону подлости, уцелела.

Холёбаск мне понравился. Особенно на подлете. Глядя в небольшие окошки из кабины дирижабля на простирающиеся внизу красоты, думал о том, что магия — ужасно ненадежная штука. Как летают наши самолеты я, пусть приблизительно, но имел представление. А если захочу подробностей, мне в помощь — Интернет и все его необъятные ресурсы. А тут… Как летим? Почему летим? А не упадем ли, если что не так, и вообще… В общем, честно скажу, занервничал, когда уже подлетали к вершине утеса, вокруг которого когда-то и вырос этот город, как объяснила Ира, по праву старосты усевшаяся в кресло рядом со мной.

На самом деле я никогда в жизни высоты не боялся. Но это у нас, на Земле, где все понятно. Но просто так воспарить над пропастью, сидя за уютным круглым столиком, за которым уместился весь класс и я в придачу, так и не решился. Ира тут же начала меня донимать тем, что я все-таки трус, хоть и кошу под благородного, на что хмыкнул, мысленно пообещав себе, что мерцающему, который, судя по всему, и этой ночью будет спать в моей постели, еще припомню этот обмен любезностями, и честно сказал, что да, трушу. Тут же задал встречный вопрос: как бы кто-нибудь из них чувствовал себя, скажем, в самолете, точно зная, что магии в нем нет и в помине. Ребята задумались.

Так что столик, на радость мне, остался на твердой земле. Нам принесли меню, в которое я даже заглядывать не стал, попросил «колокольчиков» заказать что-нибудь вкусное, сытное и мясное. А потом увлекся разговором с Машкой, к которому присоединился Алый, да и остальные начали прислушиваться, так как вопрос мы обсуждали весьма спорный.

Оказывается, у них в общаге такие же порядки, как в любом среднестатистическом детском лагере. О чем я? Ну кто, скажите на милость, будучи на побывке в этом славном заведении, вместе с другими членами отряда не пробирался ночью в комнаты соседей и не мазал пастой лица мирно дрыхнущих парней или девчонок? Собственно, отношения темных и светлых развивались приблизительно на том же уровне. Сначала светлые устраивали вылазку к темным и пакостили как могли, потом наоборот. Вот такой вот замкнутый порочный круг.

Я как раз всерьез задумался, как его можно разорвать, когда в наш разговор неожиданно вмешалась Илюизмена.

— Ириль, это ты? — спросила темная и с подчеркнуто невинной улыбкой на губах протянула фотоаппарат Ире, сидящей передо мной.

Честно скажу, когда смысл ее вопроса дошел до меня, я покрылся холодным потом. Конечно, легко было догадаться, какой именно снимок по моей вине попал на глаза темной. Но с другой стороны, мгновенно назревал другой вопрос: почему именно Ира? Почему Иля сразу же подумала на нашу старосту? Мало ли у меня может быть знакомых мерцающих.

Теперь Ира сидела ко мне вполоборота, и я не мог видеть ее лица. Было страшно его увидеть. Что же я наделал?

А потом раздался спокойный и отстраненный голос Иры.