Деятельность Казачьего комитета в конечном счете сыграла значительную роль в пропаганде среди казачества просоветских и пробольшевистских идей, способствовала его отходу от поддержки войсковых правительств и проводимой ими антисоветской политики.

В казачьих областях страны продолжалось силовое противоборство сторонников и противников власти Советов. Во второй половине ноября, мобилизовав все имевшиеся в их распоряжении военные силы, и прежде всего казачьи воинские подразделения, войсковые атаманы ряда войск предпринимают попытку перехода в решительное наступление. Основной удар ими наносится по очагам сосредоточения просоветских сил в крупных городах на территориях своих областей.

На Дону наиболее упорная борьба развернулась за Ростов, власть в котором находилась в руках местного ВРК. 18 ноября атаман Каледин отдает приказ о наступлении на город. Но казаки отказались его исполнять. Участники событий позже отмечали, что в сложившихся условиях дело даже доходило до того, что атаману приходилось ездить и уговаривать чуть ли не каждый полк и каждую батарею [138]. А казаки нескольких сотен, расквартированных в Ростове, открыто заявили, что драться с рабочими и солдатами не будут [139]. Явное нежелание казаков участвовать в вооруженной борьбе с рабочими дружинами отмечали и прибывшие в Ростов на помощь революционным силам моряки Черноморского флота [140]. Такие же далеко не воинственные настроения превалировали и среди казачьих частей, находившихся и в других районах области. Всего в пределах Донской области в это время находилось 12 казачьих полков, несколько запасных батарей, а также некоторые мелкие подразделения казаков и местные станичные командиры. Но для активной вооруженной борьбы с советскими силами А.М. Каледину удалось привлечь весьма ограниченное число казаков [141].

24 ноября командующий войсками Таганрогского округа генерал Назаров докладывал атаману Каледину об открытом неповиновении казаков и об их отказе выполнять его приказания [142]. Каледин вынужден был принимать все возможные меры для организации наступления. Его настойчивые не столько приказы, сколько уговоры привели к определенным результатам. Часть казаков 46-го и 48-го Донских полков с большой неохотой, но все же двинулись к Ростову. Но и здесь были случаи неповиновения атаману и офицерам. Так, две сотни 46-го полка, дойдя до станицы Нахичевань, отказались ее занять и обезоружить находившихся там красногвардейцев [143]. Казаки стремились всячески уклониться от вооруженных столкновений, и в начавшемся бою за Нахичевань заняли позицию практически сторонних наблюдателей. Офицеры были не в силах повлиять на них. Представитель войскового правительства Сизякин в телеграмме атаману в Новочеркасск констатировал: «Возле ст. Нахичевань происходит бой между большевиками и кадетами (т.е бойцами известной Алексеевской организации и добровольческих отрядов. – В. Т.). Казаки активного участия в бою не принимают» [144]. Все отчетливей прослеживалась не только явная пассивность казаков в разгоравшейся вооруженной борьбе, но и их крайне негативное к ней отношение. Это отмечали и очевидцы событий из числа большевистского руководства. В телеграмме члена ЦК РСДРП(б) А.С. Бубнова в Совнарком от 28 ноября с изложением хода борьбы за Ростов отмечалось, что «казаки в массе держатся нейтрально, заявляя, что с солдатами и рабочими они драться не будут» [145].

Участились случаи отказа казаков от исполнения приказов. Причем с каждым днем данные настроения усиливались и становились доминирующими. Даже сам Каледин в беседе с генералом Деникиным с горечью констатировал: «Отдаю распоряжение и знаю, что почти ничего исполнено не будет» [146].

Стремясь получить в свое распоряжение дополнительные военные силы и одновременно хоть как-то повлиять на своих казаков, Каледин обращается к кубанскому войсковому атаману и краевому правительству с просьбой прислать на Дон хотя бы два пластунских батальона. По свидетельству одного из очевидцев, атаман при этом сказал, что «необходимо нашим казакам показать, что Кубань с нами» [147]. Понимая сложность положения, в котором оказался донской атаман и войсковое правительство, кубанские казачьи лидеры незамедлительно откликнулись на призыв о помощи. Находившийся в Екатеринодаре представитель войска Донского сотник Жежел уже 28 ноября в специальной телеграмме в Новочеркасск докладывал, что Кубанское краевое правительство проинформировало его о принятом решении послать в Ростов 21-й Кубанский пластунский батальон. Правда, тут же он выражал сильное беспокойство по поводу того, что этот батальон может не достигнуть цели своего назначения [148]. Сомнения относительно возможности прибытия кубанского воинского подразделения на Дон были не безосновательны, поскольку настроения кубанского армейского казачества ненамного отличались от настроения донцов. В конечном счете вся эта затея с направлением кубанского батальона на помощь донскому правительству и атаману оказалась неосуществленной. По свидетельству генерала Деникина, бывшего в курсе этих дел, на Дон не был послан ни один надежный кубанский батальон, «поскольку такого на Кубани не оказалось» [149].

С целью необходимого воздействия на казаков-фронтовиков Каледин обращается за помощью к казакам старших возрастов, так называемым «старикам», избранным депутатами III Большого войскового круга. Выполняя просьбу атамана, они отправились уговаривать казаков 46-го и 48-го Донских полков подчиниться приказам и принять участие в наступлении на Ростов [150]. В итоге казаки, хоть и с большой неохотой, но все же заявили о готовности исполнять приказы атамана. 29 ноября верные войсковому правительству части, 46-й, 48-й полки, 5-й Донской пеший батальон, две батареи, часть юнкеров Новочеркасского училища и уряднических курсов, немногочисленные добровольческие отряды из офицеров и учащейся молодежи при поддержке офицерских рот Алексеевской организации начали наступление на город [151]. 4 декабря они занимают Ростов [152]. Потери сторон, по свидетельствам очевидцев, были небольшими. На исход борьбы, по мнению ростовских большевиков, в определяющей мере повлияло участие в наступлении калединских войск казаков-фронтовиков [153]. Официальная войсковая печать сообщала о том, что отказывавшиеся ранее от выступления некоторые казачьи части позже подчинились приказам и отдали себя в распоряжение войскового правительства [154].

Среди казачества с новой силой начинает проводиться крупномасштабная агитационно-пропагандистская работа представителей казачьих органов власти, офицеров, казаков-«стариков». Особенно активно она велась в казачьих полках и подразделениях. И в некоторых из них давала видимые результаты.

Правящими структурами одновременно вырабатывались и организационно-практические мероприятия по увеличению численности надежных вооруженных сил Донского войскового правительства. По утвержденному плану войскового штаба намечалось формирование из казаков старших возрастов, входивших в ополчение, боевых дружин общей численностью до 10 тысяч человек. Все окружные атаманы получили приказ о создании при казачьих полках добровольческих сотен, в которые бы вошли наиболее верные войсковому правительству казаки [155]. Неустойчивая позиция подавляющего большинства казачества вынуждала казачьих лидеров искать любые возможные способы для увеличения своих военных сил. Чуть позже, когда они окончательно убедятся в невозможности привлечения к борьбе казаков-фронтовиков, идея создания чисто добровольческих отрядов займет основное место в их планах организации верных воинских формирований.