Девушка сидела, не шевелясь. Кинжал медленно приближался к ее голове, на лезвии плясали отсветы еще горевшего в очаге пламени, тонкие губы чародея растягивались в новой ухмылке. Он вдруг ужасно напомнил соседского мальчишку, которого Астрид однажды застала мучающим бездомного котенка. Она тогда взялась за полено, тихонько подобралась к негоднику со спины – и избила его от души. «Отец хлестал меня розгами и держал в чулане неделю, зато я сделала, что могла».

Вспомнились собственные слова, сказанные Делвину Дирхейлу в безымянном лесу посреди одичавших земель. «Вы видели сами вчера, я ведьма. Я могу летать по небу и заклинать духов. Наверно, могу. Я не знаю. Но этот жезл мне подчинился. Значит, Сила во мне, а Сила способна жечь города, как сожгла вон тот, давно мертвый». Смешные слова. Глупая похвальба. Пустой вздор. Или все-таки нет?

Кинжал треснул и раскололся от острия к рукояти. Он таял в воздухе, как тает лед по весне, прямо на глазах терял очертания, рассыпаясь серым прахом. Волшебник, чьего имени Астрид Шефер так и не узнала, нахмурился и отряхнул перчатку – прежде чем успел заметить, что она тоже начала распадаться пеплом, вместе с его длинными пальцами, узкой ладонью и кистью. Астрид вскочила, толкнула противника в грудь, заметила попутно, что ее собственные пальцы горят холодным светом, точно таким же, каким пылали руки волшебника, когда он недавно творил заклинания. Ладонь девушки легко вошла чародею в грудь, почти не встретив преграды. Все равно что погрузить пальцы в весеннюю воду, с плавающими в ней осколками талого льда.

Гвенхейдский волшебник хотел что-то сказать, но его губы уже чернели, деформировались, обращались в пыль. Глаза усохли всего за мгновение, кожа комьями сползла с посеревшего черепа, а потом и он развеялся – прежде, чем успел бы упасть наземь, отвалившись от позвоночника. Кожаные сапоги до колен исчезли, а вместе с ними и сами колени, а потом и туловище. Прошло, наверно, всего тридцать или сорок секунд, а от чародея, играючи убившего на глазах Астрид нескольких человек, не осталось ничего, кроме горстки пепла.

Астрид стояла посреди залитой кровью, заваленной трупами, пропитанной смертью обеденной залы гостиницы «Кальмар и чайка». Карло Варлони лежал под столом с перерезанным горлом, в окружении мертвых солдат Делвина Дирхейла – последних, не считая Боба Кренхилла, из тех, кто вместе с ним выступил в поход из Тенвента, в надежде отыскать и вернуть домой Патрика Телфрина. Из нападавших тоже не выжил никто.

Когда в залу осторожно, оглядываясь по сторонам и выставив перед собой оружие, вошли ошеломленные, остолбеневшие постояльцы и слуги, Астрид не выдержала и начала кричать. Все бутылки с вином, виски и другими напитками, стоявшие на полках за барной стойкой, лопнули изнутри, стоило ей открыть рот. Точно также вылетели из окон стекла – по всему зданию, как выяснилось позже. Люстра рухнула с потолка, выдранная из него неведомой силой.

Астрид кричала несколько минут, пока ее тормошили, били по щекам, пытались успокоить или напоить водой. Лишь когда одна из официанток опрокинула на Астрид целое ведро холодной воды, девушка замолчала. Она просто села на пол и начала плакать навзрыд. Слезы не заканчивались долго, а когда они все же иссякли, Астрид продолжала сидеть, не шевелясь, не реагируя на обращенные к ней слова, не пытаясь встать. Ею овладело странное оцепенение. Чужие голоса доносились как будто с расстояния в несколько миль.

Именно в таком состоянии Астрид нашел Делвин Дирхейл, когда через час явился в гостиницу. Держа в руках обнаженный палаш, он протолкнулся сквозь галдящую толпу, раздвигая ее плечом – и немедленно спрятал клинок, едва заметил, что Астрид жива. Девушка шагнула навстречу Делвину, протягивая к нему ладони, а потом все поплыло у нее перед глазами и стало темнеть. Делвин подхватил Астрид на руки, и лишь тогда она наконец потеряла сознание.

Вечером того же дня Астрид сидела в роскошно обставленной комнате на третьем этаже палаццо Мервани, куда ее привел Делвин. Прежде девушка никогда не видела настолько богатого убранства – даже димбольдский особняк графа Телфрина выглядел изнутри гораздо скромнее. В иных обстоятельствах она принялась бы с восторгом рассматривать картины, статуи и прочие диковинки, попадавшиеся ей на глаза. Однако сейчас Астрид не ощущала ничего, помимо опустошения и апатии.

Когда девушка очнулась, Делвин не отходил от нее ни на шаг. Он просидел рядом несколько часов, обнимал, успокаивал и гладил по голове. Потрясение отпустило не сразу – первые полчаса Астрид то и дело вновь принималась рыдать – измученно, сдавленно, чувствуя в груди боль. Делвин, как никогда ласковый, покрывал ее лицо поцелуями и шептал нежные слова. Она едва понимала, что он говорит, но сам его голос понемногу успокаивал. Гостиница стояла на ушах. Появились какие-то люди в кирасах – кажется, присланные грандгерцогом, а вместе с ними Кельвин и Боб. Делвин долго говорил с ними и отдавал приказы, но не позволил никому подойти к Астрид.

Постепенно пережитый ужас сменился усталостью, и тогда Астрид заснула. Ей не приснилось никаких снов – в забытьи не нашлось ничего, помимо ласковой темноты. Она вновь пришла в себя ближе к вечеру, обнаружив рядом Делвина, который, кажется, не отходил от постели ни на шаг. Капитан держался настороженно и хмуро, но заметив, что Астрид проснулась, с облегчением выдохнул. Когда Астрид смогла поесть, почти не ощутив вкуса еды, они вместе с Делвином отправились во дворец.

В комнате собрались Делвин, граф Телфрин, Марта, Луис, Кельвин и Боб. Вместе с самой Астрид – всего семеро. «Как мало нас выжило». Вспомнились мастер Дрейк, всегда готовивший в доме Телфрина изумительные пироги, смешливая и веселая Грета, заботливый и внимательный мастер Варлони.

Марта, едва увидев Астрид, крепко ее обняла:

– Ты молодец. Я слышала, ты хорошо держалась.

Сил отвечать не было, и потому Астрид просто кивнула. Следовало порадоваться за свой так удачно проявившийся магический дар, испытать гордость, что с его помощью удалось уничтожить опытного и сильного противника – но почему-то не получалось. «Это просто счастливая случайность. Я все равно не обучена магии, и если не продолжу заниматься с Делвином, в следующий раз Сила может и не прийти на помощь».

Патрик Телфрин стоял лицом к окну, и на его лицо страшно было смотреть.

– Вам стоило самому отправиться в посольство и все там разведать, Дирхейл.

– Простите, не мог. Я не считал себя вправе оставить госпожу Шефер одну.

Делвин говорил без всякого вызова, спокойно, даже усталым. Измученный голос, посеревший взгляд. Астрид вновь подумала, что он потерял практических всех своих бойцов, не считая одного, и испытала укол мучительного стыда. «Если бы я не ползала по полу, потеряв рассудок от страха, если бы раньше попыталась пробудить свою магию – возможно, кто-нибудь из них мог уцелеть. Хотя бы один человек или два».

Телфрин скользнул по Астрид равнодушным взглядом:

– Госпоже Шефер ничего не грозило, а вот мастеру Кельвину и мастеру Кренхиллу, отправленным вами прямо во вражеское логово – вполне. Пусть даже волшебник сказал, что он единственный обладал даром, всегда остаются обычные сталь и пули. Лучше бы вы связались со мной, прежде чем посылать людей в осиное гнездо, не разведав обстановки.