Я замотала головой.

– Лис, ну чего ты боишься? Если они люди – печально, конечно, но не конец света. Если твоя половинка оборотень, вот тогда могут возникнуть трудности. Из-за Василики… и Мирослава…

– Да не в этом дело! – воскликнула я. – Я не знаю, кто из них – пара, не пара. Музыка с Шаровым их опоили чем-то, в окно выкинули, затем погрузили в джип и отвезли в Мохово, на лесопилку. А завтра утром сожгут склад, где их бросили умирать. Представят как несчастный случай…

Опять рухнув на стул, Аня вытаращилась на меня:

– А ты откуда знаешь?

– Я все подслушала, потом проследила… до лесопилки.

Старшая подруга, прищурив золотисто-карие глаза, внимательно посмотрела на меня и неожиданно хлопнула по столешнице, напугав:

– И за что их так?

Я пожала плечами и с горечью пояснила:

– Оказывается, директор с замом тайком выводят активы фабрики, им время нужно закончить аферу. А французской хозяйке останутся лишь стены да долги.

Тетка встала и, нависнув надо мной, с угрозой рыкнула:

– Не вздумай влезать в чужие разборки! Алиса, ты даже не представляешь, что о вашем Шарове говорят! Ты слабая самка, щенок еще. И вообще, у тебя будет масса возможностей найти себе пару. Это самцы пару находят однажды. И знаешь, девочка моя, участвовать в подобной авантюре без папы – верх глупости.

– Ань, дед вернется через две недели, а у них нет времени. Их могут сжечь… ты сможешь жить потом, зная об этом?

Злобно рыкнув, Анфиса резко отвернулась, обеими ладонями ударила по столу и яростно прошипела:

– Поверь, детка, я с любыми кошмарами смогу ужиться, если речь идет о наших жизнях. Ты еще маленькая, а я за восемьдесят шесть лет слишком многое повидать успела. Знаю, почем фунт лиха!

– А я не смогу, – горько шепнула я.

Анфиса зарычала, ее теплые медовые глаза засветились – волчица слишком близко подобралась к «поверхности». Я выпустила свою, и началась битва желаний… взглядами…

Наконец, тетя сдалась:

– Я уже потеряла Марию, а тебя не могу.

– Ты сама знаешь, что я не она – а ответственная до неприличия и трусливая до безобразия. И дом свой люблю, и вас люблю больше всего на свете. И…

– Подлиза! – буркнула Аня, усаживаясь на стул. – И как ты хочешь провернуть это дело?

Я наморщила нос и неуверенно выложила план «Б»:

– Дождаться темноты, пробраться волком на лесопилку и освободить тех… товарищей.

– Возможные осложнения? – Аня склонила голову вбок и с усмешкой смотрела на меня, ожидая. – Говори, Лиса.

– Там охранники с пушками, плюс решетки на окнах стальные, склад же. Ну и вдруг они… в отключке до сих пор. Как мы их незаметно вытащим через окно? Машину близко не подогнать – заметят.

Анфиса водила красным ноготком по столешнице и задумчиво смотрела в окно, за которым уже темнело. Осень. Но нам только на руку.

– Можно решетки зацепить тросом и вырвать…

– Громыхнет. Охрана услышит! – возразила я.

– А мы на решетку одеяло навесим, тогда шума меньше будет.

Я со здоровым скепсисом оценила предложение:

– Ладно, принимается. А как вытащим?

Подперев щеку кулаком, «подельница» раздраженно взглянула на меня:

– Я свои идеи высказала, между прочим, теперь твоя очередь.

– Давай УАЗ Влада возьмем, он вместительный…

– И как он нам поможет?

– Тележку возьмем с собой…

– В которой папа навоз возит? – идеальные черные брови моей копии насмешливо поползли на лоб.

– Я ее сейчас вымою схожу. Только, Ань, я не представляю, как мы двух здоровенных мужчин на себе попрем.

– Ох, Мишкина младшая, загоню я тебя в долги с твоими затеями!

– Какая вы меркантильная, Мишкина средняя! – хмыкнула я в ответ.

– Меня смущает только одно…

– Что именно?

– Что скажет папа… потом!

– Ну зачем его расстраивать? Пусть это дело останется нашим маленьким секретом, – я заискивающе посмотрела на подругу.

Анфиса посидела еще минутку, поджав губы, а потом нарочито капризно заявила:

– Мне нечего надеть на наш торжественный вечерний выход.

– Смеешься? Спортивный костюм с начесом!

– Там будут мужчины, французы, и, по твоим словам, весьма привлекательные, а я – в бабушкиных кальсонах?

– Ань, я надеюсь, ты не в выходном платье собралась на лесопилку? – твердой уверенности, что она не приоденется, не было.

Анфиса улыбнулась загадочно и быстренько понеслась из кухни наверх. Вот чует мой хвост: наряды подбирать. Подумаешь, оборотни узнают; на месте преступления, не нашего, правда, застукают; действовать придется как бог даст, но, тем не менее, я почувствовала душевный подъем и уверенность. Вместе с тетей не страшно, ну или не очень страшно.

Ровно в двенадцать, под кукушкино кукование в старинных часах, висящих в нашей гостиной, мы вышли из дома. Завели дедов «уазик», положили в багажник слегка отдающую навозом тележку – как я ни старалась, полностью избавиться от запаха не удалось. Взяли набор инструментов на всякий случай и, не включая фар, потихоньку покатили навстречу приключениям, наверное.

Конечно, я опасалась по поводу того, что «скажет» Влад. Побреет налысо за такую выходку, скорее всего. И несмотря на предполагаемые последствия, моя кровь закипала от предвкушения и ожидания.

– Черт, трава колется! – сквозь зубы тихонько ругалась Аня, ворочаясь на земле, рядом со мной.

– Ну ты додумалась! Кто на дело идет в капроновых колготках и шортах? И в такую погоду…

– Снова начинаешь?! – приглушенно фыркнула чересчур стильная для ночного похода в отнюдь не гламурное заведение тетушка. – Между прочим, я в кроссовках, теплых гольфах и шерстяных шортах, почти до самых колен…

– В красную полоску! – рявкнула я шепотом. – А гольфы – в ядовито-зеленую, ты бы еще палантин белый с собой взяла, а то вдруг кто не заметит.

– На себя посмотри, – не осталась в долгу подруга, – костюмчик велюровый нацепила, спортсменка нашлась. Да на тебе вся местная солома с репьями.

– Зато он черный, – не сдавалась я, – а солома… для маскировки.

Мою тетушку никто не в силах переубедить или изменить. Для нее мода и стиль не пустой звук.

– Твой сельский камуфляж и яйца выеденного не стоит, да еще с этой вонючей громыхающей тележкой.

– Да ближайший оборотень, к твоему сведению, в лучшем случае в соседней области отыщется. А хорошим обонянием не каждый похвастаться может. Обычный человек вряд ли унюхает. – Потом добавила с сарказмом: – Насчет грохота обязательно выскажу твои претензии деду, чтобы лучше за садовым инвентарем смотрел.