Хозяйка Риверсхольда встретила младшую сестру у ворот поместья, с любовью обняла ее и, взяв за руку, повела за собой в дом.

– Но, обещай мне, что будешь вести себя тихо и не баловаться, – командным тоном сказала она сестре, по пути в столовую.

– Да, как скажешь, – с готовностью согласилась восторженная Кэсси. – Я буду молчать, как камешек!

– Вот и умница, – ласково отозвалась на это Кристин.

Когда сестры зашли в роскошную столовую, Кэсси оробела, увидев графа Дрэймора, ожидающего их прихода. Девушка сильно смутилась и устремила взор в пол, а когда граф подошел к ней и вежливо поприветствовал ее, она побоялась даже взглянуть на него.

«Как прелестна эта полоумная девчонка!» – вновь пронеслось в разуме графа, и он тут же поспешил отойти от Кэсси и занять свое место за столом, мысленно ругая себя и пытаясь выглядеть радушным хозяином, прячась за маской равнодушия.

Кристин усадила Кэсси за стол и заняла место рядом с любовником.

Сидя там, куда усадила ее сестра – напротив графа, испуганная Кэсси боялась смотреть на них – великолепных, одетых в богатые роскошные наряды хозяев Риверсхольда, а когда лакей стал обносить блюда, она вцепилась пальцами в подол своего платья и с ужасом в глазах взглянула на Кристин, ища у сестры поддержки. Та мягко улыбнулась и указала ладонью на нужную для супа серебряную ложку. Кэсси смущенно улыбнулась, осторожно взяла ложку, но, увидев в своей фарфоровой белой тарелке суп с мясными шариками, она покрылась румянцем, так как не понимала, как вкушать это странное для нее блюдо. Кроме того, Кэсси боялась, что во время поглощения супа, она будет издавать неприятные звуки, поэтому закусила губу и положила ложку обратно на стол.

– Можно я не буду это есть? – тихо спросила она, взглянув на графа.

А граф в это время выпивал уже второй бокал дорогого французского красного вина, даже не притронувшись к трапезе. Он старался не глядеть на Кэсси, но желание усладить свой взор, устремив его на это ангелоподобное дивное создание, сидящее напротив него, было сильнее его разума.

– Конечно, милая, можешь не есть. Альберт, подайте мисс второе, – распорядилась Кристин, поняв, что сестра чувствует себя неловко за хозяйским столом. Когда-то и сама Кристин испытывала такую же неловкость, однако теперь она не обращала внимания на лакомства и блеск тарелок и хрустальных бокалов, которые превратились для нее в рутину.

Лакей подал Кэсси отваренный картофель с зеленью с небольшими кусочками сочного жареного мяса молодого теленка, а рядом поставил блюдо с несколькими видами салатов, и бедная простушка вновь растерялась: она не понимала, к чему ей такое разнообразие блюд, и не знала, как следует кушать это красивое мясо и салаты, поэтому схватив первую попавшуюся вилку, принялась медленно кушать картофель. Увидев такое униженное поведение сестры, Кристин почувствовала за нее стыд и боязливо взглянула на любовника, чтобы увидеть его реакцию на непристойную выходку Кэсси. Однако лорд Дрэймор не удосужился глядеть на Кэсси и подзывал к себе лакея, чтобы тот в третий раз наполнил его бокал вином.

«Колин явно разочарован! Ему не нравится ее присутствие!» – сожалением подумала Кристин, боясь внезапного гнева любовника.

Выпив третий бокал вина, граф Дрэймор принялся за четвертый. Вино дурманило его разум и пробудило в нем темные чувства к Кэсси. Теперь граф пристально смотрел на девушку и бокал за бокалом выпивал вино: сознание лорда наполнилось порочными образами, и он размышлял о том, как бы он снял с милой Кэсси ее белое платье, как целовал бы ее, и как замечательно она смотрелась бы в его постели.

«Эта девчонка сводит меня с ума… Такая чистая и прекрасная, как цветок на черной бесплодной земле. Запустить бы пальцы в ее кудри и впиться поцелуем в ее розовые губки, заставить ее подчиняться мне» – думал граф, и эти мысли и воображаемые картины настолько распалили его желание плотской близости с Кэсси, что его дыхание участилось, однако он сумел скрыть от девушек, ничего не подозревающих о тьме, воцарившейся в его душе, свое греховное влечение к младшей сестре собственной любовницы. Но, как ни удерживали его ангелы от желания опорочить милую девушку, граф не смог убить это черное наваждение – вино подстегивало его, а рассудок был заглушен криками наслаждения, которые он уже слышал в своем затуманенном разуме.

«Кристин была такой же, но превратилась в настоящую ведьму. А ее сестренка – ангелочек, написанный на картинах художников. Кэсси, поцеловать бы тебя, твою шею, твои ручки, все твое тело, скромная маленькая негодяйка! Ты хорошо бы смотрелась на моих шелковых простынях!» – с мрачной усмешкой подумал он. Лорд Дрэймор был пьян, но осознавал свои действия и намерения, и желание овладеть бедной Кэсси сжигало его тело и душу адским пламенем.

– Кристин, дорогая, пойди на кухню и распорядись, чтобы твоей сестре дали сладостей в дорогу, – вдруг резко и грубо сказал он, заставив Кэсси задрожать от страха, а Кристин – почувствовать горечь оттого, что любовник так скоро оборвал их ужин.

– Но, Колин, мы только… – хотела, было, возразить Кристин, но граф оборвал ее громким возгласом:

– Живо! И ты, Альберт! Помоги госпоже!

Огорченная Кристин не заметила того, что ее возлюбленный был пьян, и приняла его грубость за отвращение к ее больной сестре, поэтому торопливо поднялась из-за стола и направилась на кухню, исполнять приказ графа. Лакей Альберт поспешил за хозяйкой. Когда Кристин вернулась в столовую, та оказалась пуста. На дорогом паркете и по столу был разлит сок, а пол был усыпан осколками разбившегося графина и стаканов. Сердце Кристин застыло от ужаса: что произошло? Куда пропали ее любовник и ее сестра? Подобрав платье, она выбежала из столовой и побежала по коридору, в конце которого располагалась лестница, ведущая вверх на жилой этаж. Что-то подсказывало девушке, что происходило что-то страшное, невыносимое.

– Кэсси! Где ты, Кэсси! – громко крикнула она, подбегая к лестнице, и вдруг до нее донеслись полные ужаса крики и визг сестры, доносившиеся со второго этажа. Торопливо взбежав по лестнице, Кристин увидела, как ее возлюбленный тянет сопротивляющуюся Кэсси по коридору. Ее охватил леденящий душу ужас догадки. – Колин, оставь ее! Отпусти ее, подонок! – Кристин догнала любовника и стала бить его по лицу, пытаясь высвободить сестру из его сильных рук. – Что ты делаешь! Не смей прикасаться к ней! Она ребенок!

Граф громко рассмеялся и с силой толкнул Кристин в стену. Девушка ударилась виском о медный светильник и упала на пол. На миг Кристин потеряла сознание, но, когда пришла в себя, ее любовник ударил ногой ее живот, заставив бедную девушку громко застонать от боли. В это время Кэсси громко кричала, желая вырваться из рук похитителя и защитить сестру, но тот лишь сильнее сжал ее в своих объятиях.

– Ребенок? Ей уже пора познать мужчину! Зачем такой красоте пропадать зря? – насмешливо сказал он любовнице.

– Беги, Кэсси! Кто-нибудь, помогите! – отчаянно крикнула Кристин, но она не смогла подняться на ноги: побои любовника лишили ее сил.