храм оказать ему помощь, уж правитель сумеет ей распорядиться! Да и предупредить владыку жрецы обязаны! – я старалась говорить как можно убедительнее, понимая, что не позднее чем через сутки мне предстоит упрашивать отца принять военную помощь от Самира. О том, почему я жду ее именно оттуда, объяснить было намного сложнее. Но я обещала Асмарраху, что расскажу владыке о наших клятвах на алтаре Серебрянорогого.

– Мудрая, но если помощь владыке может и подождать, то жертвы принести нужно сегодня. Может быть, всего, что привиделось мне, еще удастся избежать.

Здесь жрица согласилась, и мы пошли готовить обряд.

На рассвете отряд покинул гостеприимную обитель. Храм предоставил в мое распоряжение небольшую крытую повозку, в которую воины впрягли коня. Чистая, благоухающая ароматными маслами и даже накрашенная я теперь была избавлена от необходимости вдыхать незабываемый аромат военного плаща, и это радовало. Даже ужасная тряска не могла испортить мое настроение. Ночь, проведенная у алтаря, обещала благополучный исход. Боги приняли жертвы, хоть смысл видения мне был не до конца ясен.

Солнце уже скрывалось за гребнем далеких гор, когда мы въехали в западные ворота Ассубы, миновав пологий каменный мост через Иреш. Процессия жриц из старого храма встречала нас. Как ни старались сопровождающие меня воины, но им не удалось изменить распланированный мной маршрут. Мы посетили еще один храм, где девушки привели меня в порядок, облачив в подобающие одежды и украшения. Вместо тряской повозки я теперь восседала в паланкине. Жрицы умыли и воинов, чтобы те не портили впечатления.

Каи позаботилась и о том, чтобы известить владыку о моем прибытии. Это было сделано через Уммат-абу. Теперь мне оставалось только объясниться с родителем, но я планировала отложить эту муку до утра. После бессонной ночи очень хотелось спать. Всеблагая, как я мечтала тогда о своем мягком ложе!

***

Большой дворец напоминал растревоженный муравейник. Уже у самых ворот моих сопровождающих сменил другой десяток воинов, позволив лишь Мальхату следовать рядом со мной.

Отец встретил меня сам, у подножия главной лестницы, чего обычно не делал никогда. Он был сильно взволнован и почти не скрывал этого. Церемоний не было или их отложили на завтра. Мой паланкин мягко опустился у первой ступени и Уммат-аба церемонно помог мне выбраться, перечисляя все имена и титулы, которых отчего-то стало гораздо больше. В том числе я была поименована дочерью небес, хранительницей мудрости и наследницей Кареша. Видимо, отец решил более не скрывать этого.

Владыка не позволил себе обнять меня, но по его лицу было хорошо заметно, как ему этого хочется. Я низко поклонилась, выражая глубочайшее почтение. Смотреть в глаза родителю было стыдно. Я отвергла его выбор и, возможно, предала его. Совесть буквально грызла меня, и заглушить ее было нечем. Все мои любовные похождения остались в прошлом и казались теперь сном. В действительности же были лишь политические выгоды и заговоры.

_____________________________________________________________________________________________

Если понравилось - поставьте лайк, пожалуйста. Это поддерживает автора и придает хорошее настроение!

Глава 21. Время пожинать плоды

Для стороннего наблюдателя Ассуба с радостью встречала вернувшуюся из поездки царевну. Всюду шли последние приготовления к любимому народом празднику урожая. Возвращались с гор тучные стада, собиралось зерно и овощи. А столы ломились от дичи, так как мигрирующие на юго-восток птицы отдыхали после утомительного перелета в тихих камышовых заводях Иреша.

Для меня же эти дни стали адом. На пирах и советах отец всем представлял меня как свою наследницу, но за увеселениями следовали советы, на которых моя роль была – скромно сидеть подле владыки. Поговорить с отцом наедине и открыть ему мою маленькую тайну оказалось совсем не просто.

Осложнял дело и тот факт, что опередив мое триумфальное возвращение всего на несколько часов, во дворец прибыл посланник. И вести он принес неутешительные. Между Хоннитом и Самиром, по ту сторону врат, произошло военное столкновение, в котором не последнее участие принимал мой нареченный, скорее всего, воспылавший желанием лично отомстить Асмарраху за свое унижение. Ничем другим объяснить его агрессивное поведение я не могла.

Добавляло масла в огонь и то, что отец верил: за нападением на меня в горах стоят самирийцы, а царевич Энмер поймал шайку и праведно мстит. Переубедить его было выше моих сил, так как владыка был искренне убежден в том, что его возлюбленная дочь ничего не смыслит в военном деле.

Мои заверения в том, что на нас напали заговорщики из Ассубы, он всерьез не принимал. Один раз ситуация стала крайне опасной. Отец призвал Сельмиша и прямо спросил, не пропадал ли кто из его подчиненных за последнюю луну. Воевода не смутился и бодро доложил, что трое воинов, конечно, скончались от болезни, но их семьям оказана помощь. Владыка остался доволен тем, что потери незначительны, военачальника отпустил, а вот я удостоилась легкого попрека в горячности от родителя и ледяного, насмешливого взгляда удаляющегося Сельмиша, который не сулил зарвавшейся царевне ничего хорошего.

Оставалось только ждать возвращения Асмата. Возможно, ему удастся переубедить владыку. Но пока отец был столь враждебно настроен против Самирского царства, что известие о том, что я стала женой их наследника, породила бы настоящую бурю. Может, непокорных дочерей здесь и не убивают, но экспериментировать мне расхотелось.

Вести из Хоннита меж тем были неутешительны. Прощать соседям нападение на своего наследника владетельный Асармериб был не намерен и немедля приступил к полномасштабным карательным действиям. Еще через три дня Хоннит запросил у Кареша военной помощи. Огорченный такими вестями, отец начал собирать войска.

Кареш – маленькое государство, и его регулярная армия невелика. В Ассубе и пригородах с населением примерно в семь-десять тысяч жителей военному искусству было обучено не более двух тысяч. Еще примерно тысяча охраняла границы. Остальных, в случае угрозы предоставляли храмы и богатые землевладельцы. Можно было набрать и крестьян, но в неурожайный год это могло вызвать недовольство среди народа. Есть нечего, а тут и единственного кормильца на погибель отбирают.

Близость праздника усугубляла положение, поэтому владыка, забрав с собой полторы тысячи воинов и все два десятка боевых колесниц, спешно отбыл на границу с Хоннитом. На Сельмиша была возложена задача охранять восточные границы и, собрав дополнительные войска после праздника, выдвинуться в степь, упреждая нападения кочевых племен.

Меня же, как наследницу, должен был опекать благороднейший и мудрейший Шамунт, наставляя перед советами и помогая решать проблемы. Уммат-аба тоже был привлечен к этим хлопотам.

В качестве личной охраны я попросила оставить мне десяток Мальхата, но воин оказался командиром