– Ну-у-у… если так рассуждать, – задумался потомок. – То ничего…

– А что мешает тебе оставить глаза открытыми? – тут же последовал следующий логичный вопрос. На что последовало уверенное:

– Нет! Лучше я вначале понаблюдаю за тобой и за остальными своими напарниками. А уже потом буду решать, что делать дальше. Омоложений на «встречных курсах» – впереди ещё немало. Пока мне хватит функций хранителя дарканы и попыток развить в себе умения, которыми ты обладаешь. А посему… Ничего не забыл?..

Инструкция проста, да и такому человеку, как главный жрец империи, повторять десяток раз одно и то же не требовалось.

Наконец они встали левыми ногами на даркану, соприкасаясь наружными краями стоп. Для лучшей устойчивости ухватили левыми руками друг друга за правое плечо. Проверив конструкцию на прочность, подняли вверх правые ноги. При этом Приакс оказался первым человеком, который не отпустил ни единой глупой шуточки по поводу несуразности поз, не задавал глупых вопросов и даже не улыбнулся. Лучше всех остальных понимал важность момента.

Академик тоже старался не упускать ни единой секунды, используя их для обучения жреца. Ведь не факт, что ещё раз придётся в паре с ним совершать нечто подобное. А создание искорки, пусть и основанное на законах статичного электричества, не сразу удастся освоить даже маститому колдуну глубокой древности.

Изначально договорились, что омолаживать старика будут лет на пятьдесят, максимум шестьдесят. Ему этого казалось вполне достаточно для начала. Да и время в империи неспокойное – не помешает выглядеть представительным и крепким мужчиной в возрасте. Так намного лучше, чем наивным с виду юнцом.

Точно так же рассуждали о теле наследника царя Липоксая. Потому что и пастуха Аргота слишком старым, точнее говоря, мужественным и солидным, делать не хотелось. Стареть даже самые юные адепты не спешат, и, вновь обретя власть над своим телом, Аргот может остаться очень, ну очень недовольным.

– Тогда его можно и казнить за осквернение цариц, – рассуждал во время предварительного разговора буддий, многозначительно заглядывая в глаза безучастного слушателя, таящегося внутри занятого чужаком тела. – Но так как он станет моим напарником да вдобавок лучше запомнит весь процесс создания и калибровки искры, то целесообразней его оставить в живых. Сделать жрецом или особой, приближённой к царю. И уж точно он сможет стать самым близким и доверенным человеком Табити и Симелии. Как-никак, не чужой им человек…

Естественно, что такая карьера вчерашнему пастуху должна понравиться больше, чем прозябание в бедности, скромности и философском целомудрии. Поэтому он там, изнутри, наверняка прислушивался ко всему и старался запомнить каждое движение, каждое ощущение прибывшего из будущего потомка.

Александр Свиридович старался растянуть весь процесс запуска омоложения на «встречном курсе» на десять минут вместо полагающихся тридцати секунд. Потому раз за разом повторял вслух и мысленно все стадии создания, а потом и запуска искры инициации.

Омоложение старца началось. Светящийся кокон обернул обоих стоящих в диковинной композиции людей, даты рождения которых разделяло около четырёх с половиной тысяч лет.

Минут семь длился процесс, и только ощутив сквозь веки, что свечение исчезло, Александр Свиридович позволил себе открыть глаза. После чего чуть ли не сразу одобрительно хмыкнул: получилось! Рядом с ним стоял мужчина лет пятидесяти на вид, сохранивший сходство в лице со своим старым прототипом. Ну разве что теперь грива волос тёмно-каштанового оттенка свисала чуть ли не до пояса, и жутко длинные изогнутые ногти придавали мужскому облику черты хищного дракона.

– Как самочувствие? – поинтересовался академик, отступая в сторону и наблюдая некоторое время за реакцией напарника. – Увидел что-то жутко интересное?

Тот не столько к себе присматривался и прислушивался, как всё ещё находился во власти действа, подсмотренного изнутри кокона. Ещё с минуту в зрачках сверкали отблески чего-то красного, яркого и несоразмерно горячего. Да и слова, прозвучавшие позже, это подтвердили:

– Я видел озеро кипящей лавы…

– Наверное, жерло гигантского вулкана. Читал о таких?

– И в этом озере постепенно тонули вершины величественных зданий…

– Оп-па! – озадачился академик. – Явно не показ буйства литосферы.

– Похоже, я увидел, как гибла Гиперборея…

– Надо же! И это совпадает с имеющимися у вас историческими данными?

Буддий уже вышел из потустороннего состояния и теперь стал рассматривать свои ногти, продолжая отвечать на вопросы:

– Не совсем… В легендах утверждалось, что Гиперборея утонула пять тысяч лет назад после жуткого ливня, который продолжался три года. Но есть легенды, которые утверждали, что некоторые города вначале именно утонули в магме. Затем туда же стали проседать и горы с возвышенностями. А потом океанские воды и все остальные острова залили.

– А почему это случилось?

– Враги, проживавшие далеко на северо-западе, как-то научились размягчать земную кору. После чего устроили вселенский катаклизм. Но сами в нём и погибли, правда, вместе с Гипербореей. На месте вражеских земель остались только острова, которые мы иногда называем Оловянными. Кстати, именно в последние десятилетия они вновь стали резко опускаться в глубины океана. Скорее всего природа мстит далёким и одичавшим потомкам наших врагов и намерена вообще стереть те острова с лица Земли. В ваше время они есть?

– Остались ещё, как ни странно, – покивал академик. – И что интересно, там проживают наши самые ярые враги и ненавистники. Но теперь мне хоть понятно, откуда в них такая генетическая ненависть к славянам. Ну что?.. Ногти обрезать будем или так и останешься… дикарём?

Он уже натянул на себя брюки и подхватил со стола заранее приготовленные ножницы. Буддий протянул левую руку:

– Конечно обрезай! Только вот никакой дикарь, замечу, не смог бы отрастить в условиях природы такие ноготки. Это привилегия высоких цивилизаций.

– Никто и не спорит… А волосы?

Жрец встряхнул гривой, глянул на них, закрывших правое плечо, и улыбнулся:

– Некоторое время поношу. Я не воин, мне можно. Многие жрецы такие отращивают, привилегия нашей касты, которой я никогда не пользовался. Потому что за сто с лишним лет ни разу не успевал отрастить больше чем до плеч. Вечно что-то случалось… – только теперь он присмотрелся к вчерашнему пастуху. – А ты заметно изменился, возмужал, заматерел, как бы… Только вот ни волоска не осталось… Куда и делись-то?

– Наверное, тебе на рассаду пошли! – смеялся Александр, передавая Приаксу ножницы. – Ну всё, дальше сам! Твои ведь ученицы заняты непосильной передачей знаний… Хе-хе!

Оказалось, что хозяин усадьбы всё равно не собирался сам себя приводить в порядок. Рявкнул помолодевшим голосом чьё-то имя, и когда в лабораторию заглянул один из немых его личной гвардии, распорядился: