Мика почувствовал, что начинает потихоньку закипать. У него дел невпроворот, а ему приходится сидеть и слушать весь этот словесный понос!

— Да, вы прямо-таки образцовый гражданин, — с насмешкой процедил он. — Ходячая иллюстрация к детской сказке «Как плохой мальчик стал хорошим!»

Эйден уставился на него.

— Я старался.

— Вот теперь постарайтесь и для Хизер тоже, — рявкнул Мика. — Все, что от вас требуется, это рассказать правду.

— Она была славной девушкой.

— И такой осталась. Что-нибудь еще можете сказать?

— Она любила Роба Диченцу, — пробормотал Эйден.

— А Роб тоже любил ее? — вдруг спросил Гриффин.

Эйден шумно вздохнул и перевел взгляд на Гриффина.

— Он вообще был неспособен кого-то любить, так как вырос в семье, где любовь была всего лишь одним из условий сделки — ты для меня делаешь то-то, а я для тебя то-то. В большинстве случаев при заключении браков преследовалась какая-то политическая цель. Искренние чувства были там не в чести. А любовь Лизы была искренней.

— Она действительно имела на него определенные виды, как писали газеты? — поинтересовался Гриффин.

— Нет. Она была простой, неискушенной, не слишком уверенной в себе. А Роб… На самом деле это он бегал за ней, а не наоборот, как утверждали после. Лиза работала в фирме, обслуживающей банкеты, свадьбы и тому подобное, услугами которой пользовалось семейство Диченцы. Оно часто устраивало вечеринки, так что Лизе приходилось бывать у них в доме по меньшей мере раза два в месяц. Возможно, Роб и увлекся ею так сильно потому, что она с самого начала старалась держать его на расстоянии. А еще ему страшно нравилось, что у нее за душой ни гроша. Это просто бесило старого Чарли. Он любил валять дурака, притворяться, что он такой же, как все. Старик действительно выбился из низов, но он был из тех, кто по головам шагает к своей цели. Конечно, потом он постарался выжать из своего происхождения все, что только можно: смотрите, мол, вот я какой — живое воплощение американской мечты! Но это совсем не значит, что ему было приятно, когда его собственные дети якшались со «всяким сбродом».

— Вы знали, что Роб ее бьет? — спросил Гриффин.

Эйден снова уткнулся в свой кофе.

— Слышал… — неохотно выдавил он наконец. — Роб говорил, что она сама, дескать, напрашивается. Слишком часто открывает свой рот — вот и получает по заслугам.

— И сколько же раз она «получала по заслугам»?

Эйден пожал плечами и отвел глаза в сторону. Это было признание.

— И вы ничего не сделали?! — возмутился Мика. На скулах его заходили желваки, стиснутые пальцы побелели от напряжения. Эйден покосился на него с опаской.

— Пытался. Я предупреждал его, что в один прекрасный день кто-то из ее подружек вызовет копов и тогда ему не поздоровится. Говорил, что ему не миновать тюрьмы, но Роб только смеялся мне в лицо.

— А как насчет беременности? — поинтересовался Гриффин.

Эйден старался не смотреть ему в глаза.

— Когда она сказала ему, что ждет ребенка, Роб совсем взбесился — вопил, что она затеяла все это, чтобы загнать его в ловушку. Что ребенок не его. Потом, немного поостыв, заявил, что даст ей деньги на аборт, но просто потому, что любит ее.

— А ребенок и в самом деле был от него? — не выдержал Мика. Насколько он знал свою Хизер, она была однолюбкой. Ну, может быть, и не совсем так, но у нее не было привычки стрелять глазами налево и направо.

— Откуда же мне знать! — буркнул Эйден.

— Но какие-то предположения у вас были? — не отставал Гриффин.

— Я почти уверен, что это был ребенок Роба. Я же говорил, что она была влюблена в него по уши. Другие мужчины для нее просто не существовали.

— И она согласилась на аборт?

— Нет. В этом-то и была проблема.

— Не понимаю. Вы хотите сказать, что они так и не смогли договориться?

— Да.

— Она действительно вымогала у него деньги, как утверждают его родственники?

— Нет. Не думаю, что это вообще приходило ей в голову. Лиза была слишком доброй и наивной. К тому же она страшно боялась вывести его из себя. Стоило Робу разозлиться, как он моментально кидался в драку. А рука у него была тяжелая, и Лиза прекрасно это знала. Трудно сказать, на что она надеялась. Скорее всего, успокаивала себя тем, что со временем Роб смягчится и тоже захочет ребенка.

— А откуда вам известно, на что она надеялась? — подозрительно осведомился Мика.

— Она сама мне говорила.

— Она что же, позвонила вам по телефону и все это рассказала, да?

— Ей не нужно было звонить мне по телефону. Я постоянно был рядом. Между прочим, это я возил их на свидания.

— Так вы были шофером Роба?

— Сам я предпочитал называть себя его доверенным лицом. Я ведь был его лучшим другом. И Лиза, бедняжка, думала, что, может быть, мне удастся убедить Роба, что иметь жену и ребенка вовсе не так уж плохо, как ему кажется.

— И вы пытались это сделать?

— А толку-то? Я прекрасно знал, что он сам думает по этому поводу. Как я уже говорил, Роб вообще был неспособен кого-то полюбить. Поэтому в конце концов я посоветовал ей выбросить все это из головы, уехать в другой город, родить ребенка, а потом найти себе нормального парня.

И тут вмешалась Поппи. Ее негромкий спокойный голос в какой-то мере разрядил обстановку.

— Можно сказать, что она так и сделала.

— Если не считать того, что она не просто уехала из города, — поправил ее Гриффин. — Мы пропустили одну страницу. — Он обернулся к Эйдену. — Вы были с ними в ту ночь?

— Да. Это указано в протоколе. Но я не был в туалете.

— Вы видели, как все произошло?

— Было очень темно.

И тут терпение Мики лопнуло окончательно.

— Слушай, ты для чего летел сюда? Сообщить нам, что было очень темно?! Проклятие, у меня дел невпроворот, а ты тут цедишь в час по чайной ложке с таким видом, будто оказываешь мне невесть какое одолжение! Между прочим, я с шести утра на ногах, а до подушки доползу дай бог, к полуночи! Если тебе есть что сказать, так говори, черт бы тебя побрал! А если нет, выкатывайся из моего дома, и чтоб я тебя здесь больше не видел! Ну?!

* * *

Рассказ Эйдена занял минут пять, не больше, и теперь перед Микой встали сразу две новые проблемы. Проблема номер один состояла в том, что он не поверил Эйдену и знал, что не поверит, пока Хизер не подтвердит его слова. Проблема номер два требовала немедленного решения. Эйден еще не успел закончить, когда Мика краем глаза заметил какое-то движение. Оно было совсем незаметным, просто слегка шевельнулась скатерть, прикрывавшая обеденный стол почти до самого пола. Скорее всего, виноват был сквозняк, но Мика думал иначе. Он на цыпочках пересек комнату, присел на корточки, приподнял скатерть, и на него уставились круглые, как у совенка, глаза Стар.