По плану мы должны были дойти до Демидовска, где в предгорьях в новых пунктах постоянной дислокации были расквартированы полк лёгкой пехоты из второй бригады, сводный артдивизион и вертолётная эскадрилья. Из эскадрильи мы на двух Ми-8 должны были перелететь хребет и найти обозначенную на плане посадочную площадку в джунглях. Именно там кубинцы оборудовали место для встречи.

Перед машинами построились десять человек из разведбата — сопровождение. Возглавлял их лейтенант с позывным «Сова». Их задачей было высадиться первыми и занять круговую оборону у вертолётов. Разведать место предварительно не было возможности — кубинцы назначили встречу на своей территории. По идее, это должно было гарантировать безопасность и секретность, если бы не одно «но» — они действительно те, за кого себя выдают? Приходилось рисковать.

Разобрались с позывными, проверили связь. Затем Барабанов скомандовал «По машинам!» — и мы поехали. Промелькнули заборы и КПП дивизии, затем мы, не заезжая в городок, свернули налево, вскоре асфальт закончился, и мы выехали на довольно ровный и совсем не пыльный грейдер. Справа мелькнуло бетонное поле аэродрома за забором, на котором стояло в ряд несколько Ан-2 и пара Ан-12, а также шесть бразильских «тукано». Проехали блок, на котором имелся БТР, затем потянулись поля. Они не выглядели совсем безжизненными. Время от времени по бокам мелькали фермы с огромными деревянными амбарами, местами выгоны были огорожены заборами из длинных жердей. Пару раз показывались работающие трактора.

Затем я увидел слева насыпь из гравия, на которой укладывали рельсы несколько десятков человек в оранжевых комбинезонах, очень разные на вид и даже отличавшиеся цветом кожи. С трёх сторон от места работ стоял и «тойоты» с укреплёнными в турелях пулемётами, но не такие, как у нас, а короткие, в которых сидели солдаты в камуфляже и красных беретах. Красные береты носили здесь комендантские подразделения.

— Кто это? — спросил я.

— Пленные, — ответил Барабанов. — Одноколейку строят от ППД до Демидовска. Упрощаем и удешевляем сообщение.

— Откуда пленные?

— А разные, отовсюду, — ответил он. — Есть бандиты из дельты реки, есть нохчи, есть из Бразилии, кокаинщики. Разные.

— Долго держите? — спросил я.

— Кого как, — пожал он плечами. — Нохчей меняем иногда на своих. Остальные сидят себе да и сидят, чего с ними ещё сделаешь. Разве только пристрелить.

— Не отпускаете?

— А зачем? — удивился Барабанов. — Они же конченые уроды все: его отпустишь — он за свой плен потом народу перережет кучу. Пускай лучше шпалы укладывают, там увидим. Им тут и будет… «где мчит курьерский „Воркута — Ленинград“»… Хоть польза от них. Кроме пленных, ещё и зэки есть, у них синие комбинезоны, — вот тех отпускают после срока отсидки. Но зэков мало, несколько десятков всего. Всякие пособники и прочие.

— Не бегут? — поинтересовался я.

— Пытаются, но ловят комендачи, почти всегда. Если местные не пристрелят. Если пристрелят — тогда не ловят, — усмехнулся он.

— А всего пленных много?

— Не знаю точно, — покачал он головой. — С полтысячи, наверное. Лукас ваш, который Пераччи, тоже уже на стройках народного хозяйства где-то с тачкой бегает. У нас ещё ничего, а вот у конфедератов… Если поймают кого в деле, жить будет, но хуже, чем дядя Том в своей хижине. Традиции рабовладения остались. Работают у них в пойме Рио-Гранде, плотины строят. Тяжко там — змеи, насекомые. И гоняют их, и дубасят неслабо. Впрочем, тех, кто туда попадает, точно никому не жалко. Вот ни капельки. Конфедераты конвоями занимаются и чисткой Дорог, поэтому в плен к ним преимущественно те попадают, которые на Дороге разбойничают. А за них и так за каждую голову награда назначена — просто конфедераты считают, что на работе они лучше себя окупают, когда едят поменьше, а работают побольше. Это им вместо смертной казни присуждается.

Пленные остались позади, справа на выгоне я увидел довольно большое стадо коров.

— А этих как сюда?

— А вот так, ещё в начале заселения покупали телят, пендалями гнали в «ворота», потом после ворот успокаивали, растили. Первыми в Техасе начали — вспомнили, как весь мир тушёнкой снабжали. Консервные заводы они, кстати, тоже поставили. Наши сухпаи с их тушёнкой повально. Хорошая, жрать можно, если не месяц подряд каждый день. Помнишь, как Савченко… ну, был у нас такой боец, из Полтавы… отказался в банке дырки прокалывать, когда на костре грел? Вот упрямый хохол был — говорит, сало растопится и вытечет.

— Помню, только с кашей банка была, — усмехнулся я.

— С тушёнкой.

— Точно с кашей, я как раз к костру подошёл, когда банка рванула, — решительно заявил я о хорошо мне памятном случае. — Потом всё от себя отскребал.

Дорога заняла около трёх часов. Довольно монотонный пейзаж действовал усыпляюще, только болтовнёй и спасались. Затем показался Демидовск. Первое, что бросилось в глаза, — вполне полноценный промышленный пейзаж, для этого мира совсем непривычный.

— Смотри, это — металлургический, — показал Барабанов. — Тут и варят сталь, и катают, и почти весь цикл, вплоть до резки листа. Месторождение гематита тут огромное, неподалёку от него ещё и полиметаллическое. Там кобальт, никель, хром и ещё всего до черта. Так что, по отзывам, сталь тут не хуже, чем в Старом Свете. Сюда столько инженеров толковых сманили и с Урала, и из Сибири — обалдеешь.

За забором металлургического тут же потянулся следующий забор, тоже огораживающий заводскую территорию.

— А это — патронный и инструментальный. ПББСы наши тоже здесь делаются, кстати. Дальше будут завод цветных металлов, механический и новый моторостроительный. Наверх поднимемся — смотри через реку, там лесопилки и лесные склады. Дальше будет ТЭЦ.

— Неплохо вы тут развернулись, целый «Уралмаш», — откровенно поразился я.

— Ага, он самый, — согласился Николай. — По промышленной мощи здесь мы впереди планеты всей. Остальные всё же больше на поддержку из-за ленточки рассчитывают — те, кто побогаче, в смысле.

— А НПЗ где? — спросил я.

— НПЗ в Береговом, поближе к нефти и терминалу. Там ещё химический есть, взрывчатку делают, небольшой заводик химволокна и всякой другой химии. Там же газ, так что резинотехнический и шинный тоже там. Все шины в этом мире идут от нас, а расход у них неслабый. И верфь есть в Береговом. Есть ещё на Амазонке угольный терминал, куда бразильский уголь принимают и кокс.

— Кокс бразильцы сами делают?

— Ага. У них уголь под это самый то, что надо, говорят, — ответил Барабанов. — От Берегового до Демидовска одноколейку уже проложили, кокс везут на металлургический, и ТЭЦ у нас угольная — всё лучше, чем нефть жечь. Теперь строят от ППД до Демидовска и от ППД до Берегового. Тогда вообще легко всё будет, а то сейчас по таким дорогам железо корабельное таскают на трейлерах… Дорого и тяжело.

— А сам город как? — неопределённо спросил я.