ограничение помогает строгий контроль времени и объема интерпретирования, а также учет того, что задача терапевта – быть не столько умным, сколько полезным.

Предоставление поддержки. Если сопротивление вызвано тем, что пациенту неловко или стыдно рассказать о своих переживаниях, ободрения со стороны терапевта может быть достаточно, чтобы избавить его от сомнений и предотвратить нарастание сопротивления.

Привлечение внимания к сопротивлению. Сопротивление содержанию часто можно преодолеть простым привлечением внимания к нему: «У меня создалось впечатление, что вас что-то тревожит, о чем вам трудно говорить». При этом пациенту предоставляется возможность выбора между рассмотрением самого материала или характера и причин беспокойства перед таким рассмотрением.

Анализ сопротивления. Интерпретационное исследование сопротивления помогает пациенту увидеть расхождение между его реальным поведением и поведением, установленным Рабочим договором. Критическое рассмотрение опозданий, отмен сессий, обсуждения терапии с кем-то еще или демонстрации внезапного улучшения оправдывают затраченные усилия, если в результате пациент осознает обусловленность своего поведения сопротивлением.

В таком случае одного замечания терапевта («Вы сегодня молчаливы») бывает достаточно, чтобы побудить пациента к исследованию («Я чувствую, что о некоторых вещах мне действительно трудно говорить»). Кроме того, внимание пациента может привлечь сам характер сопротивления («Я не знаю, что все это значит»).

Прорыв сопротивления. Иногда обстоятельства требуют прямого прорыва сопротивления с помощью одного недвусмысленного интерпретационного утверждения. Например, пациенту, который сидит насупившись первые пять минут сессии, можно сказать: «Вы сегодня сердитесь на меня».

Терапевт при этом должен быть уверен в том, что пациент осознает свое нежелание участвовать в работе и что предлагаемое объяснение сопротивления может быть тут же объективно подтверждено. У него должны быть все основания ожидать, что пациент примет и поймет эту интерпретацию и что прямой прорыв сопротивления принесет больше пользы, чем его постепенное исследование.

Ради бога, не говорите «да», пока я не кончу говорить!

Д. Занук

Интерпретации терапевта, как правило, сосредоточены на текущих проблемах. Обычно привлекают внимание только к негативным трансферентным чувствам. Когда позитивные трансферентные чувства начинают мешать терапии, прорабатывают и их.

Вам ничего не поможет

Л. Стоун (L. Stone, 1973 по: Сандлер Дж. с соавт., 2017) указывает, что отказ пациента признать психоаналитика, враждебное или неподобающее отношение пациента иногда вызывают спонтанную антагонистическую реакцию со стороны аналитика. Автор называет это явление «контрсопротивлением» аналитика.

Х. Дикманн (2017) приводит результаты исследований, показавших что сопротивление пациента в половине случаев было обусловлено бессознательным сопротивлением аналитика. Автор делает вывод, что не полностью проработанные детские страхи играют огромную роль в работе даже опытного аналитика.

Как замечает Э. Гловер (2009), Суперэго аналитика подвергается нападению с двух сторон. На него нападает садистическое Суперэго пациента. Одновременно с этим процесс раскрытия Ид пациента выступает в качестве стимула для собственных импульсов Ид аналитика. Если аналитик имеет чрезмерную чувствительность Эго и неразрешенные трудности в контролировании собственного Суперэго, он может попытаться защитить собственное Эго с помощью контрнападения своего Суперэго на Ид, Эго и Суперэго пациента. Чем увереннее при этом ощущает себя аналитик, тем больше он регрессирует на уровень нарциссического всемогущества.

Требование, чтобы пациент вновь испытал болезненные травмы со всей их изначальной интенсивностью, во многом обязано контрсопротивлению, если не вытесненному садизму. Пассивно-агрессивный способ выражения контрсопротивления заключается в использовании аналитиком молчания, которое многие пациенты справедливо воспринимают как контрнападение.

В противоположность чрезмерной интерпретации аналитик может упускать моменты для полезных интерпретаций и приукрашивать интерпретации негативного переноса. Склонность аналитика к защите от садистической агрессии проявляется в чрезмерной заботливости по поводу реакций пациента, в склонности «облегчать ему путь», выступать с ненужными заверениями, помогать пациенту выходить из затруднения прежде, чем последний осознает, что существовало какое-либо затруднение.

Э. Лигнер (2014) описывает типичные формы сопротивления продолжению лечения, обращая внимание и на роль психотерапевта.

А. Сопротивления пациента

Ид. Я чувствую сильное желание, переполняющее меня: я должен уйти.

Эго. Я больше не хочу приходить.

Суперэго. Мне кажется, что продолжать – неправильно.

Вторичная выгода. Моя семья будет относиться ко мне намного лучше, если я перестану приходить.

Перенос. Теперь, когда я узнал вас, я ненавижу вас и не хочу иметь с вами ничего общего.

Б. Сопротивления аналитика

Ид. У меня непреодолимое желание избавиться от этого пациента.

Эго. Я не хочу продолжать работать с этим пациентом.

Суперэго. Я не помогаю этому пациенту. Неправильно удерживать его.

Вторичная выгода. Когда я избавлюсь от этого пациента, у меня будет больше времени для моей семьи.

В. Контрперенос

Я ненавижу этого пациента и не могу его выносить. Чем больше я его узнаю, тем сильнее мне хочется избавиться от него.

Г. Каковы некоторые из причин, предъявляемых пациентом в отношении желания уйти или закончить лечение?

Пациент достиг своей цели и чувствует себя удовлетворенным.

Пациент достиг своей цели, но чувствует себя неудовлетворенным.

У пациента имеются причины финансового характера.

Пациент хочет чувствовать себя независимым.

Пациент не хочет чувствовать, что его контролируют.

Пациент не хочет чувствовать себя обязанным.

Пациент не хочет оставаться в подчиненной позиции.

Пациенту кажется, что анализ не имеет никакой ценности.

Пациент хочет сокрушить аналитика из мстительных побуждений.

Д. Каковы некоторые из препятствий, с которыми сталкивается аналитик, разрешая собственные сопротивления завершению?

Пациент нужен по финансовым соображениям.

Пациент нужен ради самоуважения.

Аналитик нуждается в том, чтобы быть нужным.

Аналитик хочет, чтобы пациент чувствовал себя обязанным.

Аналитик не хочет чувствовать себя проигравшим.

Аналитик жаждет благодарности и признательности.

Аналитик хочет оставаться в позиции контролирующего.

Аналитик не хочет чувствовать себя некомпетентным или слабым.

Пациент обслуживает некоторые потребности переноса аналитика.

Автор приводит показания для прерывания анализа.

• Когда его продолжение представляет физическую или эмоциональную угрозу для аналитика.

• Когда его продолжение может быть разрушительно для пациента.

• Когда анализ служит помехой неким жизненным целям пациента.

• Когда аналитик убежден в том, что он не в силах отменить негативную терапевтическую реакцию.

• Когда нарушение, из-за которого пациенту требуется лечение, является психологически необратимым.

• Когда пациент нуждается в чувствах, которые, по убеждению аналитика, он не может ему дать.

• Когда и пациент и аналитик согласны прервать анализ.

Х. Спотниц (2014) выделяет четыре мотива, в конечном итоге происходящих из нарциссических фиксаций, которые чаще всего приводят к возникновению контрсопротивления.

1. Потребность быть правым. Когда пациент спорит с таким аналитиком, последний поддается импульсу защищать собственную компетентность, вместо того чтобы вместе с пациентом исследовать их разногласия.

2. Потребность нравиться. В этом случае аналитик может почувствовать обиду на неблагодарность пациента и выразить свои негативные нарциссические контрпереносные реакции во вмешательствах, которые нанесут пациенту вред.

3. Потребность быть добрым с пациентом. Аналитик заботится о пациенте,