Буха и Вонючку не узнать было невозможно. Слишком уж колоритная пара. И отрицать наше знакомство не было смысла.

— Что с ними случилось? — против воли я заморгала, и по щекам потекли слезы.

Да, мне было их жаль! Ничего плохого эти двое мне не сделали, только сами лишились жизни из-за знакомства со мной.

— Их допросили, а потом повесили. А потом я их допросил еще раз. Мертвые не лгут, ты знаешь?

Меня затошнило. Голова закружилась, а Гаэро продолжал:

— Они рассказали забавные вещи: и как хотели посмотреть на голенькую ньеру, и как та схватила меч и решила сбежать, но потом передумала. А позже, уже перед замком, наколдовала магические огни и красивую одежду. Такая хорошая ньера, спасала всех от змеиного кубла, — говоря это, некромант медленно приближался, вынуждая отодвигаться все дальше и дальше на кровати.

Когда он закончил, я уже лежала, зажмурившись, а Гаэро нависал сверху, и я чувствовала его дыхание на своей коже. Он вдруг нырнул ниже — туда, где ткань рубахи отчетливо повторяла контур моей груди. Провел носом по прикрытой тканью ложбинке вверх до подбородка, прикусил мне нижнюю губу и рывком поднялся. От страха я лежала и не шевелилась, хотя хотелось сплюнуть и вытереться, а потом вымыть рот с мылом раз на десять.

Но что же его остановило?

Нет, это конечно прекрасно, но у меня нет ни капли иллюзий на счет этого нелюдя. Уверена, он не привык себе отказывать в желаниях. Ну а я не привыкла отступать, когда речь заходит об информации.

Собрав в кулак волю, я поинтересовалась:

— Почему ты прекратил?

Столь прямого вопроса некромант явно не ожидал от перепуганной жертвы.

— А тебе бы хотелось, чтобы я продолжил? — Плохиш обернулся и посмотрел на меня внимательно.

От меня не укрылось его удивление.

— Мне бы хотелось, чтобы ты сдох мучительной смертью, — ответила я спокойно.

Вовсе не так спокойно я себя чувствовала, но давно научилась собой владеть в самых разных ситуациях. И вот сейчас мобилизовалась, отойдя от первого шока, после вида живых мертвецов.

— Не исключено. Такие, как я, часто рискуют. Но из нас двоих, ты умрешь куда раньше. Но прежде я и правда потворствую своим маленьким слабостям, уж поверь. А потом узнаю, куда ты спрятала меч.

Он не угрожал, он констатировал факт! Потому и не торопился. Знал, что все равно своего добьется. Возможно даже растягивал удовольствие. Предвкушение, порой, бывает ярче, чем цель.

Больше ничего мне не сказав, некромант ушел.

Предварительно проплакавшись, я уснула. Всю ночь мне то и дело снились мертвые лица заглядывающие в окно, к которым присоединились и Граппа, и Лиза, и стражник, который помогал нам искать кольцо Лунары.

Я то и дело просыпалась, жалея, что в комнате нет штор и зловещий бледный свет проникает внутрь. Снаружи что-то похрустывало и потрескивало. Похоже мертвяки, покорные воле Гаэро, и правда, продолжали бродить по лужайке

Укрывшись с головой тонким одеялом, я то и дело проваливалась в рваный сон, потому проснулась ужасно разбитой. После пробуждения меня снова посетила целительница, и я, не стесняясь, пожаловалась на издевательства Гаэро и головную боль.

И чудо! Добрая женщина с суровым лицом и грубыми манерами помогла ее снять. После нехитрых водных процедур в маленьком санузле, меня накормили сладкой кашей и бутербродами с холодным мясом. Я съела все до крошки. Силы мне нужны. Оставаться здесь я не намерена. Сбегу при первой же мало мальской возможности, даже если придется кого-нибудь прибить.

Но ни в этот день, ни на следующий мне не удалось ни на йоту приблизиться даже к попытке побега. Меня почти не выпускали из комнаты. Лишь вечером снова отвели на помывку, и снова под присмотром нирфетских охранников.

Я пыталась попросить служанок позвать Граппу, но мне сообщили, что эрлинам запрещено со мной общаться. Находясь в комнате, к окну я больше не совалась. Хватило одного раза, чтобы убедиться, что Бух и Вонючка, забери их души Дракон Прародитель, как тут принято говорить, все еще там. Любоваться на них у меня не было никакого желания. Зато я смогла уговорить одну из служанок, занавесить мне окно на ночь, и уснула относительно нормально.

Разбудили меня чуть ли не до рассвета. И снова утро началось с визита целительницы. Она заставила меня раздеться и снова осмотрела все синяки. Залечила то, что не успело зажить и тогда уже отдала меня в руки служанок.

Где-то после обеда меня отвели на второй этаж в нормальную комнату, где принялись наряжать и завивать волосы. Смотрели на меня при этом, не как на невесту, а как на жертву. И мне это не нравилось совершенно.

— Скажите мне, что происходит? — потребовала я. — А то у вас такие лица, будто вы сейчас поминальную песню затянете.

Но служанки, не проронили ни слова. Хотя одна, молоденькая, еще моложе Лизы, явно хотела что-то сказать, да не осмеливалась. И тогда я решилась на хитрость.

— Я хочу в туалет, — заявила когда меня оставили ждать неизвестно чего в отведенной мне на время сборов комнате на втором этаже.

Присматривали за мной дородная дама сонного вида и вторая — та самая, молоденькая служанка, которую звали Ханни.

— Ханни, проводи ньеру, да придержи ей платье! — недовольно окинув меня взглядом, приказала старшая надсмотрщица.

И правда, длинный подол мог создать серьезные проблемы в уборной.

Когда мы с Ханни остались наедине, я остановила ее порыв задрать мне подол и быстро заговорила:

— Ханни, что происходит в поместье? Почему все слуги такие перепуганные? Скажи мне, пожалуйста?

Девушка с виду было лет шестнадцать, а может и того меньше. Покосившись на дверь, она горячо зашептала:

— Нирфеаты понаехали, ньера. Девок щупают. Меня сюда отослали, чтобы на глаза им не попадалась. Хорошо Лиза тут нет, а не то…

— Вы с ней дружили?

Девушка закивала.

— Что с ней, ньера? Она жива?

— Когда мы виделись последний раз позавчера, была жива. Надеюсь, с тех пор ничего не поменялось, — не стала я