Она посмотрела злобно, но в моих глазах только собачьямольба, и она прорычала, словно грызла кость:

— Ладно, что смогу. Но многое не обещаю.

Три ночи торчали в офисе, слишком поздно обнаружили прорехув аддоне. Стыдно будет, если рухнет сервер, а нам придется спешно латать истыдливо увиливать на вопрос о причинах.

Работали за десятерых, падали с ног, подбадривали себя ктостарым добрым кофе, кто новейшими ноотропиками, сегодня под утро ошалевший иуже ничего не соображающий Тимур щелкнул пальцами, сказал громко:

— Жвачник. Первый канал. Новости.

— Ты чё? — спросил Гулько удивленно.

— Вчера запустили андронный коллайдер «Время», —напомнил он. — Вдруг да сегодня скажут, что удалось расколоть бозонХиггса, ту частицу Бога…

— Ну да, — сказал Гулько саркастически, — воттак тебе прямо в первый день!

— А вдруг?

Стена послушно превратилась в экран, под бравурную музыкупоявилась заставка «Главные новости», завертелся земной шар, за столомулыбающиеся и подтянутые, отвратительно бодрые телеведущие представили другдруга, лишний раз повод вбить в наши тупые головы свои имена, так их будутзнать не только лучше ученых, кто этих придурков знает, но и политиков, послечего самец сказал ликующе:

— Начинаем выпуск новостей с самого главного иволнующего, что вот уже четвертый месяц заставляет учащенно биться сердца всехжителей планеты!.. Вплотную приблизился день начала соревнований попарикмахерскому искусству!.. Сегодня нашу столицу покидает наша команда, в еесоставе как восемь участников, что будут бороться за медали в восьмикатегориях, так и тренеры, массажисты, психологи и психотерапевты, усиленнаяохрана и специалисты по электронной охране…

Гулько звучно охнул:

— Неужели я все еще в двадцатом веке?

— Судя по таким программам, — буркнулРоман, — мы еще в Средневековье…

Тимур поморщился и несколько раз процедил сквозь зубысловцо, которое нельзя написать даже на бетонных заборах — сгорят. Скопапоспешно сделал в воздухе жест, словно показал фигу. Жвачник умолк наполуслове, на экране толпу изысканно одетого народу выгрузили из большихавтобусов на летном поле прямо перед трапом самолета, частые вспышки молнийтрепетали, как мигающий свет, хотя современные те??нологии позволяют отказатьсяот этого анахронизма, но в моду начало входить некое ретро.

— Щас скажут про коллайдер, — проговорил Тимур снадеждой.

Роман произнес с сомнением:

— Вряд ли… Переключай сразу на наш канал.

— Здесь тоже должны! — воскликнул Тимур снегодованием. — Это же самое великое, что создала цивилизация! Впервые всестраны мира делали это чудо, не считаясь, кто сколько вложил и что сделал!

Василий Петрович сказал горько:

— Я еще застал времена, когда все выпуски новостейначинались с сообщений, какой указ подписал президент, с кем встретился и какоерешение принял!..

Роман оглянулся с удивлением:

— Вообще-то я тоже застал.

Гулько сказал ехидно:

— Ностальгируешь по временам твердой руки?

— Пошел ты, — ответил Роман, — мастурбист.

Гулько фыркнул:

— В отличие от тебя, я просто не скрываю. Признаюсь,если тебе так приятнее. А вот ты все еще в прошлом. Когда в первых новостях такаяхрень, я о парикмахерах, это значит, что у нас все хорошо!

— Это хорошо?

— Да, хорошо! Просто замечательно.

— Почему?

— Потому что самое лучшее правительство то, которогопочти нет! Которое никуда не лезет и никому не указывает.

— Тогда мне нужны другие новости, — сказал Тимур.

Роман напомнил:

— У нас свой канал. К тому же о новостях высокихтехнологий проще узнавать напрямик из лабораторий.

— Просто приятно, — сказал Тимур сердито. —Хочу слышать о новостях высоких технологий на первом канале, а не о таком…Хорошо хоть про интимные прически умолкли.

— Дикарь, — сказал Роман с чувством полнейшего иабсолютного превосходства. — Умолкли потому, что волос там быть не должно!Абсолютно. Так решило мировое мнение. Окончательно и бесповоротно. Сейчас в стадвадцати лабораториях спешно пытаются отыскать и модифицировать ген, которыйотвечает за волосы на лобке. Будут отключать его еще в утробе матери. Мешаетэстетическому восприятию.

— Чего? — спросил Тимур.

— Всего, — отрезал Роман.

— А именно?

— А вот всего, — отпарировал Роман, носмилостивился и пояснил: — Всего широчайшего набора возможностей, которыедемонстрирует хирургия в союзе с вагопластикой, клиторелией, айджикомой,джикрапкой и прочими очень важными достижениями человеческого гения! Это тебене какая-то непонятная хрень вроде андронного коллайдера или экспедиции накакой-то там Марс, который на самом деле батончик с вафлями и шоколадом!

Скопа крикнул со своего места:

— Эй-эй! Каждое наше слово пишется, забыли? А за слово«завоевание» и штраф обрести можно. Иначе надо, иначе.

— Джикрапка, — с уважением повторил Гульконезнакомое, судя по его виду, слово. — Да, это не какая-нибудькибернетика…

Тимур вздохнул и посмотрел на Романа с надеждой.

— Слушай, а как насчет того, чтобы не только другоетелевидение… но и другое человечество?

Роман покосился на часы и сказал деловито:

— Уже скоро. Обещано.

— Когда?

— Примерно, — ответил Роман задумчиво, — ещелет двадцать-тридцать придется помучиться с этим.

Скопа сказал разочарованно:

— Ну вот, опять эти двадцать-тридцать лет! Сколькоживу, столько и слышу про эти тридцать лет до бессмертия. Гиппократ обещалчерез тридцать лет, Гален, Парацельс, даже Гете со своей алхимией…

— Это будет не просто бессмертие, — утешилРоман. — Бессмертие — это для парикмахеров. А мы уйдем в сингулярность.

— И бессмертие придет, — сказал Гулькозадумчиво, — и сингулярность, раз уж разработкой занимаются на Западе. Всеэто придет и сбудется. Никуда не денется.

Тимур сказал раздраженно:

— Космополит безродный! Предатель!.. У тебя нет ничегосвятого. Как Запад, так ура, а как у нас, так караул? Ты адидасы носишь, гад?

Гулько покачал головой:

— Нет, почему же. В космос, к примеру, первыми вышлимы, разве спорю? Или наш автомат Калашникова… Да и вообще, мы побеждали ввопросах, которые нужно было решить в интересах страны, и пренебрегализапросами жителей. На Западе же, наоборот, запросы человечиков как раз впереди,потому самые лучшие танки у нас, а лучшие автомобили — у них. А также чайники,кофейники, телевизоры, мобильники, туфли, гвозди… Бессмертия тоже людишкижаждут, а не страна, потому людишки над ним и работают там, не покладая рук. Аздесь, увы, нет. Спасайся кто как может. Зато мы северные реки повернем, можетбыть. Зачем-то.